Страница 268 из 284
104. НИРА КХАЛИ
С каждым днем на Ниру нападало все большее желание петь. Хотя старая Отема, казалось, была недовольна теми небольшими успехами, которые проделала ее помощница, читая вселенскому лесу «Сагу». Безграничное счастье Ниры даже не позволяло ей обращать внимание на привычку Железной леди ворчать на нее. А хранитель памяти Вао'ш, чтобы помочь в осуществлении проекта, предложил Отеме группу обученных чтецов. После этого продвижение дела стало ее вполне удовлетворять.
Любовная интрига Ниры с Великим Наследником Джора'хом продолжалась уже около месяца. Это было очень необычно для него, и они оба это знали. Она находила его обаятельным и страстным, нежным и умным. Нет ничего удивительного, что он показал себя великолепным любовником, заботясь о ней, доставляя ей удовольствие, она в свою очередь тоже очень хотела угодить ему.
Хотя Джора'х оставался с ней намного дольше, чем со всеми другими тщательно подобранными любовницами, он продолжал домогаться ее поцелуев. Великий Наследник, казалось, был сильнее покорен зеленокожей женщиной с Терока, чем когда-либо представительницами самых экзотических кланов Илдиры. Нира для него была такой невинной и свежей. Несмотря на уважение к его высокому благородному рангу, Нира, однако, не впадала в паралич от обожания старшего сына богоподобного Мудреца-Императора. И Джора'х находил это либеральным.
Невзирая на то, что они много раз занимались любовью, и прекрасно зная – а она это знала – об уже доказанной плодовитости Джора'ха, Нира с изумлением определила, что беременна от него.
Она подозревала это несколько недель, но не могла поверить в такое чудо. Ребенок-метис продемонстрировал поразительную совместимость генокомплекса обеих рас. И вот, наконец, после того, как она пропустила месячные и почувствовала изменения в своем организме – неожиданную тошноту, преждевременную усталость даже на ярком илдиранском солнце, небольшую прибавку в весе – Нира уже не могла отрицать свершившееся чудо. Это событие ввергло ее в изумление.
Она припомнила, как лежала рядом с Джора'хом на разноцветных подушках в зале, выходящем на текущие вверх водопады. Они только что окончили заниматься любовью, но все еще держали друг друга в объятиях, влекомые не остывшей страстью, потихоньку переходя к другой фазе секса. Она спросила у него об илдиранских кланах и о том, как различные семьи относятся друг к другу.
– Ах, Нира, – сказал он улыбаясь, – наши илдиранские геномы очень стойки к… к дискриминации. Наши организмы обладают высокой адаптивностью, они могут включать в себя любую особенность, которая может оказаться полезной. Геном сам находит общие участки ДНК и объединяет их, чтобы создать более стойкое потомство. Мы берем все лучшее от каждого клана.
– Разные расы человечества имеют очень мелкие различия, – попробовала объяснить Нира, – но генетически мы все одинаковы.
Джора'х на это рассмеялся и снова поцеловал ее.
– Нира, даже ямогу видеть, что не все люди одинаковы. И уж определенно это не относится к тебе.
Сейчас, сидя в одиночестве, она потрогала гладкую кожу своего плоского живота. Пока еще, конечно, ничего не видно, но когда Нира закрывала глаза, то пыталась представить себе ребенка, который растет у нее в чреве. Самостоятельная жизнь. Частично ее, частично – Джора'ха. Ей стало интересно, как скоро она по движениям почувствует его присутствие.
– Как ты будешь выглядеть? Будет это сын или дочь? – шептала она вслух, раздумывая о смешанной генетике обладающего телепатической связью зеленого священника и сына Мудреца-Императора. Возможности казались безграничными, и она улыбалась, думая о том потенциале, которым, может быть, будет обладать этот ребенок.
Когда Джора'х станет Мудрецом-Императором, то получит полный доступ к тизму, телепатическим способностям, совершенно отличным от тех, которыми пользуется Нира для связи со вселенским лесом.
