Страница 1 из 49
Кристофер Добсон, Джон Миллер, Роберт Пейн
Правда о «Вильгельме Густлофе»
Хочу искренне поблагодарить Редкобородова Николая Яковлевича — штурмана подводной лодки «С-13» и Норченко Александра Николаевича — капитана 1-го ранга в отставке, руководителя историко-литературной секции Объединенного Совета ветеранов-подводников ВМФ. Без их помощи невозможен был бы квалифицированный перевод этой книги. Их ценные замечания обязательно будут учтены и в дальнейшей работе по этой теме.
Также хотелось бы выразить признательность Джону Миллеру, одному из авторов книги за то, что он приветствует ее издание на русском языке.
Несомненно, книга привлечет внимание читателей благодаря снимкам из архива Гейнца Шёна — историографа «Вильгельма Густлофа», который дал разрешение на их публикацию.
Историческую достоверность материала, изложенного в книге применительно к судьбе лайнера «Вильгельм Густлоф», подтвердил в своем предисловии крупнейший немецкий специалист по истории военно-морских флотов периода Второй мировой войны — профессор Юрген Ровер.
Всем им еще раз хочу выразить слова признательности за оказанное содействие.
Предисловие
профессора Юргена Ровера к книге «Потопление “Вильгельма Густлофа”»
В 1937 году в тринадцатилетнем возрасте я ходил в школу в Гамбурге. Мой дядя, начальник отдела кадров гамбургской судоверфи «Блом и Фосс», пробудил у меня большой интерес к мореплаванию. 5 мая 1937 года он взял меня с собой на церемонию спуска на воду лайнера «Вильгельм Густлоф», флагмана флотилии нацистского движения «Сила через радость». Тогда я не мог себе и представить, что буду вновь и вновь встречаться с этим кораблем, причем даже сейчас в свои 80 лет.
В 1939 году я видел, как «Вильгельм Густлоф» возвращался в Гамбург с солдатами легиона «Кондор» на борту (легион участвовал в гражданской войне в Испании. — Ю.Л.).
В 1942 году курсантом я оказался на эсминце «Z-24», который в ходе учебной практики зашел в порт Готенхафен. «Вильгельм Густлоф» стоял здесь у пирса, на этот раз он был плавбазой школы подводного плавания.
В декабре 1944 года я был откомандирован в качестве 1-го вахтенного офицера на тральщик «М-502». В ночь с 30 на 31 января 1945 года «М-502» вышел из Свинемюнде в качестве корабля сопровождения. В то время как мы занимались поиском мин, поступила радиограмма, из которой мы узнали, что восточнее нас, у отмели Штольпебанк, затонул «Вильгельм Густлоф» и теперь идет спасательная операция, так как корабль был переполнен тысячами беженцев.
В тот момент мне больше ничего не удалось узнать. После окончания войны я начал изучать историю в Гамбурге и собирать документы о потерях военно-морского и торгового флотов. В 1951 году я познакомился с книгой «Потопление “Вильгельма Густлофа”» (Гёттинген, 1951 г.) Гейнца Шёна, одного из выживших в этой катастрофе. В ней говорилось, что на борту лайнера было 6100 человек, в том числе 4400 беженцев. Из этого количества удалось спасти всего 904 человека. То есть погибло 5096 человек.
В 1958 году швейцарец Йорг Майстер опубликовал свою книгу «Война на море в водах Восточной Европы 1941–1945 гг.». Он взял за основу цифры Гейнца Шёна.
Опубликованные Майстером данные о гибели «Вильгельма Густлофа» нашли свое отражение в работах В. И. Дмитриева, одного из ведущих советских специалистов по истории советского подводного флота. От него в Германии впервые узнали о подводной лодке «С-13», которой командовал капитан 3-го ранга А. И. Маринеско, и о том, что среди 6100 человек, находившихся на борту лайнера, было 3700 унтер-офицеров и матросов-специалистов из учебного центра подводных сил в Готенхафене. В своей работе он ссылался на архивные документы (Дмитриев В. Атакуют подводники. М.: Воениздат, 1964. С. 249–253.).
В 1965 году в Люнебурге я встретился с группой бывших немецких моряков, которые в 1944–1945 годах отвечали за эвакуацию по Балтийскому морю.
