Ты тоже виновен

Мертвец. Весьма признателен, мне приятно это слышать... Но тебе не следует забывать, что когда-то, при каких-то обстоятельствах тебя тоже может настигнуть внезапная смерть... Правда?.. Так же среди чужих, незнакомых тебе людей, и ты тоже будешь совершенно одинок...

Мужчина. Этого мало, когда-то, при каких-то обстоятельствах я могу оказаться замешанным в убийстве... Причем, совершенно незнакомого человека, которого я никогда в жизни в глаза не видел...

Мертвец. Напрасно мы пикируемся. Мне неприятно, что ты так воспринимаешь мои слова.

Мужчина. Так воспринимаю?

Мертвец. Я не давал ни малейшего повода для твоих упреков...

Мужчина. Я и не собирался этого делать. Насчет упреков можешь не беспокоиться. Но подумай сам. На девушку такой невыразимый ужас нагнал несуществующий ребенок, плакавший от голода в несуществующей стране... И тот, кто только и делал, что смеялся над ее страхами, превращается в соучастника, заставившего ребенка голодать.

Мертвец. В этом я тоже ей сочувствую. Да, все это очень серьезно. Но вытаскивать свои страхи на свет божий — это песенка виновных. В каком-то смысле я товарищ по несчастью всех брошенных покойников... Кстати... Я, кажется, собираюсь воспользоваться твоими словами... Так вот, судя по тому, что ты действительно проявил такой интерес к покойникам, продолжающим существовать...

Мужчина. Теперь уж я точно ее потерял, теперь уж точно.

Мертвец (вопрошающе). А может быть?..

Мужчина. В конце концов, я все-таки отправлюсь в полицию... И не нужно делать такое лицо... Я совсем не сочувствую тебе, и ты меня ни в чем не убедил... Было бы, конечно, неправдой утверждать, что твои слова никак на меня не повлияли, но я все сделал по собственному разумению.

Мертвец. Да, понимаю, понимаю... Ты ее потерял, но полон душевных сил вести мужественное сражение, чтобы взять реванш...

Мужчина (протестующе). И в мыслях нет, и в мыслях нет... (Смотрит на пол.) Как ужасны эти оспины...

Мертвец. Может быть, они окажутся небесполезными и еще пригодятся... Ты так потрудился...

Мужчина. Пригодятся?

Мертвец. Если, как ты и предполагал, полицию удастся обмануть и они не обнаружат кровавого пятна, выйдет, что оспины принесли пользу.

Мужчина (со смехом). Не нужно меня успокаивать. Мне бы хотелось хоть разок увидеть такого сдержанного человека, который, глядя на пол в белых пятнах, не проявил бы никакого любопытства. Нет, избежать вопросов вряд ли удастся. Что же мне тогда ответить? Может быть, сказать, что это отчаянные вопли ребенка, умирающего от голода? А полицейский пожалеет меня и тайком сунет денег на ужин.

Мертвец. Такой ответ, разумеется, не годится. Нужно придумать более логичное объяснение, не противоречащее здравому смыслу...

Мужчина. Например?

Мертвец. Например, ну хотя бы...

Мужчина. Бесполезно. Начать с того, что эти пятна сами противоречат здравому смыслу. Даже с точки зрения логики объяснить, опираясь на здравый смысл, то, что не укладывается в рамки здравого смысла, невозможно.

Мертвец (с тревогой). Да, это может поставить тебя в несколько затруднительное положение.

Мужчина. Оставь... Ты же сам предостерегал меня... Я готов ко всему... Даже представить не мог, что вот так, сам, накину на себя петлю.

Мертвец. Не нужно без конца роптать, но, честно говоря, ты действительно переусердствовал в своих уловках...

Мужчина. Может быть, это и к лучшему. Если о случившемся появится статья в газете, она узнает, наконец, всю правду. Ключ, находившийся под кроватью... Поворотом этого ключа далекий вопль сразу же превратится в обыкновенную человеческую уловку... А я окажусь свиньей... Но в таком случае самому взять на себя вину хотя и будет означать превращение в свинью, но свинью любимую. Если сравнить это с моим желанием тайно перетащить совершенно незнакомого мертвеца, к которому я не имею никакого отношения...

Мертвец. Выдумки. Начать с того, что ты говоришь о немыслимом. Ты не знаешь даже моего имени, у тебя не было никакой причины убивать меня...

