Граница смерти

– Да. – Бесстрастное выражение ни на миг не покинуло лицо Матахачи.

Он взял нож, положил мизинец левой руки на стойку бара и отрезал его у первого сустава. Хлынула кровь. Вместо того чтобы перевязать искалеченный палец, Матахачи взял отрезанный кончик мизинца, завернул его в салфетку, тут же ставшую алой, и с поклоном протянул ее Трэвену.

– Теперь у каждого из нас остались шрамы, напоминающие о допущенных ошибках.

Трэвен поклонился в ответ.

– Да, – согласился он и вышел из гостиной, держа в руке отрезанный палец.

47

Эрл Брэндстеттер подключился к центральной системе искусственного интеллекта здания на первом этаже, запросил данные относительно Мика Трэвена и начал подниматься в служебном лифте на этаж, где находилась его квартира, воспользовавшись паролем, извлеченным из программы домашнего компьютера.

Оставаясь частью системы искусственного интеллекта, он через электронные органы чувств слышал жужжание лифта, звук вращающихся шестерен подъемного механизма, ощущал вибрацию тросов и автоматических шкивов. Он чувствовал свой вес, давящий на пол лифта. Все шло хорошо.

Боевой нож, лежащий в кармане, казался длинным и твердым. На руках Брэндстеттера были перчатки. По мере подъема лифта сердце билось все чаще.

Трэвена не было дома. Это он узнал из системы искусственного интеллекта здания. А вот Отсу Хайята находится в его квартире одна. Брэндстеттер закрыл глаза и представил себе ее, сидящую у терминала компьютера в спальне Трэвена. Желание продолжало расти, превратилось в нечто огромное, оно больше не было тем маленьким, робким зверьком, с которым он жил столько лет. Сейчас Брэндстеттер существовал вне своего физического тела, его интеллект охватывал все здание и парил над ним, подобно хищной птице. Трэвен скоро вернется домой, и тогда Брэндстеттер навсегда избавится от опасности, угрожающей ему и его матери.

Мысли проносились у него в голове со сверхъестественной кибербыстротой. За все это время лифт поднялся только на один этаж, хотя Брэндстеттеру казалось, что он находится в лифте по крайней мере в течение часа.

Любопытство заставило его проникнуть внутрь квартиры Трэвена. Компьютерный терминал притягивал Брэндстеттера к себе, подобно тому как магнит притягивает сталь. Он подключился к нему, начал знакомиться с информацией байт за байтом. Вся она касалась его биографии. Имя, фамилия, место и дата рождения, работа, адрес, возраст, уголовное прошлое – ни слова, разумеется, – заработок, счет в банке, семья…

– Нет! – Голос матери прозвучал резко и громко и сразу нарушил канал связи с компьютером Трэвена. – Не надо знакомиться с этим, милый.

Брэндстеттер почувствовал боль из-за того, что она прикрикнула на него. Он попытался скрыть разочарование.

– Не расстраивайся, мой мальчик, – сказала мать. – То, что находится в памяти компьютера, не имеет для нас никакого значения. Важно лишь то, что Трэвен и Хайята собираются разлучить нас. Ты ведь не хочешь этого, правда?

– Не хочу.

– Вот и хорошо. Сделай так, чтобы я могла гордиться тобой. Незаметно войди в квартиру, убей женщину и подожди Трэвена. Он скоро вернется.

– Я знаю. – И все-таки любопытство не давало ему покоя. В голове появился мысленный образ матери. Она дико кричала, пыталась закрыть себя и его, он видел испуганное лицо с широко открытым, перекошенным от ужаса ртом. И тут же образ исчез, лопнул, словно мыльный пузырь, оставив позади уходящее эхо. Он вздрогнул, на мгновение покрылся гусиной кожей и с трудом поборол приступ тошноты.

Мать исчезла, оставив взамен образ Отсу Хайяты, раздев ее, словно за прозрачной занавеской ярко освещенного окна. Она разожгла в нем страстное желание, управляющее его действиями, пообещала райское блаженство, не произнеся ни звука в его сознании.

