Летописи миров

— Ну вот мы и прибыли, вылезай, давай, сразу экранируй мозг, а лучше думай о несуществующий вещах — с волнением выдохнул Априус, и про наглость свою всегдашнюю не забудь.

— А если они нас испепелят, без всяких разговоров? Или сделают чучела?

— Будем, надеется, что нет, тут придется призывать славских "Авося" и "Небося", ну и всю мою магию. Запомни главное быстрота, напор, и… бегство.

— Думаешь, позволят уйти?

— Не думаю, но выбора нет.

— Да мы нахрен самоубийцы, зачем мы сюда приперлись?

— Ну как тебе сказать Рунин, кроме нас с тобой все как-то определились, все нашли свое место, и увлечены нынешним периодом. Хранители занимаются мирами, Лусиарцы осваивают Калабу, Дрендом души не чает в своих выживших последователях, и одной из прелестных гарпий, Куру занят самкой. Пусть порадуются хоть немного, напоследок, а то что до Пятимирья скоро доберутся вот эти — он кивнул на двух Гигантов со сложенными крыльями, ставших у уже видимых ворот, и приведут с собой бесчисленные рати, я не сомневаюсь. Ладно, идем, а то не смотря на все мои барьеры, нас могут услышать.

Розовый туман окончательно развеялся, и взорам прибывших путников предстали алмазные створки ворот, затворенные золотыми засовами.

— Юмор видать у них такой — пояснил Априус, повернувшему свою голову к нему попугаю — так шутки ради поставили, будто сюда есть, кому ломится. А если кто-то найдется, эти врата падут за минуту.

— Бутафория? — выдал Рунин недавно подхваченное слово.

— Конечно, вход в Тронное Царство защищен куда более мощно. Но мне кажется, что мы пройдем, им станет интересно, зачем мы явились, и что будем делать дальше. Поэтому побольше наглости, помни — главное разозлить…

— Это я умею — весело гаркнул Рунин, нагнетая на себе боевой азарт, своих старых хозяев.

Априус, тем временем выдвинулся в направлении привратников, стерегущих Врата, и с ходу выпалил:

— Здоров ребята, чего такие насупленные? Хозяева дома? Скажите, гости к ним пожаловали… Пусть прикажут столы накрывать…

Одновременно с этим, он кинул на них, мягкие оплетающие сети сна, вернее не сна, а некоторой дремы, при которой эти чудесные создания, будут видеть перед собой одну и ту же повторяющуюся картину — пустое пространство, какое и было до появления императора с попугаем.

Едва подойдя к арочному проходу, Априусу пришлось болезненно поморщиться, все-таки держать эти чары, на таких могучих существах, прямо у врат Обители богов, было очень и очень сложно. Не мешкая ни мига, император, постучал в Ворота, раздался тихий чистый перезвон, и алмазные створки медленно распахнулись.

— Давай Рунин, начинай безобразничать — быстро шепнул чародей — но помни главное не проворонить момент…

— Я уже давно не желторотый птенец, все сделаю, не беспокойся…. И… Вот это красотки! — восхищенно воскликнул попугай, разинув клюв, и словно забыв обо всем на свете, сорвался с плеча Априуса, и перепорхнул на ветку розового дерева, где пели свою чудную песню, длиннохвостые лиры. Прервав их трели, восторженный Рунин начал что-то щебетать на птичьем языке, напористо приближаясь к одной из них.

Сердце Априуса, больно кольнуло, отвлекая его, от наблюдения за пернатым другом, радостное ощущения прикосновения к наивысшей благодати, накрыло сознание почти полностью. Прямо от врат, начинались разнообразные аллеи, витые и прямые ведущие во все стороны, вымощенные самым разнообразным камнем, и посыпанные лепестками роз. По краям обочин стояли всевозможные статуи и изваяния, чередующиеся с самыми разнообразными фонтанами и бассейнами. Вокруг всего этого благоухали цветущие сады, деревья и кустарники которых имели причудливый окрас, все они цвели и плодоносили одновременно. Цветочные клумбы испускали тончайшие ароматы, наполняя воздух свежестью и чем-то сказочно непередаваемым.

