Бог паутины

ЭКСПЕРТ-ПАРАПСИХОЛОГ ВЫСШЕЙ КАТЕГОРИИ МЕЖДУНАРОДНОГО КЛАССА:

Снятие порчи, родового проклятия, отвороты, избавление от одиночества.

Решение семейных и любовных проблем.

Снятие алкогольной зависимости (можно по фотографии).

Коррекции кармы, открытие удачи, заговор на деньги.

Защита от злой воли.

Обереги Вам и Вашим детям, в том числе дому женщины от приворота мужа разлучницей.

Господа! С удовольствием приглашу в гости интересного в общении мужчину, состоятельного и не слишком юного. Попробуйте позвонить — возможно, Вас ожидает приятный вечер в обществе очаровательной женщины. Владею массажем.

Файл 014

Недели через две после триумфального поп-концерта на Васильевском спуске Красной площади суждено было пережить еще одно явление из преисподней или нечто ему подобное.

Небольшая делегация из Тамбова, прибывшая на пленум КПСС — есть такая партия! — по собственному почину отправилась возложить цветы на могилу товарища Сталина. Когда скромная церемония близилась к финалу, откуда ни возьмись, словно из-под земли, возник неряшливый гражданин с одутловатым лицом, с большим носом и жалкими усиками. Не то кавказец, не то цыган, но какой-то потасканный и весьма подозрительный. Повернувшись к бюсту, он заглянул в гранитные невидящие глаза и плюнул да еще кулаком погрозил. У делегации, почти сплошь состоявшей из людей преклонного возраста, хулиганская выходка вызвала законное возмущение. Сухощавая старушка в вязаной кофте, увешанной медалями и значками, без лишних слов огрела богохульника палкой с портретом генералиссимуса.

— Так его, бомжа! Сиониста-дерьмократа! — одобрительно поддержали друзья и единомышленники, грозно сомкнув ряды.

Вне зависимости от наличия или отсутствия места жительства, а также причастности к мировому заговору, несдобровать бы наглому инородцу, будь он от мира сего. Но где там… Пройдя, как сквозь воздух, самодельная рамка углом шваркнула о булыжник и раскололась, пронзив острым отщепом любимый образ. Не в том беда, что портрет попортили, хоть и жаль, а в том, что террорист-дерьмократ исчез тем же порядком, как и появился.

Ветераны и сопровождавший их здоровяк офицерского вида так и застыли с раскрытыми ртами, а гневная брань оборвалась на полуслове.

— Как же… это? — с трудом разгибаясь, пролепетала отважная воительница и, осенив себя крестным знамением, заголосила на всю площадь.

Едва оправившись от пережитого потрясения, участники пленума принялись выяснять, что же все-таки произошло. Предположения высказывались самые разные, даже спор завязался между ортодоксами-атеистами и пошатнувшимися на почве нечистой силы и прочих экстрасенсорных проявлений партийцами. Навару от подобной дискуссии ожидать определенно не приходилось. Только раскол внесла в монолитное единство.

Когда страсти понемногу улеглись, примирителем сторон выступил глава делегации — представительный седовласый мужчина лет семидесяти, в черном двубортном костюме с орденскими планками в четыре ряда.

— Знаете, кто это был? — он окинул суровым взглядом притихших соратников. — Товарищ Цюрупа! Я его помню: он мне пионерский галстук повязывал.

Послышалось смущенное покашливание. По лицам было видно, что семя упало на неподготовленную почву. Вроде бы что-то слыхали про такого, а там кто его знает…

— Но ведь он того… Кажется, помер? — неуверенно пробормотал румяненький старичок, приставив ладонь к уху. — А?

— Тут и захоронен, — последовало авторитетное разъяснение. — В стене, — и хоть бы нотка удивления прозвучала, а ведь впору было не то что прийти в изумление — в оцепенение впасть. Где это видано, чтобы замурованный в стене прах, пепел по существу, материализовался, да еще столь скандальным образом? Если когда и случалось такое, то в давние времена, где-нибудь в старом замке или на кладбище. Но разве седой Кремль, познавший и славу, и великие злодеяния, не град, не замок? И некрополь под зубчатой стеной — не кладбище с колумбарием?

