Страница 82 из 229
Наконец они вышли на просторную площадку, уложенную блестящими плитами. В одной из стен было три овальных окна без стекол, через которые открывался удивительный вид на океан и полуостров, соединявший монастырь с континентом. Филп даже различил порт и крохотные крыши домов Гугатта, хотя тот находился на расстоянии добрых двадцати пяти километров.
– Подождите здесь! – приказал рыцарь Сабо, приглаживая волосы на висках. – Я сообщу о вас секретарю, а тот узнает у мудрецов, могут ли они вас принять…
Он исчез за высокой дверью в стене напротив окон. Потайная лестница в центре площадки, сужаясь, уходила вверх. Внезапное волнение охватило Филпа. Эти вытоптанные ступени отделяли его от апартаментов махди Секорама, великого предводителя Ордена абсуратов. Он надеялся, что хоть раз в жизни встретится с ним, до сих пор ему отказывали в этом. Еще никогда он не был так близок к махди физически, и эта близость наполняла его почтительным, благочестивым огнем. Его вдруг обуяла невозможная детская надежда, что он окажется в его присутствии. Но Филп напрасно до боли всматривался в лестницу – махди так и не появился. Он пожал плечами, посмеялся над самим собой за свою неисправимую доверчивость и оперся о подоконник. Его ладони легли на округлый, пористый и холодный камень. Он обежал взглядом пенистую поверхность океана, уже изрытую дождевыми каплями. Филп пытался увидеть легендарный остров злымонов, ужасных морских чудовищ, о которых рыбаки говорили с суеверным страхом. Но, несмотря на высоту донжона, из-за плохой погоды, а может, потому, что остров существовал только в воображении рыбаков, он увидел лишь подвижные валы с короной пены и горизонт, закрытый армией черных угрожающих туч.
Голос рыцаря Сабо, удивительно вкрадчивый для человека такого сложения, вырвал его из задумчивости.
– Мудрецы директории ждут вас, воин! Сумейте сохранить перед их лицом скромность и почтительность! Многим из ваших сотоварищей такой благосклонности никогда не узнать. Не забывайте об этом, воин! Следуйте за мной.
За дверью тянулся длинный темный коридор, свода которого касались волосы идущего впереди рыцаря. Они вошли в маленькую комнатку без мебели и украшений, пол и стены которой поросли зеленой плесенью – от нее отражался бледный свет, сочившийся из узкого окна. Тяжелая деревянная створка двери в другую комнату была приоткрыта.
– Прошу вас, входите, рыцарь Асмусса!
На этот раз Филп отдал приветствие по всем правилам. В синих глазах рыцаря мелькнула смешливая искорка, он быстро поклонился и удалился без каких-либо комментариев. Пораженный гнетущим аскетизмом помещения и ароматом легенды, пропитывающим атмосферу башни Махди, предмета самых сумасшедших фантазий и мечтаний учеников, Филп медленно вошел в зал аудиенций директории. Это была круглая комната с двумя окнами, чья воздушная завеса была окрашена в нежно-янтарный цвет, а потому стены и мебель выглядели золотистыми. На дощатом полу лежали магнитные ковры с подвижным рисунком. Потолок представлял собой огромное голографическое полотно, на котором появлялись то лица всех махди, стоявших во главе Ордена с самого его основания, то символ абсуратского рыцарства – трилл. Жизнь и символика трилла, хищника из тропических лесов планеты Ноухенланд, были исключительной темой трех первых лекций, предназначенных для учеников. Это скрытное животное, которое очень трудно выследить, было известно своей функцией регулятора животного мира. Оно с невероятной ловкостью разгадывало все ловушки, которые изобретали охотники, искатели сильных ощущений. Но если зверя загоняли в угол, он проявлял ужасающую, разрушительную ярость. Аборигены Ноухенланда, шоклетты, утверждали, что если трилл исчезнет, это будет знамением конца времен. Трилл, воспроизведенный на потолке, был облачен в роскошную огненную шкуру с пурпурными и черными полосами. У него были огромные непроницаемые зеленые глаза и острые клыки длиною в полметра.
