Страница 43 из 66
Разрыв с Артуром
Конец поездки был, к сожалению, испорчен разрывом с Артуром. Это событие широко освещалось в прессе.
Как только я прибыл в Окленд, передо мной положили газету, в которой заглавными буквами утверждалось, что Артур не намерен больше работать со мной.
Такому состоянию дел я был в значительной степени обязан одному репортеру — любителю сенсаций, который обратил внимание Артура на статью в известном американском спортивном журнале. В этой статье было сказано, что я будто бы лишь подыгрываю Артуру в его тренировочной методике, хотя теперь уже знаю о тренировке на средние дистанции больше, чем он сам. Оскорбленный Артур, будучи Артуром, безоговорочно заявил, что не желает более со мной сотрудничать.
В этот разрыв, грозивший положить конец нашей столь плодотворной связи, несомненно, внесли свой вклад и мелкие инциденты, которые возникали у нас и прежде.
Нельзя было не признать, что Артур переменился в последние годы. Я также переменился. Естественно, наши отношения не могли быть такими же, какими они были с самого начала. У меня было свое «я», и временами очень обижало то, что я не мог его проявить, Артур, по-видимому, либо не понимал, либо игнорировал это.
Я сказал в том злополучном интервью в Америке, что я очень благодарен Артуру за преподанные мне основы тренировки в беге на выносливость, развитие которой есть основа системы Лидьярда. Я сказал также, что, выполняя скоростную работу, я знаю ее последствия для себя, и что касается лично моей тренировки, то знаю о ней немножко больше, чем он. Одна из причин, почему я так сказал, заключалась в том, что Артур раньше включал в наш тренировочный план три месяца работы на дорожке. На опыте своих спортсменов теперь он снизил этот срок до двух месяцев.
Мы с Артуром хорошо ладили, пока он был только учителем, а я только учеником. С этого мы начали. Наши характеры были весьма различны, и это было ясно с самого начала, однако всякие трения исключались, потому что мне было нужно у него научиться всему, что он знал. Собственных взглядов на тренировку я в то время не имел.
Однако даже тогда, когда я научился настолько, что почувствовал себя в состоянии принимать собственные решения, Артур, мне кажется, продолжал видеть во мне только ученика. Он не хотел замечать, что я завоевал независимость. Я уверен, что во многих отношениях мы не подходили друг к другу. Мюррей говорит, что мы с Артуром подобны двум полюсам, и, вероятно, это правильно. То обстоятельство, что мы оба стали иными, не изменило картины. На заре нашего сотрудничества я доводил себя до изнеможения, потому что так нужно было Артуру, но теперь, когда я встал на ноги и обрел независимость, это нужно было мне.
Возвращаясь к упомянутой проблеме скоростной работы, я должен объяснить, что Артур, разработав наиболее приемлемый способ приобретения общефизической подготовленности и выносливости, после различных экспериментов включил в свою тренировочную систему программу скоростного бега, и именно эту программу я лично считаю гораздо менее важной и ценной, чем та часть его системы, которая дает общефизическую подготовленность и выносливость.
Тренеры за границей склонны до деталей входить во все аспекты скоростной работы, видя в них ключ к успеху, однако я считаю, что на самом деле любая форма скоростного бега, приучающая к темпу соревнований на специфическую дистанцию, годится для приведения бегуна в форму. Если, конечно, фундамент общефизической подготовленности и выносливости уже заложен. Естественно, спортсмен должен понимать, что с ним происходит, когда он выполняет эту работу.
Я убедился в своей правоте на опыте подготовок к сезону 1962 года, когда уже в первую неделю скоростной работы и только после двух недель тренировки по кругу я был в состоянии пробежать три четверти мили за 3.04,0. А после трех недель тренировок, прерываемых состязаниями, я пробегал милю за 4.01,5.
