Черная Дорога

С того момента, как Дэррик шагнул в туннель, он отступил в безопасное место, которое он создал в душе когда-то, снося побои и грубые слова отца. Он пытался не позволить смерти Клавина тронуть себя.

Нет, - прошептал Мэт. — Он не должен умереть, Дэррик. Используй меч. Используй меч Хоклина.

— Как? — выдохнул моряк. Возглас утонул в звуке плещущейся воды, бьющейся о стены коллектора.

Эфес, — ответил Мэт. — Надо прижать рукоять к телу Клавина.

Дэррик в отчаянии, не желая видеть, как человек умирает столь постыдным — не для него, конечно, а для самой судьбы — образом, сделал шаг. И как только он двинулся, лезвие меча опять засияло голубым.

Палат шагнул вперед и встал между Дэрриком и раненым.

— Нет! — рявкнул он. — Я не позволю тебе отнять у него жизнь.

— Я не собираюсь убивать его, — сказал Дэррик. — Я хочу попытаться его спасти.

Великан застыл, не собираясь сдвигаться с места.

В эту секунду Дэррик осознал, что он никогда не был и не будет одним из них. Они путешествовали, ели и сражались вместе, но он был и остается чужаком. Только то, что он оказался способен взять меч Хоклина, связало их с ним. В душе Дэррика шевельнулся гнев.

Дэррик, — сказал Мэт, — не поддавайся. Ты не один.

Но Дэррик знал, что это неправда. Он был один всю свою жизнь. В конце концов, даже Мэт покинул его.

Нет, - возразил Мэт. — Твои нынешние чувства не настоящие, они не принадлежат тебе, Дэррик. Это все демон. Это Кабраксис. Он здесь, внизу, с нами. Он знает о нас. Сейчас на перехват вашей группы бегут охранники. Мысли Кабраксиса в тебе. Я пытаюсь удержать его, но демон пользуется твоими слабостями. Не позволяй демону повернуть себя против этих людей. Ты им нужен.

Дикая боль вонзилась в виски Дэррика, перейдя затем в безумные биения, от которых он едва не упал на колени прямо в холодную воду. Рой черных точек кружился перед глазами.

Используй меч, Дэррик, — настаивал Мэт. — Он может спасти вас всех.

— Что я могу сделать? — спросил Дэррик.

Верь, - ответил Мэт.

Дэррик старался изо всех сил, пытаясь отыскать ключ к магической работе. Было бы куда лучше, если бы можно было сказать волшебное слово или что-нибудь еще. Все, что он помнил, — это как действовал меч в доме Эллайджи Кургана, и как он чувствовал себя тогда, и как вело себя оружие, когда освещало берег реки, чтобы люди обнаружили туннель, который искали. Дэррик понимал: дело не в вере, но знал, что все увиденное им — правда.

Меч задрожал и вновь засиял голубым. Спокойное тепло разлилось по туннелю, проникая в плоть и кости Дэррика вместе с гудением, наполнившим воздух. Ошеломленный, он смотрел, как кровь Клавина перестала течь сквозь пальцы Палата.

Медленно, нерешительно Палат отвел руку от шеи Клавина, открывая рваную рану на горле. Люди увидели, как плоть стягивается, срастается, пока от раны не осталось и следа, кроме маленького, почти незаметного шрама.

Жужжание и тепло продолжали колебать воздух, и на глазах Дэррика все его раны, даже та, которую нанесла скользнувшая по грудной клетке стрела, исчезли. Меньше чем за минуту все воины исцелились полностью.

— Благословение Света, — выдохнул Рамбал, и на широком лице его расползлась детская улыбка. — На нас снизошло благословение Света.

— Оно нам не поможет, — буркнул Палат, — если ты так и будешь стоять столбом и хлопать губами.

Сознание Дэррика потянулось к Мэту — он так хотел услышать голос друга.

Держись, - сказал Мэт. — Худшее еще впереди. Это только затишье перед бурей.

— Проклятие, — выругался Палат, тыкая пальцем туда, откуда они пришли. — Стражники почти настигли нас.

Все еще чувствуя головную боль, Дэррик оглянулся. В темноту позади вплетался мигающий свет, извещая о том, что стражники прибыли, а приносимый эхом плеск воды говорил, что неприятель приближается.