На возвышении в центре круглого зала стояли четыре кафедры. Место на каждой кафедре занимал старец в белой тоге. Лица их походили на старый пергамент, иссеченный морщинами. Их полностью выбритые головы были испещрены коричневыми пятнами. Бесцветные глаза четырех мудрецов директории, которых обычно называли распорядителями или старцами, впились в воина. В зале пахло плесенью и пылью, и этот запах напомнил Филпу запах огромных забытых чердаков во дворце в Рахабезане.
Он подошел к барьеру аудиенций, полукруглой плите перед возвышением, и церемонно поклонился, соблюдая требуемые медлительность и сосредоточенность. Он с огромным трудом сдерживал нервную дрожь в конечностях. Его желудок свело, в глотке стоял комок – он пытался дышать с помощью диафрагмы, точкой средоточия энергий.
Как только он закончил ритуальное приветствие, в зале раздался голос, похожий на хлесткий удар кнута:
– Воин Филп Асмусса, махди Секорам поручил нам вызвать вас, чтобы передать его решение, касающееся вас!
Мудрец, который произнес эти слова, остался столь же неподвижным, как и остальные. Его голос напоминал синтетический голос голографического манекена. Мощные тиски сжали грудь Филпа.
– Прежде всего, – продолжил старец, – он передает вам поздравления за блестящее выполнение миссии на Красной Точке, миссии далеко не легкой, как он считает. Хотя она оказалась частично бесполезной: дочь сиракузянина Алексу знает о врагах Конфедерации не больше нас. Она постоянно повторяет, что мы должны защищать себя с помощью звука, но мы уже давно делаем это! Мы располагаем только этим указанием, но оно стоит того, что стоит: по сведениям наблюдателя нашей сети, на Красной Точке вам, хотя вы пока еще воин, удалось победить одного из наших врагов, скаита Гипонероса, в открытом поединке. Поэтому махди решил предложить вам рыцарскую тонзуру до окончания вашего обучения, но, увы, хранители Чистоты донесли до нас неблагожелательную для вас информацию, которая заставила махди изменить свои распоряжения.
Застывший взгляд мудреца буквально обжигал лицо Филпа. Он покорно опустил голову, как уличенный в проделке ребенок, чтобы вырваться из клещей этих почти прозрачных глаз.
В это мгновение через боковую дверцу в зал вошел хранитель Чистоты, затянутый в красную тогу: высокий, худой, с восковым истощенным лицом. Жидкая корона серых волос вокруг макушки усиливала его строгий вид аскета. Он подошел к Филпу и вонзил в него крохотные змеиные глазки.
– Представляю вам почтенного Плейса Хартига, – вновь заговорил старец. – Он долгие годы возглавляет корпус Чистоты, чья невидимая роль состоит в борьбе против размывания учения. Поскольку индивидуальное эго по своей природе испытывает желание присвоить себе все, некоторые члены Ордена желают подчинить учение своим интересам. Иными словами, хотят его интерпретировать. Это источник конфликтов, с которыми махди не может мириться! Однако, воин, мне кажется, что люди, которых мы, по совету инструктора Лоана, чьим учеником вы являетесь, послали к вам с приказом о миссии, строго предостерегли вас от желчных слов и еретических мыслей рыцаря Лоншу Па, изгнанного на Красную Точку двадцать лет назад. Его постоянное неподчинение старшим вызывало серьезные беспорядки в стенах монастыря…
Голос мудреца, чьи черты лица застыли, образовав маску гнева, разрастался, отражаясь от стен зала аудиенций.
– Мы, воин, допустили ошибку! Ибо мы, мудрецы директории, назвали ваше имя для выполнения этой миссии, основываясь на информации Лоана и Шуда Аль Баха, вашего духовника. Вы казались нам представителем элиты, достойным нашего доверия… Махди не хотел даже на время расставаться со своими верными рыцарями. В этот смутный период, когда решается судьба миров, Орден нуждается во всех своих силах на Селп Дике, чтобы незамедлительно ответить в случае внезапной атаки сиракузян и их союзников. Поэтому все рыцари, занимавшие свои посты на различных планетах Конфедерации, были отозваны в монастырь.
Старец помолчал, откашлялся. Его слова с остротой и точностью лазерного скальпеля обнажили ментальную слабость Филпа. Он понимал, что нет смысла притворяться, протестовать, защищаться. Он растерянно уставился в потолок, где друг друга сменяли лица махди и трилл в своих огненных одеяниях.