Когда Артур впервые выдвинул свои тренировочные методы, они резко расходились с общепринятыми. Тогда считали, что тренировка должна быть легкой и не перегружать организм бегуна. Часто такая ненаправленная работа заканчивалась бутылкой крепкого портера. Конечно, в то время многие скептически относились к идеям Артура. Я же, несмотря на свои расхождения с ним, нисколько не сомневаюсь в исключительной ценности его системы. Я заявляю только, что поскольку эта система касается лично меня, то приспособление ее к моим особенностям делает ее еще эффективней.
Все же спустя некоторое время после этого публичного разрыва мы с Артуром совершили двухнедельное турне по Новой Зеландии с чтением лекций. Повсюду сильно удивлялись, что мы не собираемся бросаться друг на друга с кулаками.
Это совместное турне многим прояснило существо дела, и люди поняли, что наши недоразумения были раздуты прессой. Полного согласия между нами не было, но не было и столь больших расхождений, как большинство полагало.
Это турне, в котором мы выступали по нескольку раз в день в различных городах и на различных собраниях, плохо увязывалось с тренировкой. Ритм моей жизни был нарушен, а вместе с ним были расстроены и тренировочные планы. Правда, мне удалось уже однажды в спешном порядке войти в форму — к соревнованиям в США, однако в настоящее время я уже не чувствовал себя подготовленным. В те дни я не оценил в должной степени необходимость снова пройти фундаментальную подготовку. Я даже соблазнился возможностью защитить свое звание чемпиона страны по кроссу, однако эту идею пришлось выбросить из головы, когда я на ежегодных командных состязаниях по кроссу пришел тридцатым. Год назад я в этом соревновании был победителем.
Моя тренировка была эпизодической частью из-за необходимости приспосабливаться к семейной жизни, частью из-за разрыва с Артуром и, наконец, из-за перерывов в ежедневной тренировочной программе, поддерживать которую в напряженной тренировке очень важно для спортсмена.
Сезон 1964 года начался для меня 21 октября 1963 го да выступлением на милю в Местертоне. В то время моя тренировка по холмам была в самом разгаре. Миля в Местертоне была организована с участием австралийца Рона Кларка, Джона Дэвиса и обещала быть крупным соревнованием. В этом состязании особенно отличился Джон, а я был единственным бегуном, не показавшим ничего хорошего.
Джон выиграл забег с отличным для начала сезона временем — 4.06,0, на 20 ярдов впереди Рона (4.09,0) и на 40 впереди меня (4.12,0). К счастью, перед началом соревнований я оставил для себя лазейку, сказав, что надеюсь показать 4.15,0, или лучше и что вне зависимости от исхода встречи я рассматриваю ее как часть своей тренировки. Я продемонстрировал искренность своего за явления, проделав сразу же после состязания хорошую 15-мильную пробежку.
Рон, пробежавший после мили еще три мили с хорошим временем — 13.48,0, присоединился ко мне на следующий день. Мы пробежали 20 миль. Я не думал тогда, что вскоре, в том же сезоне, Рон станет мировым рекордсменом на 10 000 м и 6 миль, а позднее на три мили и 5000 м.
Тем временем Джон организовал встречу в Токороа, центре знаменитых лесных участков острова Северный. Эту встречу финансировала «Нью Зиленд Форест продактс», компания, где Джон работал. Чтобы придать соревнованиям международный характер, из Австралии был приглашен Тревор Винсент, хорошо подготовленный на милю, хотя более известный как бегун на 3000 м с препятствиями.
Погода не благоприятствовала состязанию и в особенности не годилась для меня. Моя сила — в энергичном толчке, благодаря которому я могу бежать размашистым шагом. На твердой поверхности я чувствую себя точно на пружинах, но на сырой я увязаю. Соревнование выиграл снова Джон Дэвис, и на этот раз я отстал от него на целую прямую. Даже учитывая, что погода была более неблагоприятной для меня, чем для Дэвиса, я не мог не чувствовать его превосходства в тот вечер, когда он, хорошо подготовленный, бежал перед своей публикой.
Это поражение вместе с неудачей в Местертоне создало для меня значительные трудности. Сторонники Артура, намекая на наш разрыв, уже многозначительно говорили «ага».