Бог паутины

— Завтра? Не уверена. Созвонимся утром.

— Очень хочется пригласить вас к себе.

Она не ответила, уклонившись от поцелуя, смазавшего щеку. «Хочется — перехочется. Мог бы не говорить».

В принципе ей ничего не стоило осчастливить его прямо сейчас, благо муж работал с бригадой «писунов» на госдаче, а Владика взял с собой в Терскол Андрей. Словом, еще два дня квартира была в полном ее распоряжении. Привычные тревоги замкнули на пороге дома магический круг. Маленький с ума сходил по горным лыжам. Это одновременно и тревожило, и радовало. Все-таки спорт, хоть и опасный, пусть немного передохнет. Знающие люди говорили, что от компьютера идет излучение. Можно лишиться потенции, а то и рак заработать. С Андреем уже ничего не поделаешь: совершенно от рук отбился. Интересно, откуда у него такие деньги? Купил маленькому обалденное снаряжение…

Марго не собиралась слишком долго мучить человека. Он ей нравился, иначе бы они не встречались. Но почему не позволить себе маленький каприз? Выдержанное вино всегда лучше. Чем больше пьешь, тем сильнее хочется. Если уж дегустировать, то в соответствующей обстановке. Предпочтительнее был бы бурный животный натиск, только разве об этом заранее договариваются? Надо ловить момент.

— Звоните, — одарила Марго на прощание туманным загадочным взглядом. В такой игре тоже есть своя прелесть.

Решающее свидание случилось уже в апреле, когда лопались, истекая медовым клеем, почки. Марго толком так и не поняла, каким чертом их занесло на Речной вокзал, но горьковатый запах тополиной течки, мокрый песок на аллеях и эта перезимовавшая, чавкающая под ногами трава сыграли с ней коварную шутку.

Они забрели в тамошний ресторан и крепко поддали. Еца была скверная, только запеченные карпы, кажется, ничего, а водка пошла хорошо, под настроение.

— Ты дома один? — она гадливо передернулась, пригубив остывший отвратительный кофе.

— Один, — у него задрожал подбородок. — Я один… живу.

— Тогда поехали, — залихватским движением Марго осушила недопитую рюмку. Ножки немного подкашивались, язычок слегка заплетался, но головка соображала. — Приглаш-ш-шение, надеюсь, не отменяется?

Файл 027

Выборы в Думу принесли примерно те же результаты, что были предсказаны. Андрей не ошибся. Александру Антоновичу хоть и пришлось претерпеть нарекания присяжных шапкозакидателей, но после предварительного подсчета голосов им осталось только поджать хвосты. Теперь же, с началом президентской кампании, для него наступил звездный час. Независимые опросы проводились чуть ли не еженедельно, и срочно требовалась квалифицированная обработка.

Что-что, а подать товар лицом Ларионов умел. Компьютерный анализ электората произвел отрадное впечатление на избирательный штаб Президента, что косвенно содействовало коренному обновлению команды. Тут постарался Владик. Отношения со старшим пребывали на точке замерзания. Успешный дебют принес Ларионову больше огорчений, нежели радости. Как и следовало ожидать, у него появились тайные и явные недруги. Так уж он был устроен, что приятное головокружение после победы слишком скоро сменялось угнетенным состоянием, порожденным постоянным ожиданием удара со стороны. По большей части страхи оказывались мнимыми, но тошнотная волна депрессии всякий раз накатывала с новой силой.