Мужчина. Брось, стоит полиции установить твою личность, и не исключено, ты сразу же перестанешь быть посторонним мне человеком. Кроме того, мне уже надоела игра в прятки. А уловки, к которым я прибег, на юридическом языке, по-моему, называются признанием без признания? Видишь ли, я не намерен навешивать на себя преступление, но и не собираюсь защищать себя, если это окажется невозможным... Никаких преступных намерений у меня не было — это факт, но, в то же время, мое поведение не исключает возможности совершить преступление — это тоже факт...

Мертвец. Не нужно на себя наговаривать... Тебе не холодно?.. Когда замерзаешь, кровь отливает от головы, и в ней все время вертятся одни и те же мысли. Девушка ушла, и теперь можно спокойно включить электрообогреватель.

Мужчина. Успокойся... Я решился, иду в полицию...

Мертвец. Что касается того, что я начну пахнуть, то, пожалуй, об этом можно пока не беспокоиться...

Мужчина. Тогда всё в порядке... Я пошел...

Мертвец. Ты уж прости меня...

Мужчина. Ну что ты, всё в порядке. (Берет со спинки кровати плащ и надевает.)

Мертвец. Поговорили мы с тобой, и теперь ты уже не кажешься мне чужим.

Мужчина. Совершенно верно... (Кивает, гасит свет и выходит в дверь.)

Мертвец (медленно бродя по комнате). Хороший парень... Неожиданно оказался хорошим парнем... Если случится такое несчастье и его посадят под арест, нужно будет изредка навещать его... Он нравится мне больше, чем она. Представляю, какой бы она подняла крик, если бы столкнулась со мной, даже живым, а уж с таким мифическим покойником, как сейчас, и подавно... Да, нужно будет обязательно сходить проведать его, если он окажется под арестом... Там я тоже смогу рассказывать ему разные истории о том, о сем... (Сжав губы, скрипит зубами, исчезает.)

Картина седьмая

Беззвучно открывается дверь. В комнату проскальзывает Сосед с карманным фонариком в руке. За ним входит Соседка, толкая перед собой коляску.

Соседка (шепотом). Где?

Сосед (светя фонариком под кровать). Что такое? Может, очки не те надел?.. Возьми у меня фонарь!

Соседка (беря фонарь). Давай быстрее... Если нас здесь застанут, все пропало!

Сосед лезет под кровать и за ногу вытаскивает Мертвеца. Соседка помогает положить его в коляску.

Что такое, он стал гораздо тверже, чем раньше.

Сосед. Сколько времени прошло. Я повезу, а ты выйди, посмотри, что там делается.

Соседка приоткрывает дверь и выглядывает наружу, быстро выходит, широко распахивает дверь и размахивает фонарем.

Голос Соседки. Давай!

Сосед, толкая перед собой коляску, выходит наружу. Одновременно Соседка нерешительно возвращается, света себе под ноги.

Соседка. Ботинки! Слышишь, ботинок нет!

Сосед. Посмотри под кроватью!

Соседка поспешно вытаскивает ботинки, гасит фонарик и выбегает наружу. Дверь захлопывается, лишь светится окно.

Картина восьмая

Тихий стук в дверь. Через некоторое время стук повторяется. Дверь тихо открывается, и в комнату заглядывает Женщина.

Женщина. Прошу прощения... Ты дома?.. Это я... Странно, нет никого... (Входит, шарит в поисках выключателя. Если нужно, может воспользоваться зажигалкой. Включает свет.) Что случилось? (Заглядывает на кухню справа, потом осматривает кровать.) Разозлился и куда-то убежал?.. (Чуть пригнувшись, бросает взгляд под кровать.) Я не смотрю туда... Хоть ты за мной и не наблюдаешь, я могу потерпеть... То, что я сдерживаю себя и не смотрю под кровать, лучше любого извинения, сделанного на словах, правда?.. Так хочется посмотреть, так хочется посмотреть, но я терплю... Я и с места не двинусь... Прошу прощения... Я больше никогда не буду такой заносчивой... Ты меня позвал, и я тут же прибежала. И даже если ты мне скажешь «уходи», я обязана услышать как «возвращайся». (Неожиданно.) Так я и сделаю! (Поспешно тушит свет и начинает раздеваться.) Под кровать заглядывать запрещено, но кровать сверху — моя... Да, да — моя!.. Если даже ты скажешь «не приходи», мои уши должны услышать «приди»... (Оставшись в одной сорочке, ложится на кровать и задергивает занавеску. Напевно.) На неоглядной равнине далекой страны слышен плач голодного ребенка...