Голова императора Темных Миров, сразу закружилась, желание, куда либо идти и чего-то добиваться исчезло без следа, хотелось остановиться, остаться и провести здесь всю жизнь, попивая нектар, в одной из великолепных беседок обширного сада. Но "человек" шагавший сейчас по широкой аллее огромнейшего парка, не долго находился под впечатлением от здешних красот, он помнил первозданные пейзажи и рукотворные места своего родного мира, помнил величественные деревья растущие вокруг Асгарада, помнил девственные древние леса Самариэля и Славии. Император круто изменил свой маршрут, сворачивая с аллеи на едва заметную тропку, пролегающую между цветочных клумб. Он пошел напрямик к виднеющимся вдали Величественным Дворцам. Это были личные покои здешних Владык, каждый под стать своему Хозяину или Хозяйке.

Идя напрямик, император Каронус, пытался быстро придумать каким образом, так задеть Новоявленных Владык Сущего, чтобы те незамедлительно выступили против его миров, выслав войска, но при том и пришли сами. Пока такое решение, не находилось. Зато у Рунина дела шли успешно, поразвлекавшись с лирами, он перешел на остальных миловидных пташек, оставляя после себя растрепанные разноцветные ворохи перьев.

— Неужели у меня вся зверокоманда такая озабоченная? — усмехнулся про себя Априус — хотя вон даже и Дрендом предался любовным забавам с гарпией. Один лишь Яша пока… хотя может быть я не в курсе?

Он двинулся к дворцам уже напрямик, не разбирая дороги, но к его разочарованию, сломанные ветви и цветы за ним, вновь поднимались вверх, почему-то становясь еще красивее и изящнее. Своих врагов, Рус увидел сразу, они неспешно прогуливались по дорожке, крытой бледно-розовым мрамором, вдоль несущего свои воды веселого ручья. Он никогда не зрел их раньше, не удосужился узнать и их имен, запомнил просто жгучие взгляды, как бичи стегающие по его обнаженному нутру, там в далекой Ки. Но сечас узнал их сразу.

— Неужели это… это… — пристально всмотревшись в текучую воду пробормотал император.

— Да это он, источник, почитаемый за самый священный, из всех что есть в мирах. Имя ему Урд. И Мы пьем эту воду каждый день — произнесла миловидная очень изящная, и совсем не страшная, девушка, глаза которой были такого же цвета, как и у самого Априуса — Ты же знаешь, враг наш каждый, кто испил из него исполнится святости… Это Источник Великой Силы, так что склонись, ибо тебе никогда не испить из него. И может быть, мы проявим снисхождение и милость.

Немного оторопевший от такого заявления Рус, застыл как вкопанный, мысли заметались хаотичные, обрывочные. Но взгляд он не опустил, продолжая смотреть в глаза рекущей ему.

— Раз они явили его мне — думал он — значит живым, уже отсюда не выпустят, и они в этом уверены…

Тут эту мысль сменила вторая — А кто из них кто? Судя из описаний Мимира, со мной заговорила, хозяйка Зеленого Безмолвия. Остальные с презрением хранят молчание, смотрят как на пустое место, хотя, скорее всего это показное пренебрежение. Приговор то они ему вынесли, и гончих послали, а значит, просто показуха. Что же делать?

— Она велела тебе склониться раб! Ты разве не слышал? — Напористо произнес белобрысый мужик, на голову возвышавшийся над всеми остальными.

Априус ощутил мгновенную неприязнь, про себя обозвал блондина "Бледным" ярость медленно начала наполнять грудь, но император пока стоял, не решаясь даже пошевелиться, чего он уж точно не ожидал, так это того, что встретит сразу всех высочайших богов вместе.

Да, действительно, сомнений нет, вот они, нынешние Верховные Хозяева всего Сущего: Имеющие сотни имен, и прозвищ, в сотне миров. Этот вот здоровяк с с пылающим взором, — скорее всего сам Лучезарный, на шее у него красивая цепь на которой покоится хрустальный шарик. От шарика, преобразуясь на многочисленных гранях исходит приглушенный свет, и нет сомнений что в случае надобности он полыхнет так ярко, словно зажжется новое солнце… Женщина рядом с ним, стоит невероятно горделивая, ее тонкий стан опоясывает пояс, выполненный из очень странного материала, весьма искусно. Ее осанка и широкие бедра, говорит о том, что это Рожаница, представляющая собой своеобразный символ родючести Нижних Земель, она же и Мать всех неразумных существ.