Рассказы от Рассказовой

Одну из забот, регистрацию рождения близнецов, Изольда поручила ему.

В один из субботних дней Трифон отправился в ЗАГС.

Это был день торжественных бракосочетаний, и у дворца стояло много украшенных автомобилей и толпы нарядных людей.

Получив два новеньких свидетельства, он с улыбкой рассматривал первые документы сына и дочки. Налюбовавшись, сложил их в сумку и уже собирался выйти из здания, как увидел входящих невесту с женихом в окружении гостей. Трифон посторонился, чтобы пропустить нарядную пару с многочисленной свитой, и вдруг услышал знакомый голос:

- Трифон Станиславович! Я замуж выхожу!

- Рад за вас, Люба, - спокойно ответил Трифон, узнав в невесте ту самую Любочку Вайс. – Будьте счастливы.

- Я обязательно буду счастлива! – почти кричала она, привлекая внимание всей публики.

- Только не за счёт других! - ответил он.

- Цветочки передайте жене, - не слыша его слов, Любочка выхватила букет у свидетельницы и сунула его своему «преподу».

- Это лишнее, - он вернул букет расстроенной свидетельнице, отвернулся и пошёл к выходу.

А выйдя из ЗАГСа, Трифон почувствовал приятную лёгкость в душе и во всём теле, как будто что-то мерзкое и гадкое уползло в сторону, и наконец-то у него появилась возможность просто спокойно жить.

Метаморфозы супружеского счастья

Пётр Иванович, протяжно и с хрустом зевнув, зажмурился от яркого солнышка. Погодка радовала, но здоровье после вчерашнего возлияния с бывшими одноклассниками желательно было поправить.

“Неужели всё выпито! Не может быть, чтобы совсем ничего не осталось! - крутилось в отяжелевшей голове хозяина вечеринки. - Надо искать, пока жёнушка слиняла к соседке, якобы за солью”.

Он соколиным взором окинул однокомнатную квартирку, открыл сервант и на самой верхней полке в огромной хрустальной вазе заметил, отливающую радугой, небольшую бутылочку заветного напитка.

“Называется - спрятала, а я нашёл! Теперь успеть оприходовать драгоценный кладик”.

Пётр Иванович отвинтил пробочку и с жадностью приложился к узенькому горлышку. Жидкость знакомо булькнула и провалилась на дно желудка. На душе значительно потеплело. Но тут его взгляд неожиданно упал на свадебное фото, вставленное в стеклянную дверцу серванта.

“Надо же, а ведь какая хорошенькая у меня Валюшка была. Глазки, что вишенки, носик дулечкой, на устах обещающая улыбочка, миленькие кудряшки, стройненькая фигурка. А уж, какой весёлый характер имела! Заводила с пол-оборота! Только слово приятное скажет и я готов ради неё на любые подвиги!”

Поблуждав ещё немного по просторам памяти, и, сделав очередной глоток из бутылочки, Пётр Иванович вперился взглядом в зеркальное отражение того же серванта.

“Ну и мурло! Разве такого полюбишь! Глаза впали - не разглядеть. Морщины вдоль и поперёк, будто грейдер прошёл. Скулы двумя вулканами торчат. Губы и вовсе в рот провалились. Волосы где-то в районе мозжечка причёску изображают. Ключицы выпирают, как у старой балерины. Видок - хуже не бывает! Пора приодеться, хожу полдня по квартире в семейных трусах да в старой футболке перестроечных времён. Глаза бы на себя не глядели!”

Его грустные размышления внезапно прервал резкий, неприятный скрип открывающейся двери...

...Входила супружница поэтапно!

Сначала полностью заполняла собой дверной проём. Затем, слегка скособочившись, и подобрав необъятный живот, всем телом протискивалась на приватизированную территорию. Страх и отвращение мгновенно отразились на испитом лице Петра Ивановича.

“Не прошло и сорока лет совместного счастья, как моя лапулечка превратилась в это жуткое инопланетное существо. Откуда-то взялись три бородавки: на лбу, носу, и подбородке – прямо, парад планет какой-то! А эти слипшиеся обесцвеченные волосики, немытыми локонами спадающие на мощные плечи. Шкаф от одежды ломится, а ходит в одном и том же старом халате, как будто солдат из окопа в нестираной неделями гимнастёрке”.

Он с тоской ещё раз глянул на снимок, и, не прячась, а, даже бравируя, допил остатки спиртного.

Перехватив взгляд мужа на свадебную фотографию, Валентина Егоровна неожиданно для себя блеснула оплывшими глазками, расправила плечи, задрала кверху жирный подбородок и, виляя квадратным задом, с невероятным достоинством зашлёпала на кухню варить благоверному щи.

Глава 4. МАЛЯВОЧКИ

На прогулке

 - Дедушка, смотри, какое деревце кривое!

 - Да, Машенька, вижу. В лесу деревьев много. Обрати внимание! Сосны выросли высокими, стройными, с пышными густыми кронами. Но абсолютно одинаковых среди них нет. Они все разные.

 - Как люди, - тяжело вздохнула девочка.

- Как люди, - тихо повторил дедушка.

 Потом наклонился и убрал камушек, застрявший в ободе, инвалидной коляски своей внучечки.

Словечко

Как-то в кухне прохудилась труба отопления пристыкованная к батарее. Вызвали слесаря. Здоровый дядька буквально ввалился в квартиру.

Оказалось, дело своё знал неплохо. Заменил на стыках переходную гайку, намотал льняных ниток, прикрутил одно к другому во всю свою мужскую силушку и ушёл.

Только после ремонтных работ из нового шрамика потихоньку, но капало. Пришлось попросить умельца прийти ещё раз. Тот пришёл, внимательно осмотрел проделанную работу, махнул рукой и буднично произнёс:

 - Захряснет!

И действительно - через день захрясло.

Труба в рабочем состоянии до сей поры, а словечко прижилось и даже вошло в повседневную жизнь.

Недавно пришлось сменить работу, на которой сразу не заладилось. Расстроенная пришла после первого рабочего дня и пожалилась на неприветливо встретивший меня коллектив, на что дорогой супруг жалеючи ответил:

 - Ничего. Захряснет!

Потихоньку, но и здесь захрясло.

И даже внук, пришедший как-то из садика с шишкой на лбу,  успокоил своих родственников полюбившимся словечком:

 - Не пеЛеживайте. ЗахЛяснет!

Поговорили!

Утром зазвенел телефон.

- Свет, привет!

- Привет!

- Ты как?

- Нормально.

- А у меня так башка раскалывается – жуткое дело. Зря вчера водку с шампанским намешали... Мой-то разорался; еле уняла. Представляешь, к Андрюхе приревновал. Ты слушаешь?

- Слушаю.

- Андрюха – какой красавчик! Глазки хитрющие, с поволокой. Пока с ним танцевала, так чуть это… Свет, ты слушаешь?

- Слушаю.

- Тебе–то он как?

- Никак!

- Ой, ну ладно! А то уж я подумала, что ты на него запала. Голова не болит? Приходи сейчас. Потрындим, расскажу ещё про Андрюху. Мой-то к своей благоверной ускакал. Когда только бросит эту корову старую! Боится её до смерти! Давай, Свет, приходи. И парочку пивка захвати. Ладно?