Там же мне довелось познакомиться и с Гейнцем Шёном, помощником казначея лайнера «Вильгельм Густлоф», который продолжал заниматься расследованием гибели корабля. Об обстоятельствах катастрофы я узнал, познакомившись с собранными им материалами, а также с немецкими военно-морскими документами, возвращенными в Германию в середине 60-х годов. Много сведений по этой теме удалось почерпнуть из немецкой и иностранной, в том числе и советской литературы, когда я был директором Библиотеки современной истории в Штутгарте. Этому способствовали также беседы в конце 70-х годов с Кристофером Добсоном, одним из трех английских авторов этой книги, которая теперь переведена в России.
Подробно о морской эвакуации транспортами из Курляндии и Восточной Пруссии Гейнц Шён рассказал впоследствии в своей новой книге «Балтийское море — 1945» (Штутгарт, 1983 г.). Но лишь спустя пятнадцать лет после долгих безуспешных поисков ему удалось встретиться с теми, кто непосредственно участвовал в погрузке людей на лайнер. Они убедили его изменить прежние цифры.
Какой же результат был получен в ходе последних исследований Гейнца Шёна?
В своей книге «SOS “Вильгельм Густлоф”» (Штутгарт, 1998 г.) Гейнц Шён установил на основе данных Вальдемара Терреса, отвечавшего за погрузку, что к 17.00. 29 января, когда закончились тетради учета пассажиров, зарегистрировавшие к тому времени 6100 человек, все еще продолжали поступать многочисленные беженцы, которые остались незафиксированными в списке пассажиров. Исходя из этого, количество беженцев составляло как минимум 7956 человек. Кроме того, поздним вечером 29 января, но главным образом 30 января перед самым отплытием на борт поднялись еще около 500 беженцев с маленького парохода «Реваль», затем прибыли не менее 500 беженцев из Мемеля, Восточной и Западной Пруссии, района Данциг — Готенхафен и восточной Померании. К этому числу необходимо прибавить 918 офицеров, унтер-офицеров и рядового состава 2-й учебной дивизии подводных сил, 373 женщины вспомогательного состава ВМС, 173 члена гражданского экипажа, 162 раненых солдата, то есть всего 1626 человек. Таким образом, общее количество находившихся на борту «Вильгельма Густлофа» должно было составлять, по крайней мере, 10 582 человека.
Из-за отсутствия надлежащего взаимодействия между командованием 2-й учебной дивизии и лицами из 9-й охранной дивизии, отвечавшими за конвойное сопровождение, «Вильгельм Густлоф» не получил необходимой охраны. Поэтому лайнер, подчинявшийся 2-й дивизии, 30 января вынужден был выйти практически без охраны со стороны 9-й дивизии. Сопровождаемый лишь маленьким миноносцем «Лёве» лайнер следовал по глубоководному фарватеру севернее отмели Штольпебанк в западном направлении. Темной холодной ночью подводная лодка «С-13» обнаружила корабль и атаковала его. Пораженный тремя торпедами, «Вильгельм Густлоф» начал тонуть. «Лёве» сразу приступил к поиску уцелевших людей и поднял на борт 472 человека. Незадолго до гибели лайнера к месту катастрофы подошел крейсер «Адмирал Хиппер», сопровождаемый миноносцем «Т-36». В связи с тем, что подводная лодка находилась поблизости, командир крейсера принял решение уйти с места катастрофы. Однако он оставил там «Т-36», который спас 564 человека, и вынудил лодку отойти, забросав ее глубинными бомбами. Из числа спасенных впоследствии умерли от переохлаждения и истощения 13 человек. Таким образом, катастрофу пережили 1239 человек. Погибло по меньшей мере 9343 человека.
После выхода в 2002 году книги писателя Гюнтера Грасса «Траектория краба» о крупнейшей в истории морской катастрофе эти цифры нашли повсеместное отражение в средствах массовой информации.
В Санкт-Петербурге председатель центра «Примирение» Юрий Лебедев стремится рассказать о катастрофе, учитывая позиции российской и немецкой сторон. При этом важным стал вопрос: откуда в советской литературе появились данные о якобы погибших 3700 немецких подводниках? Задав этот вопрос генеральному директору шведского королевского архива доктору Эрику Норбергу, мне удалось установить, что эта вымышленная цифра появилась из короткого сообщения шведской газеты «Стокгольм Тиднинген» от 18 февраля 1945 года.