Он провел подушечкой большого пальца по острому лезвию ножа.

Лифт остановился, и дверцы раздвинулись.

Брэндстеттер вышел в коридор и встал, глядя на закрытую дверь, ведущую в квартиру Трэвена. Он протянул руку к входной панели, открывающей дверь.

– Эй, ты, убирайся от двери к чертовой матери!

Брэндстеттер повернулся и автоматически поднял руку. Мужчина, окликнувший его, держал в руке пистолет. Брэндстеттер с трудом вспомнил его имя. Детектив Хайэм. Он работал вместе с Трэвеном во время опроса служащих корпорации.

– Я знаю все про твой бронежилет, приятель, – произнес Хайэм, – поэтому обрати внимание, куда я направил пистолет. – Темное отверстие дула смотрело прямо в лицо Брэндстеттеру, застывшему на месте. Детектив направился к нему.

– Мы сделаем все это тихо и спокойно. – Хайэм держал пистолет в обеих руках, вытянутых перед собой. – Сейчас мы спустимся в вестибюль и подойдем к телефону-автомату. Я вызову полицейский патруль, и все вместе мы направимся в участок для маленькой беседы.

Владея физическими и электронными органами чувств, Брэндстеттер имел исчерпывающее представление о Хайэме и создавшейся ситуации. Умело контролируя действия своего тела, он ждал, когда наступит удобный момент.

– Протяни руку, – скомандовал Хайэм. Брэндстеттер опустил правую руку. Детектив достал из-за пояса наручники. Двойное стальное кольцо защелкнулось на кисти Брэндстеттера. В следующее мгновение он рванул к себе кисть с защелкнутым наручником, присел, сунул правую руку в карман и сжал ею рукоятку ножа.

Хайэм выстрелил. Пуля сбила штукатурку со стены позади Брэндстеттера. Тут же он вызвал импульс атмосферных помех, заглушивших звуки видеостенок во всем доме, чтобы скрыть грохот выстрела; уперся плечом в грудь детектива и погнал его перед собой к стене коридора, о которую Хайэм ударился с такой силой, что воздух вырвался из его легких. Затем боевой нож пронзил тонкую ткань и легко вошел в тело детектива, под ребра.

Фонтан теплой крови брызнул на Брэндстеттера. Его охватило незабываемое наслаждение. Видеокамеры системы безопасности засняли первую рану с трех различных направлений, как только он перешел в кибервремя и погрузился в его волны.

Он ударил левой рукой снизу по руке Хайэма, сжимавшей пистолет, и сломал ее. Послышался резкий треск. Брэндстеттер усмехнулся, увидев гримасу боли на лице детектива. Он выхватил нож из кармана, легко вонзил лезвие в левое ухо и далее в головной мозг. Судорожно вздрагивающее тело опустилось в руки Брэндстеттера.

Он заставил себя не дышать запахом смерти, исходящим от трупа. Его губы ощутили приятный соленый вкус крови. Брэндстеттер без труда поднял мертвое тело, уже решив, что он сделает с ним. Мать сказала, что не следует оставлять труп в коридоре. Его могут обнаружить люди, проходящие мимо, и вызвать полицию. Брэндстеттер хотел, чтобы все решилось во время встречи между ним и Трэвеном, потому что она посоветовала поступить именно так.

Остановившись у служебного лифта, он подключился к системе искусственного интеллекта и обошел охранную сигнализацию. Войдя в кабину, Брэндстеттер снял верхнюю панель и положил труп на крышу лифта. Затем поставил панель на место, так, чтобы труп не было заметно.

Избавившись от трупа, он сунул боевой нож в карман и вышел из кабины. Дверцы с легким шорохом задвинулись позади него. Брэндстеттер провел ладонью по свежей крови, покрывающей его одежду, с удовольствием чувствуя, какая она скользкая и одновременно липкая.

– Скоро крови будет еще больше, – послышался в мозгу голос матери. – Гораздо больше.

Он прикоснулся рукой к входной пластинке, дверь отодвинулась в сторону, и Брэндстеттер вошел внутрь.