Вопреки очевидным фактам, провести подобную параллель едва ли возможно. По соображениям деликатности. И стойкие безбожники, и новообращенные православные могут неправильно понять. Поэтому ни слова о магических тайнах Египта! Невольно соскользнешь на опасные аналогии: мистика пирамид, фараоны, мумии…

Столько лет твердить: «Всегда живой, всегда с тобой» — и не уверовать?

Коснулось ли хладное дуновение суеверия растревоженных тамбовчан или еще какая идея их осенила, только бросились они к той самой стене разыскивать доску пусть и забытого, но вождя.

Обежали всю аллею туда и обратно и ничего не нашли. Нет такого. Соврал бывший номенклатурщик, а ныне секретарь райкома, не иначе, соврал.

Весть о скандалезном происшествии едва не сорвала работу пленума, но железная дисциплина вновь одержала верх.

Поиски причины необъяснимого явления могут завести достаточно далеко. Те, кому повсюду мерещатся патогенные зоны и всякая энергетика, ничего общего не имеющая с паром, электричеством или управляемой цепной реакцией атома, ответ найдут без труда. Другого такого сгустка «энергетики» (в их представлении), как на Красной площади, нигде в мире не сыщешь. Тут тебе и лобное место, где, кстати сказать, зачитывали указы, а не рубили головы, и Иван Грозный, и Петр на Стрелецкой казни, а про Сталина и говорить нечего. Но причина, причина где? Так сказать, побудительный импульс? Муссируемые в печати слухи о какой-то там «Башне Мерлина», где колдует высокопоставленный генерал из президентской охраны, следует решительно проигнорировать. После отставки главного охранника сместили и генерала-оккультиста, так что вопрос закрыт. Правда, остался аппарат и, главное, компьютерная техника, но о характере напряженного электромагнитного поля, спеленавшего кремлевские дворцы, без микроволнового перехвата судить трудно. И сигнал наверняка закодирован.

Единственно, что возможно предположить, и то в порядке бреда, так это мимолетное возбуждение нейронов либо центров в мозгу Федора Поликарповича Бобышкина, следователя по особо важным делам. И в самом деле, разве не мысль дала начало всему?

Достаточно ничтожной флюктуации, чтобы вызвать в физическом вакууме — единственном источнике всех виртуальных частиц — непостижимые умом процессы неслыханной мощности, да еще с абсолютно непредвидимыми последствиями. Лавину в горах вызывает упавший камень, своего рода триггер — спусковой механизм.

Пусть в ту минуту Федор Поликарпович находился далеко от указанного места, это не имеет никакого значения, ибо мысль не подвластна пространству и времени, а он подумал…

От метро «Профсоюзная» до улицы Цюрупы можно доехать на троллейбусе или автобусе. В первый раз дорога показалась Бобышкину довольно долгой и утомительной, но теперь он ехал в Институт морфологии человека, как к себе домой, погруженный в заботы и размышления. Будучи человеком обстоятельным и не лишенным любознательности, следователь не только определил маршрут, но и уточнил, по Энциклопедическому словарю, принадлежность Цюрупы к ленинской гвардии. Слава Богу, память не подвела. Есть еще, значит, порох в пороховнице. Александр Дмитриевич Цюрупа действительно оказался ближайшим сподвижником вождя революции. В годы военного коммунизма он занимал важный пост наркома продовольствия, а при НЭПе — заместителя Председателя Совнаркома и СТО — Совета труда и обороны.

На сем краткий экскурс в историю и закончился. Биография товарища Цюрупы нисколько не занимала Бобышкина. Вполне хватало обрывков знаний, оставшихся от поверхностного изучения «Краткого курса». Дальше в своем политическом образовании он не продвинулся, невзирая на то, что не сдал партбилет и тайком платил членские взносы, исправно голосуя за коммунистов. Нельзя сказать, что ему так уж нравилась КПРФ и в особенности ее лидеры. Многие из них вызывали совершенно противоположное чувство, граничащее с брезгливостью, но оставалась идея. Считая себя человеком порядочным, Федор Поликарпович хранил верность… Он бы и сам затруднился объяснить, конкретно чему. Как сказал кумир его юности Евтушенко: «Проклинаю и плачу». Проклятия — это, конечно, перебор, но клочья красных знамен вызывали двойственное отношение. Бобышкин оставался в душе шестидесятником. С восторгом встретив разоблачения культа личности, так и заматерел в узких рамках хрущевской «оттепели».