Восхождение

ГЛАВА 4

ПРИЗРАКИ ПРОШЛОГО

…Факт нападения повстанцев на Виктор-5 в «Сети Новостей Вселенной» пестрил недомолвками, извращением фактов, да и вообще многочисленной ложью. Что, впрочем, было нормой для средств массовой информации, контролируемых Советом Конфедерации. Любая информация до эфира в СНВ проходила жесткую цензуру со стороны правительства, и инцидент на Виктор-5 не стал исключением. Инцидент представили как террористический акт на экспериментальной экологической установке. Ущерб: несколько гражданских погибло, ценные научные данные, касающиеся Пинакля Фудзита — утрачены…

Арктур задавался вопросом, как долго люди будут позволять вводить себя в заблуждение. Хотя он прекрасно знал ответ. До тех пор, пока средства массовой информации в кулаке Конфедерации, последняя может рисовать любые картины, какие пожелает. И все что сделали Сыновья Корхалла, не более чем крошечные вмятины на ее броне. Необходимо совершить что-то такое, такого масштаба, чтобы даже средства массовой информации не смогли замять это дело.

«Всему свое время», — напомнил генерал себе. Ученые приступили к изучению мертвых чужеродных организмов, (Поллок решил, что в таком виде их будет легче и безопаснее перевезти), и субстанции. Арктур никогда не видел ничего подобного. Контакт с пришельцами имел место быть, и Конфедерация утаила информацию от населения. На основании тех фактов, которыми на данный момент он располагал, напрашивался очевидный вывод — конфедераты намерены создать какое-то биологическое оружие. Конфискованный из лаборатории доклад, а также рапорты Раймса и Ханга служили неоспоримыми доказательствами сего факта. Конфедерация проводит эксперименты по изучению взаимодействия между пришельцами и людьми. И эта женщина, что лежит сейчас перед ним, единственный подопытный, которого удалось вытащить оттуда.

Что случилось с другими? Что Конфедерация уже выяснила о пришельцах? Но больше всего Арктур Менгск хотел знать, почему именно она? Насколько эта женщина важна для Конфедерации? Он подумал, что пленница может оказаться ценным союзником. Если бы…

Сомо зашел в медицинский отсек. Арктур сидел недалеко койки с Сарой и задумчиво смотрел на нее. Девушка все еще находилась в бессознательном состоянии. Генерал либо не услышал шагов Сомо, либо просто не обратил внимания на нежданного посетителя.

— Сэр? — произнес Сомо. Генерал взглянул на него так, словно его вынудили принять мучительное решение.

— Сэр, с ней все будет хорошо? — юноша двинулся в сторону Сары.

Арктур оглянулся на нее, словно задавая себе этот же вопрос. Сомо показалось странным поведение генерала, но он не сказал ни слова.

— Посмотрим. Узнаем все, когда она придет в себя после хирурга.

— Неужели настолько все плохо?

В глазах Арктура снова появилась отрешенность. Словно вопрос Сомо вогнал его в ступор. Затем он ответил:

— Хм… Да. Но не из-за травм от опытов, которые нуждались в операции. Медики в лазарете все исправили. Она все еще под воздействием наркотиков.

Арктур встал и подошел к кровати. Он взял огненно-рыжие волосы Сары, отвел их за левое ухо и обнажил шею девушки.

— Видишь этот шрам?

Сомо кивнул. Генерал продолжил:

— Этот шрам означает, что наш пациент, Призрак. Один из наиболее обученных и опасных агентов Конфедерации. Это также означает, что она — телепат.

— Вы имеете виду, что она может читать мысли? — Сомо опешил. Он выглядел так, словно внезапно очутился в компании сверхъестественного существа.

— Да. И возможно не только это. Телепаты обладают способностями, которые даже в Конфедерации не способны понять до конца. Именно поэтому они вживляют Призракам в мозг «нейронные ингибиторы». Для полного контроля. — Менгск указал на шрам. — Это обеспечивает полное подчинение приказам и, в большинстве случаев, стирает их воспоминания.

— Зачем они хотят подавить их память? — спросил юноша.

Арктур сделал паузу, чтобы подобрать нужные слова.

