Вечные мы

Кашель.

— (хрипло) Здравствуйте...

— ...Ты так смотришь... «Значит, это был не сон», да? А улыбнись?

— И давай к нам?... Только нет, не сюда, у нас тут, видишь... сложно всё. Лучше вплетайся...

— «Закинь смычок ноги»...

Смех.

Возня.

Шлепанье босых ног.

— А попить принеси нам, Кать, раз идёшь?... а то всё ж ушло, полная... дегидрация, децимация...

Смех.

Несколько голосов.

Звяканье. Глотки.

— [неразборчиво] ...чудо, да, девочки? Чудо, тайна... хотя самую-то тайну мы ещё не успели, может быть...

Одобрительный шум.

— ...А Маша-то, Маша! Я чуть не умер вчера, честно, так сердце забилось… Девчонки, вы молодцы... просто до слёз. Лучше жизни, так… тепло...

— «Обождите, я затеплю»...

Взрыв смеха.

— ...Ну молодцы, все молодцы... Порадовали старика...

— [неразборчиво] ...мальчик!

Общий смех.

— Да, да... Был старик, застенчивый как мальчик...

Хохот.

Возня.

Мычание. Возбуждённый смех.

— ...Тихо, дети! Тихо... Я, конечно, проспал всё самое интересное, но... кажется, одна диагональ ещё не закрыта у нас. Или я ошибаюсь? ...Элли, Маша... обниметесь?

Фырк.

— ...Хорошо... Андрей Николаевич...

Далёкий крик петуха.

2. ПРАВИЛА ЖИЗНИ

ОБЩЕЕ. Мы не кино снимаем, мы тут живём. У каждого свои фетиши и антифетиши, поэтому вот минимальные гайдлайны для жизни в нашем муравейнике. Любое правило можно игнорировать, с причиной или без, но сначала эти правила надо знать.

Если ты кого-то не любишь телесно, то вряд ли уживёшься с ним (и наоборот).

ТРОГАТЕЛЬНО: общим голосованием это наш главный эротический идеал и turn-on. Чудесным образом одно и то же слово определяет и духовное, и физическое то, чем мы хотим друг для друга быть и делать.

ТАБУ. Too many to mention, да и зачем. А собственно, всё анти-трогательное: агрессия и самоутверждение; кожа (кроме мелких аксессуаров), латекс, пластик; толстая косметика, душные духи; манерность и претензия; затянутость и звериная серьёзность, каблуки и плётки (а-а-а!), квадратные рты и презрительные глаза. Любое уродство, пошлость, degeneracy, агрессивная перезрелость. Хуже всего: вкоренелая глупость (не путать с возрастной).

Мы не рабы.

ЕБАТЬСЯ. Мы ебёмся. Мы любим ебаться. Это правильное слово. Хорошее. Не уродство, не насилие. Но оно сильнодействующее. Чувствуй, когда можно. Бесстыдство сладко, но должно оставаться бесстыдством, не привычкой или ленью. Не разбавляй сильнодействия: говори, но думай как и когда и для чего.

Чистому всё чисто.

НАГОТА. То же самое. Нужно равновесие, но если ошибаться, то в сторону скромности. Бесцельная бытовая обнажённость десенсивизирует. Скинуть всегда успеем (да и помощники же помогут). Нагота — козырь: чтобы выиграть, не выкладывай сразу.

Я — твоё зеркало.

ТРУСИКИ, самое трогательное в одежде. Any color so long as it’s white. (Ладно, можно чуть небелого. Но красное, розовое, чёрное — табу. Розовое вообще табу.) Узкие сбоку (не шире двух пальцев), лучше всего бретельки или завязки. Полный треугольник сзади (не стринги). Шёлк, хлопок, никакой синтетики. Можно в сборочку. Не носить больше нескольких раз, занашивается.

Свежесть! Прижаться и вдохнуть.

НОСОЧКИ. Почти обязательны. (Есть разные теории зачем, здесь не место.) Белые либо яркие, непрозрачные, можно полосы, узоры; нельзя серые, мрачные, кровяные тона. Чисто чёрные можно, если прочая одежда того требует. Длина любая — и до коленок, и короткие пушистые, и thighhighs. (Пояс/завязки табу, разумеется.) Оборки, бантики, кружева по вкусу. Тоже шёлк или хлопок, и тоже не занашивать. Не ходить (долго) босиком в том, в чём запрыгиваешь в постель.

БРА. Не носим, только спортивные когда бегать/играть, или купальник.

ПРОЧАЯ ОДЕЖДА. У нас нет повседневной одежды. Каждая — образ, праздник, подарок. Тратим на одевание друг друга не меньше, чем на себя. Хорошей одежды в доме море, меняй хоть каждый день, но можно и шить, и заказывать. Не спеши, присмотрись, пойми что нравится. Но и никакого стеснения и догм. Удиви себя!

Единственно — без трудных застёжек (идеал — завязки на бантик) и топологических ловушек. Юбки и платья снимабельны через верх. Приспичить может где и когда угодно, это дар богов: одежда не должна мешать, в ней и под ней всё должно быть всегда готово. Улыбайся!