«Пока есть пироги да пышки, будут синяки да шишки, — заклинал он сосущего сердце гада. — Закон диалектики». Ванильный дух свежей выпечки — синяками пока и не пахло — принес некоторое успокоение. Когда же сам Чубайс предложил ему не стеснять себя привычными рамками, а искать смелые нетрадиционные решения, Александр Антонович и вовсе приободрился. С естественностью хамелеона или, положим, камбалы, мимикрирующей под цвет среды обитания, в данном случае — дна, он с восторгом и преданностью внимал новым указаниям, напрочь выбросив из головы злые анекдоты и гневные филиппики по поводу «ваучеризации всей страны». Это был нормальный физиологический процесс, без какого-либо насилия над собой, а тем более притворства. Спасительная способность кожи менять цвета выработана миллионами лет эволюции. Она свойственна приматам не в меньшей степени, чем низшим животным. Взять хотя бы загар, предохраняющий от ожога. Генетики доказали, что чернокожие обитатели Африки, где впервые заявил о своих особых правах Homo sapiens, первоначально почти не отличались от нас, бледнолицых. Всем пришлось приспосабливаться. Нацисты могут скрежетать зубами, но против фактов не попрешь. Африканская Ева была праматерью человечества, а увеличение озоновых дыр в атмосфере заставит потемнеть даже самых нордических арийцев. Нет ничего вечного, кроме перемен. Не желаешь меняться — не выживешь. Ради торжества общего дела Ларионов не жалел ни времени, ни сил, сохраняя холодную ясность ума. Для ненависти ему недоставало внутренней убежденности — довлело рефлексирующее начало. Коммунопатриоты вызывали в нем смешанную со страхом брезгливость. Усомниться в искренности душевного отторжения от недавних сотоварищей по аппарату ЦК способен только очень недалекий и закомплексованный человек. Ведь даже в те времена, под общей крышей, они стояли по разные стороны невидимой баррикады: он — прогрессист, и эти будущие полозковцы-зюгановцы. Одним дано ненавидеть, другим — мыслить. Интеллект всегда был на стороне реформаторов.

Идею использовать в предвыборной борьбе Всемирную сеть новой, конечно, не назовешь, но выдвинул ее именно Александр Антонович, совершенно заворожив слушателей широтой открывшейся перспективы.

Политика проникла в Internet, когда гадкий утенок превратился в прекрасного лебедя. Скромный канал общения академических кругов США и Европы неожиданно для всех обернулся глобальной структурой с миллионами пользователей. Языковые, этнические, конфессиональные, партийные, возрастные — все группы, слои и страты земного шара нашли для себя экологическую нишу в киберпространстве, не ведающем границ. Лучшего средства для тотальной пропаганды не смогли бы измыслить даже самые проницательные фантасты, вроде Азимова, сформулировавшего законы робототехники, или Кларка, предсказавшего спутник связи.

— Не знаю почему, но нынешний судьбоносный для России год оказался знаменательным и в планетарном масштабе, — Ларионов начал доклад с тщательно обдуманной фразы.

Совещание проходило в Кремле, в ситуационной комнате с экраном во всю стену, на который поступала необходимая информация, будь то цифры или же графика.

— Судите сами, — продолжил он, дождавшись появления карты мира вместо чеченской, машинально подсунутой оператором. — Выборы прошли в Испании, Индии, Ирландии, Израиле — сплошные «И», со дня на день состоятся в Турции, на очереди Чехия, Канада и, в довершение всего, США. Добрая половина человечества стройными рядами устремилась к избирательным урнам. Не берусь судить, что за этим стоит: солнечные циклы, как уверяют некоторые специалисты, или случайное совпадение. Но в одном я уверен: это будут последние выборы с деревянными кабинами и бюллетенями. Для развитых стран, само собой разумеется. Северная Америка и Западная Европа станут голосовать в электронных кабинах с помощью компьютера. Не отходя от кассы, как говорится: кто у себя дома, кто на работе. О быстроте подсчета голосов говорить не приходится. Мы убедились в этом уже при апробации системы «Выборы», а взрывообразный рост сетевых коммуникаций наглядно свидетельствует сам за себя. Вопрос лишь в том, войдет Россия в этот процесс к двухтысячному году или останется за бортом.

— Пока нас интересует только текущий, Александр Антонович, — подал реплику руководитель российского телеканала. — Проиграем сейчас, не дожить нам до электронных голосований. Да и зачем, если девяносто девять процентов — за?

— Разрешите продолжить? — Ларионов интеллигентно откашлялся в кулачок. — Америка тоже пока не готова к компьютерному волеизъявлению, но Internet уже вовсю задействован в предвыборной агитации, — взмахнув указкой, он вызвал изображение операционной карточки Netscape. — Лицо в овальном портрете в представлении не нуждается: William J. Clinton. Все обозначено должным порядком: Office of the President, location — компьютерный адрес — http//www white house. gov./WH/ЕОР/OP/htme /ОР_Номе. htme. Факсимильная подпись внизу.