— Потому что Призраков посылают делать только самые черные дела. Они — убийцы и диверсанты. Машины смерти, под контролем Конфедерации. Ингибиторы имплантированы так, что Призраки забывают выполненные задачи. Чтобы при попадании в плен они не могли раскрыть секреты врагам Конфедерации. — Арктур стоял у койки с Керриган и смотрел на нее. На лице не отражалось ни единой эмоции. — Мы удалим ее ингибитор.

Поллок Раймс зашел в комнату. Свирепо взглянув на Сомо, он подошел к генералу Менгску.

— Наш новый доктор закончил осмотр лейтенанта Брок. Скорей всего, с ней будет все в порядке. Доктор Фланкс прямо-таки рвется доказать нам свою преданность.

Менгск кивнул.

— Хорошо. Мы предоставим нашему любезному доктору возможность доказать свою лояльность. Вне всякого сомнения. — Генерал посмотрел на Сару. — Скажите ему, чтобы он немедленно доложил мне о результатах.

— Есть, сэр. — Поллок перевёл взгляд на Сомо. — После того как я переговорю с доктором, я хочу поговорить с тобой.

— А что за вопрос, лейтенант? — спросил Менгск.

— Ничего серьезного. Немного хромает дисциплина, сэр, — ответил Поллок.

Менгск понимающе кивнул и лейтенант вышел. Сомо посмотрел ему в след, задаваясь вопросом, за какие такие грехи лейтенант хочет на него наорать.

Арктур отвернулся от двери и снова уставился на Сару Керриган. Сомо тоже смотрел на нее, надеясь, что она переживет операцию. Он отчаянно хотел поговорить с ней, чтобы понять, что она за человек. Если генерал прав, то она прожила жизнь, наполненную ужасными делами. И которые она не помнит. Скорей всего она прожила жизнь изгоя и одиночки. Сомо знал, каково это. Поэтому он почувствовал внезапную привязанность к лежащей девушке.

«К сожалению, я не могу прочитать твои мысли», — подумал он.

Сара знала, что ее мучили кошмары, но она не могла вспомнить, о чем они были.

Каждый раз, когда она пыталась вспомнить, ужасные образы вспыхивали перед внутренним взором. Слишком мимолетные, чтобы она могла полностью их осознать: темные комнаты, странное расползающееся вещество, похожее на личинку существо… но что было перед этим? И где она сейчас?

«Ты все еще во сне», — сказала она себе.

«Еще не время просыпаться, Сара. Но уже скоро».

Этот голос был не ее. Определить, чей он, Сара не смогла. «Может это голос мамы?» Она изо всех сил попыталась вспомнить мать. Как она выглядела, как звучал ее голос, как она… Ничего не получилось. Тогда девушка попыталась вспомнить отца. Снова ничего не вышло. Словно все лазейки ее памяти были наглухо закрыты, и она не могла открыть их. Когда-то, у нее была отмычка. Сара знала это, но где и как она потеряла ее, она не имела ни малейшего представления.

Ей показалось, что она услышала голоса. Приглушенное бормотание, которое то усиливалось, то пропадало. В какой-то момент звуки стали достаточно четкими. Сара подумала, что вполне даже может разобрать разговор. Но звуки снова слились в бормотание и затихли.

Помимо голосов присутствовало что-то еще, едва различимое, скрытое глубоко в подсознании: зовущее, манящее, что выражалось не в словах, а в мыслях… Чужих, далеких и необъяснимых.

Сара почувствовала узнавание всего на мгновение, прежде чем оно ушло. А затем ее рассудок снова вернулся к попыткам открыть запечатанные двери памяти.

…— Если ты еще раз стормозишь на задании, ты с него не вернешься. Сечешь? — Широко раскрытые глаза Поллока бегали по лицу Сомо, в поисках малейшего намека на протест или вызов — любого предлога, чтобы сделать из молодого рекрута пример для остальных. Сомо не дал ему повода.

— Этого больше не повторится. Просто я впервые… — начал Сомо.

— Мне плевать на твои оправдания, рядовой. Я слышал их достаточно, и от людей получше тебя. Если ты еще вдруг не понял, ты не попадаешь в число моих любимчиков. Я считаю, что тебе здесь не место. Но даже притом, что ты ходячая неприятность, я смирился с этим. Потому что нам нужен каждый человек. Но не думай, что раз у нас нехватка людей, ты можешь шерстить в любом кубрике, неумёха.