ВОЛОСЫ. Убраны. Хоть простой хвостик, но распустёхой не ходим. Косы, узлы, диадемы, чепчики, хайратники — пробуем всё. Мыть чаще.

КОСМЕТИКА. Абсолютный минимум, что на практике обычно означает ноль (или невидимая). Можно чуть теней на веки, но чтоб не мазалось. Рот чист: «помада для нелюбимых». Ногти короткие (d’oh!).

БИЖУ. Можно, но чтобы в постели не цеплялось и не резало, то есть практически нельзя, только если снимание перед не напрягает (а оно напрягает). Особенно нельзя тонкие цепочки на шею. Металлы: серебро, медь, прочее хуже, золото хуже всего.

ЗАПАХИ. Слабость и свежесть. Лучше всего лёгкий запах мыла. Но можно экспериментировать, при условии что запах не душит, слаб до исчезающего. (Пример: капля любых духов на коже — это убиться сразу. Максимум запаха — побыть минуту в комнате, где на что-то было капнуто.) Не купаться в бассейнах с хлоркой, не гулять долго по городу летом.

Запахи еды и кухни — в постели табу. Переодеваться, волосы при готовке закрывать, чтобы не впитывалось. Чистить зубы всегда. Табу на лук/чеснок, кофе с утра тоже свежести не добавляет.

ВОЛОСЫ В АФРИКЕ. Кому актуально — перманентная депиляция.

ДЛЯ МАЛЬЧИКОВ. Бриться чаще, стричься реже. Не убегать, когда моют, одевают и причесывают. Быть.

3. СБОКУ, НО ГЛАВНОЕ (ЭЛЛИ)

<...> как после переезда три года назад писала (смешно читать, но и страшно немного, как же я изменилась). И вот опять у меня «новое место», только ещё новее. Писание со временем угаснет, наверно, пусть, но пока поможет в себе разобраться — надеюсь.

Почему я пришла к ним, и осталась? И ведь нравится — это я уже поняла, это был первый вопрос у меня к себе, и писать начала, только когда совсем ясно стало: да, нравится, и уходить не хочу. Хочу тут жить. Не знаю, семья ли это, бывают ли такие семьи, но уже хочется, чтобы стало семьей мне. Хотя очень трудно объяснить, почему.

Попробую по-детски: хочу тут, потому что тут хорошо. А вот что именно тут хорошо, это уже совсем как-то не по-детски. Хочется сказать «не в сексе же дело», но будет вранье: вот именно что в сексе, ну или и в сексе тоже. Он совсем, совсем особенный здесь. Я, конечно, не великий знаток, но как-то сразу чувствуется, что такого просто нигде не бывает, только у нас. Секс здесь — не то чтобы одержимость, но и не бездумная потребность, не как есть и спать. И не религия, и не спорт... Тьфу, а вот как описать это, не понимаю: перечисляю все что он «не», и к каждому сразу хочется добавить: а ведь и это тоже! Наверно, религиозное что-то будет все-таки ближе всего: вот как такая любовь, но всемирная, как принцип, на котором все держится и без которого все лишается смысла. И мне кажется (сама пишу и сама удивляюсь, вот занесло-то, но что-то в этом все-таки есть), что они как-то этот всемирный принцип любви себе оседлали и запрягли, и держат его, и он их везет. И держат они его именно что сексом, ну или чем-то таким, чего секс есть самое прямое проявление и поддержание. Как дыхание — проявление жизни и поддержание ее. Вот как-то так.

Нет, правда, в этом что-то есть (перечитав). Они как будто не дергаются по жизни вообще, вот поймали эту свою всемирную любовь и плывут себе по течению. Почти все у них как бы случайно происходит, но притом уместно, удачно, без особых усилий. (Мне к этому пофигизму труднее всего привыкнуть, конечно.) Как будто такой фон везде, который все случайности и вероятности подкручивает в правильную сторону.

Как я здесь оказалась — это ведь тоже такая неизвестно кем подкрученная случайность. Никто особенно не уговаривал и не готовил, а просто все сошлось и как-то стало «все ясно» чуть не с первого дня. Когда Катя призналась, с кем она живет, я так сразу и поняла — судьба, рыпаться бесполезно. Этап встреч и писем был, но короткий, почти и вспомнить нечего. А первая ночь уже здесь, со всеми, была даже как бы и не моя, а Ма́шина — то есть «приняли» меня через нее, она меня сыграла для меня же, а я смотрела. И это идеально получилось, с моими-то заморочками — вот именно так мне и надо было, я потом поняла. Если б тогда все на меня накинулись на радостях, на мозги бы сели, нужно было бы соответствовать, я бы закрылась моментально... может, сбежала бы просто. А подсмотреть сбоку, но сразу главное — это было нестрашно и здорово, и вот... я захотела, и решилась. (Хотя до сих пор и не знаю, чья тут идея была, скорее всего Катина, это ж надо меня знать, чтоб так попасть, но она не признается. Или опять случайная удача?) Вообще очень помнится та первая ночь, хотя потом бывало сильнее, и, наверно, лучше.