Страница 146 из 148
Она проживет недолго. Она может умереть на следующей неделе… а может и через два года. Думаю, что из-за болезни ее легких она вряд ли проживет следующие пять лет. Астматические приступы повторяются часто, как всегда. Состояние легких ухудшается. Я знала, что плавание не принесет ей пользу. Так почему бы ей не взять на себя эту роль? Она вызовет к себе жалость, особенно на Коралле… больная и ревнивая жена. К ней не отнесутся сурово. А ты, Анна, ты снова будешь вовлечена в скандал, но я защищу тебя. У меня будут власть и положение, о которых я долго мечтала, и я позабочусь о тебе. И хотя тебе придется выступить в роли Другой Женщины, как раньше ты была Племянницей с Мотивом, понимаешь, все пройдет. Это необходимое неудобство, в которое мне пришлось бы вовлечь тебя, как тогда, так и сейчас.
Но я люблю тебя, Анна. Я никогда не подозревала, что такое возможно; вероятно, в моем мозгу содержатся потаенные ресурсы, о которых я и не подозреваю.
И я пришла к выводу, что, когда Редверс вернется на остров, он умрет.
Вот что я намеревалась совершить сегодня вечером. Я обработала Моник. Я умышленно вызывала в ней ревность, о, очень искусно. Я понимала, как может пригодиться мне Сула. Все произойдет легко. Ревнивая жена решит убить своего грешного мужа, и убийство произойдет либо сегодняшней, либо завтрашней ночью, когда капитан будет в доме. Я ждала удобного случая. Я знала, что он представится, так как она любит готовить кофе. Она гордится этим, потому что это ее единственное достоинство. Я сказала ей, что она готовит кофе лучше всех в доме. Мне лишь придется улучить момент. Сегодня вечером он говорил с тобой в саду. Сула знала об этом и рассказала обо всем Моник, которая для него приготовила кофе у себя в комнате на спиртовке. Она приготовила кофе, а я кое-что положила в него, Анна. Не буду говорить что. Кое-что, что действует быстро. Кое-что, что сравнительно, но не очень, безвкусное. Он был взволнован. Он думал о тебе и о том, что он нашел бриллианты. Не думаю, что он заметил бы слегка едкий вкус у кофе. Когда она готовила кофе, я сказала, что думаю, что голубой халат ей больше к лицу, чем красный, и она сделала то, что я и предполагала: пошла в соседнюю комнату переодеться. И я совершила то, что требовалось. Я всыпала смертельный яд в кофе, перемешала его, и, когда она возвратилась в голубом халате, все было готово.
Я пошла к себе ждать. Я была сильно взволнована. В ожидании я шагала по комнате взад и вперед.
Такого грандиозного деяния я еще не совершала. Другое дело помочь старой больной женщине покинуть мир. Я не очень уверена, какое действие может произвести такое большое количество наркотика. Нужно быть наготове, придумать, что сказать, принять необходимые меры, когда придет время. Я дрожала от напряжения, меня беспокоила неизвестность.
Чтобы успокоиться, я решила выпить кофе. Я собралась пойти приготовить себе его, но, выйдя в коридор, я увидела Перо. Я боялась выдать себя. Мне не хотелось идти на кухню, чтобы не встретить Сулу. Она обладает сверхъестественной проницательностью. Нет, я не могу встретиться лицом к лицу с этой старухой в ту минуту, когда делаю из ее дражайшей мисси убийцу. Поэтому я сказала Перо:
– Приготовь мне, пожалуйста, кофе и принеси мне в комнату. Я очень устала. У меня был тяжелый день.
Готовая всегда услужить, она ответила, что все сделает, и через десять минут принесла кофе.
Я налила кофе, он был не очень горячим, но я и не люблю горячий кофе. Я залпом выпила чашку и налила еще… и тут… Я почувствовала необычный вкус.
Я взглянула на чашку с только что налитым кофе. Я понюхала его. Запаха не было, но меня охватило страшное подозрение. Я стала уверять себя, что придумываю. Этого быть не может.
Но я должна была удостовериться. Я нашла Перо в кухне.
Я спросила ее:
– Ты приготовила мне кофе, Перо?
– Да, сестра, – она выглядела испуганной, но она всегда выглядит испуганной, вечно боится нареканий.
– Ты сама его приготовила?..
– Ну, да, сестра.
Я почувствовала облегчение. Кожа у меня была холодная, хотя тело горело. Я напомнила себе, что следует быть осторожной. В этом доме скоро станут много говорить о кофе.
– Он плохой, сестра?
Я не ответила.
– Мисси Моник приготовила его, – призналась она.
– Что?
– Для капитана, но он не стал пить. Его позвали на корабль. Поэтому я подогрела его для вас.
Я услышала свой голос:
– Понятно.
Теперь ты понимаешь. Видишь: необходимо принимать во внимание все, если хочешь добиться успеха. Эта проклятая экономия! О ней-то я и забыла. Необходимо предусматривать все. Даже самые незначительные детали могут привести к краху.
А вот и твое письмо, Анна. Я взяла его. Я собиралась им воспользоваться. Но я еще не положила его туда, где она могла бы его найти. Теперь она его никогда не увидит. Понимаешь, оно могло пригодиться. Его нашли бы у нее в комнате, и оно, естественно, было бы сочтено одним из мотивов убийства.
Но теперь все изменилось. Правда вышла наружу. Для Рекса это даже лучше. Без меня он никогда бы не пошел на подобное, теперь он останется один.
«Долгое прощание с собственным величием».
Видишь, я и под конец привожу цитату. Прощай, Анна. Простись за меня с Рексом.
Бросив листы бумаги и письмо Редверса, я бросилась к Чантел.
Она лежала на кровати.
– Чантел! – застонала я. – Чантел!
Но она лежала, ни на что не обращая внимания. Я поняла, что опоздала, но опустилась на колени и, взяв ее за руку, закричала: «Чантел, Чантел, вернись!»
Это случилось больше двух лет назад, но память об этой ужасной ночи никогда не покинет меня. Я не могла поверить в то, что она написала. Лишь увидев, что она умерла, я вернулась к реальности. Редверс позаботился обо всем. Кажется, в последующие недели я находилась в состоянии шока. Я вспоминала мою жизнь с Чантел. Мне не хватало ее веселой насмешливой красоты. Для меня она была сестрой, о которой я всегда мечтала; наверное, и я была для нее тем же. Она была привязана ко мне, в ней была мягкость, доброта, но все же каким образом в ее голове могли зародиться столь дьявольские планы? Убийца была той загадочной женщиной, которая таилась в ней, и я никогда бы не узнала об этом, если бы она сама не призналась.