Страница 21 из 62
А в это время в Европе один Призрак спал. И звали его «кому-низом». Почему «низом», а не «верхом» - это только папы с мамами знают, а нам не говорят. И вот, когда Карл с другом Фридрихом запели, этот самый Призрак, как проснётся и давай по Европе шастать. Ну, пошастал... Ничего в Европе не нашёл выдающегося! Куда бы ещё? А что тут думать? На запад – океан, на юг – море и мафия сицилийская, на север – бррр! - Арктика! Самый раз – на Восток...
Вот он и рванул туда, вернее сюда - к нам. Восток - то большой, а географию он учил плохо, потому и заблудился в России. Делать нечего! Залёг отдохнуть да и уснул.
Карл с другом попели, и давай сочинять манифест (mani fest). Они думали, что раз Oktoberfest – это много пива в октябре, то у них будет много денег (mani) круглый год. И вот тут Карл с другом сильно ошиблись, видимо много выпили, и вместо денег получилось много пролетающих мимо них. Их так и назвали: «пролетариат». А их жён – «пролет–арка». Эти-то не только мимо денег пролетали, но и в арку не могли попасть. Конечно, им стало обидно. Вот тогда эта Клара стала думать, что пусть без «мани», но в арку-то попасть хочется.
Решила социальную сеть «Кlarnet» организовать, чтобы женщинам вместе придумать что-нибудь эдакое. Но у них там, в Европе главный был Кайзер (Kaj sehr).
А если без sehr - остаётся один Кай. Бедная Герда!
Она спасала-спасала братца Кая от снежной королевы да как-то неудачно. Когда этот Кай вырос, стал страшным Кайзером. Он топал ногами, чтобы net эту закрыть. И её закрыли - аж на 90 лет. Но один маленький мальчик с кудрявой головой, который бегал в валенках по горке ледяной, успел и Manifest почитать, и в Klarnete полазить. Вот он как на броневик взобрался, да как ногой по броневику топнет, и кулаками буржуАзии погрозит, то Призрак, который до этого просто отдыхал в России, сразу проснулся и стал бродить и бродить, бродить и бродить. И не просто бродить, а гулять...
А вы поспите-ка столько, сколько он поспал, нешто погулять не захочется? Вот 70 с лишним годиков и погулял. Сосед – дядя Суоми – говорит, что это запой. Дяде можно верить. Он сам к нам часто погулять приезжает.
А тётя (бабуля) Клара Цеткин всё-таки успела пролетарок организовать правильно. Да так правильно, что теперь никто Oktoberfest не ждёт. Все уже в марте гулять начинают. А, главное, что и кораллы, и кларнет никто не воровал. Выдумки это всё взрослых!!!».
Только девочка наша эту историю рассказала, родители явились.
- Собирайтесь-ка, - говорят, - по домам.
И мы пошли, каждый к своему шкафчику, чтобы одеваться. И ещё по дороге до шкафчика, а некоторые даже до дому – длинную лапшу с ушей снимали.
Вот и всё!
С праздником!
Да здравствует тётя Клара Цеткин!
Спасибо ей – можно лишний день в садик не ходить.
Знаете, как воспитатели за это любят эту тётю Клару?
Мы же им так надоели!
То-то же...
Р.Г.(март-2011г).
Пожелание себе и друзьям
То не пули свистят у виска,
То не плётки казацкой извив,
Пролетают мгновенья, года,
Радость жизни на миг, подарив.
Пусть полёт продолжают они,
Удивляя, красою маня.
Лет на триста вперед загадать не спеши,
Но на тридцать-то можно шутя!
Нам бы жить и любить по Канону,
Но не вместится, как ни стремись,
В эти тесные рамки закона
Наша страстная, грешная жизнь.
Так кипите же, страсти лихие,
Это после нам - пухом земля,
А пока мы душой молодые
Хоть кусочек урвём Бытия!
Р.Г.
Глава 2. МАЛЬЧИШКИ
Мужчина
… Темно. Очень. Но глаза к темноте привыкли, и я различаю бабушку и маленькую Софи. Мы же все в белом… Майки, шорты… Туристы.
А дышать уже трудно. Наверное, умрём. Нас не ищут, не спасают…
Софи перестала плакать, её совсем не слышно. Слышно бабушку: тяжело дышит, временами со свистом.
Сил ждать и надеяться на хорошее не осталось.
В сон клонит: может от слабости, а может ночь наступила. Не знаю. И есть уже не хочется. Просто мутит и всё… От запаха.
Человек в воде… Неприятно, но надо его ногой оттолкнуть. Почему-то постоянно оказывается рядом. Тоже весь в белом, даже светится. Умер сразу! Видно, здорово его стукнуло в момент удара нашего лайнера о скалу. Так думаю… Что случилось на самом деле, не имею представления. Он - отец Софи. Сначала она звала его: «Папочка, папочка, дай водички!» Потом что-то поняла, уцепилась за мою бабушку, и сидят обе на жёрдочке как курочка с цыплёнком.
И зачем мы пошли в эту библиотеку! Гуляли бы по палубе, смотрели на звёзды и море. Может сразу бы оценили обстановку, прыгнули в воду и спаслись. Так нет! Бабуле захотелось, чтобы я обязательно почитал что-нибудь. Ага! Испугалась, что я алфавит отдыхаючи забуду! «Последний дюйм» успел прочитать как раз до катастрофы, и теперь эта книжка плавает, не утонула.
А как я радовался предстоящей поездке! Бабуля удружила этот круиз, как подарок к моему дню рождения. В первый раз в морское путешествие и сразу на огромном «плавучем острове». Целых три дня его изучал, гулял по палубам, даже в капитанскую рубку заглянул. Дааа… Корабль огромный и чего только здесь нет: рестораны, бары, каток, концертный зал, спортивные площадки. С завистью смотрел на экипаж одетый в белоснежную форму. Размечтался когда-нибудь здесь поработать. Поработал…
Что-то бабушка шепчет: ноги у неё затекли и тело тоже - сидеть неловко.
Мне тоже неловко. Нам всем очень неловко. И не только сидеть…
В библиотеке самый большой читательский стол и книжные стеллажи прибиты к полу и, когда лайнер внезапно перевернулся набок, получилось, что пол стал стеной, а стол торчал по центру этой стены, и его столешница напоминала школьную доску. Сначала мы все попадали, хватаясь за стеллажи. Но когда под ногами захлюпала вода, то сообразили взобраться на этот спасительный стол. Помогал бабушке и Софи залезть на его ножку, ставшей теперь перекладиной, а потом сам уселся на другую. Прислонились к стене, которая раньше была полом. Хорошо, что успели подложить под себя, выпавшие из шкафов, спасательные жилеты. Их польза оказалась только в этом… Вода прибывала и теперь её много, ногами ощущаем, а воздуха мало. Дышать тяжело и ссадины болят, слюной их мажу. Поначалу разговаривали и даже шутили, а сейчас молчим…
...Стучали, но нас не услышали. Тихо. Ни постороннего шума, ни голосов. Может потому, что библиотека находится по центру корабля: без окон и дверей – полна горница людей. Двери были, даже две. Одна теперь под водой, под нами, а другая, которая от бокового входа в библиотеку, давно плавает. Об этом входе все мои думы! Это вход в большой холл. В нём есть не просто иллюминаторы, а окна. Я видел.
Ну, почему нас не спасают! Мы же живы! Был только один удар: значит, корабль просто лежит на боку. Может попробовать выбраться… Немного посплю, а потом подумаю как это сделать.