— Вперед! — приказал Тарамис, поднимая фонарь. Он двинулся вверх по туннелю первым. Отряд зашагал за ним, борясь с водой и скользким каменным дном. Чернота впереди отступала, теснимая светом факелов и фонарей. Немногочисленные крысы, вереща и попискивая, разбегались при приближении людей, больше не делая попыток наброситься.

Что-то плюхнулось рядом с Дэрриком, привлекая его внимание. Он посмотрел вниз и едва различил скользящую по воде светлую косточку. Сперва моряк подумал, что это какая-то чешуйка или щепка, но потом понял, что видит кость ноги одной из крыс, уничтоженных заклинанием Тарамиса.

— Эй! — воскликнул Рамбал, опуская руку и вылавливая из воды крысиный череп. — Тут кости крыс.

Прежде чем великан успел сказать еще что-то, череп выпрыгнул из его руки и метнулся в лицо, заставив человека отпрянуть. Воин взмахнул кулаком, но череп уже исчез, снова упав в воду.

— Стой.

Тарамис взял фонарь у одного из воинов и поднял его. Свет отогнал тьму, расколол тени и заплясал на неровной, взбаламученной поверхности воды.

Сотни маленьких косточек скользили среди тины, вспыхивая на свету зеленым.

— Демонская работа, — прорычал Палат. — Кабраксис знает, что мы здесь.

В следующее мгновение из-под воды поднялась внушающая ужас фигура. Оказавшиеся рядом воины отступили.

Существо это, созданное из сцепленных между собой крысиных костей, было восьми футов ростом, с широкими плечами и грудью орангутанга. Оно стояло на полусогнутых ногах, белеющих сквозь толщу мутной воды. Вместо двух рук чудовище обладало четырьмя, оказавшимися куда длиннее, чем ноги. Когда оно сжало кулаки, из них высунулись шипы-рога, образованные из ребрышек и зубов крыс, годящихся, видимо, для любых целей. Щипы эти выглядели очень острыми и были предназначены, чтобы колоть и резать. Маленькие косточки, а то и просто их осколки, вылепили лицо страшного существа.

— Это костяной голем, — сообщил Тарамис. — Ваше оружие не причинит ему вреда.

Рот костяного голема, для сотворения которого осколки костей так прочно переплелись, что создавалось даже подобие мимики, ухмыльнулся, а затем открылся — создание заговорило, издавая хриплые завывания, напоминающие стон полуночного ветра на кладбище:

— А вот и ваша смерть, дурачье.

Тарамис взмахнул свободной рукой, рисуя магический символ. Знак немедленно обернулся огненным шаром размером с тыкву и метнулся к неправдоподобному костяному существу.

Шар, ударив голема в грудь, отбросил его назад. Пламя обвилось вокруг демонического создания, проникая в щели между костями, — казалось, что тварь загорелась изнутри. Костяной голем задымился, но сильно не пострадал.

Разинув рот, создание Тьмы снова взвыло, на этот раз изрыгнув пламя. Эхо оглушительного вопля заполнило, наверное, всю здешнюю канализационную систему. Несколько бойцов прижали руки к ушам и открыли рты — они кричали от боли, сами себя не слыша.

И Дэррик не слышал воинов из-за этого холодящего душу рева. Но голос Мэта он услышал.

Все в твоих руках, Дэррик, - невозмутимо сказал Мэт. — Костяной голем убьет всех, если получит шанс. Только магический клинок Хоклина может тягаться с чудовищем.

— Я не герой, — прошептал Дэррик, глядя на монстра.

Возможно, и нет, - сказал Мэт, — нобежать некуда.

Оглянувшись через плечо, Дэррик увидел отряд церковных охранников, перегородивший коллектор за их спинами. Отступление означало неминуемую битву с ними и обещало еще более серьезное сражение с поджидающими в гавани стражниками.

Воины рядом с Дэрриком пятились, очевидно предпочитая драку с людьми, а не с костяным големом. Дэррик смотрел на чудовищное создание, пытаясь избавиться от страха. Нет пути отсюда, кроме как мимо костяного голема.

Он шагнул вперед и занял оборонительную позицию, когда существо приблизилось. Один из кулаков с шипами полетел в него. Наклонившись вперед, Дэррик извернулся и ткнул мечом вверх. Задев руку костяного голема, Дэррик попытался рассечь его локтевой сустав, но промахнулся на пару дюймов — клинок скользнул вдоль по руке чудовища.