Благодаря тизму Мудрец-Император восседает на вершине рассеянного разума, чувствуя каждую его индивидуальную часть во всей империи. Когда это случится, Нира полностью потеряет своего любовника. Джора'х станет совершенно другим, личностью, которая в чем-то будет превосходить, а в чем-то уступать нынешнему Джора'ху.
– Ты стремишься к этому дню? – спросила его Нира.
– Этот день наступит независимо от моего желания или моих страхов. Я – Великий Наследник. Тизм будет той канвой, на которой я буду продолжать строительство Илдиранской империи. Ябуду все знать, и люди будут относиться ко мне как к Богу. – Он поцеловал ее. – В этом вопросе у меня нет выбора.
Нира почувствовала, что испытывает страх, прижимая к себе нагого Великого Наследника, ощущая его теплую кожу, рельеф его мышц, приятное движение воздуха от его дыхания на своем лице.
Его тоненькие золотые косички потрескивали как живые разряды.
– Но прежде чем это случится, ты должен будешь… они тебя…
Он скользнул своими пальцами по ее губам.
– Ни один мужчина не готовится к ритуальной кастрации. Но меня готовили к этому с того самого момента, когда я был еще совсем ребенком. Сейчас моя главная обязанность – как можно шире распространить свою кровь среди различных наших кланов. А потом, моей главной обязанностью будет поддерживать сеть тизма, быть сердцем и умом всей илдиранской расы. – Он погладил ее гладкие плечи. – Но этого еще не случится в течение как минимум еще половины столетия, а то и больше. Не надо об этом беспокоиться Нира. Разве эта быстротечность не придает сладости нашей любви?
Как она могла с этим не согласиться?
Пораженная, но ужасно счастливая оттого, что у нее внутри растет ребенок, Нира стремилась видеть Джора'ха, испытывала потребность говорить с ним, но он был чрезвычайно занят.
После нападения гидрогов на Квронх-3 и после того, как инопланетный парламентер выдвинул ультиматум в отношении производства экти, Мудрец-Император держал своего сына рядом с собой. Такие тяжелые обстоятельства заставляли Великого Наследника, а на самом деле и всех Представителей вместе с Адаром Кори'нхом и другими командирами Звездного флота, подготовиться к безотлагательным действиям.
Нира понимала, что сейчас совершенно неподходящее время для любви, и успокаивала себя мыслями о своем драгоценном секрете, мечтая о том времени, когда она сможет открыть его Джора'ху. В один прекрасный день, когда его долг и обязанности перед великой империей окажутся слишком тяжелыми, она раскроет ему этот секрет, предложив ему светлый луч в трудный день. Она была уверена, что он тоже посмотрит на это как на чудо.
Не желая признаваться в этом строгой Отеме, она хранила этот секрет в своей душе и полностью сосредоточилась на чтении «Саги» вселенскому лесу. Нира задумывалась, не заслужит ли и она место в этом эпосе – как мать первого ребенка, в котором будет течь и земная, и илдиранская кровь. Ее ребенок, метис с такими потенциальными возможностями, в один прекрасный день может совершить великие дела.
Вскоре ей все же придется рассказать Отеме о ребенке – конечно, если старая женщина уже не знает об этом от вселенского леса. Нира уже вслух призналась лесу о своей любви к Великому Наследнику и описала при этом свои чувства. Не имея никого, с кем бы она могла поговорить, Нира высказывала все свои мысли лесу, который никогда не брался что-либо осуждать или одобрять, и она рассказывала ему все.
А вечно любопытный лес впитывал эту информацию с благодарным восхищением.
105. МУДРЕЦ-ИМПЕРАТОР
После того как откровенно взволнованный президент Венсеслас устремился обратно, чтобы исправить положение на Земле после случившегося несчастья, Мудрец-Император понял, что настало время для осуществления его личных планов. В конце концов, было совершенно безразлично, сколько людей при этом пострадает, так как ставкой была сама Империя. Больше откладывать это было нельзя.
Так как он являлся центральной точкой всей расы, то Мудрецу-Императору совершенно не надо было получать чье-то одобрение при принятии решений, какими бы тяжелыми и печальными они ни оказались. Когда-нибудь его сын Джора'х тоже поймет это – но уже после смерти императора. У Великого Наследника не было выбора, и пока он ничего не подозревал.