Страница 11 из 62
Неприветливое зимнее утро…
Пенсионерка Марьванна проснулась и сразу включила телевизор. Очень приятный голос дикторши сообщил очень приятную новость… Со следующего месяца обещали увеличить размер трудовой пенсии!
Марьванна попила чайку, оделась и понесла новость в народ. Двор многоквартирного дома был пуст. Марьванна глянула в окно первого этажа соседнего подъезда.
Девяностолетняя баба Настя, как обычно, несла вахту у своего окна.
- Баба Настя! Ты слышала, что нам пенсию повысят?
- Говори громче! Што шо Шташом?
- Пенсию прибавляют со следующего месяца!
- Аааа, ланно! Шлышу! Передам!
Окрик родной правнучки отвлёк бабу Настю от окна.
- Ба! Я ухожу!
- Шлышь-ко, Юленька! Марьванна шкажала, что пешни Шташа Михайлова нынче жапретили.
- Да, ладно!? Чё там запрещать-то?
Юленька вышла из квартиры и тут же позвонила по мобильнику подруге.
- Маринка! Концерты Стаса Михайлова отменяют! Сдавай билеты!
Марина работала в огромном супермаркете администратором. В этот момент она объясняла покупательнице, где расположены стеллажи с мылом. Юлина новость и разговор с покупательницей вылились у Марины в одну общую фразу:
- Мыло запретили, будем торговать билетами!
Покупательница, напугавшись, отоварилась мылом на много лет вперёд. Заодно прикупила соль, спички, муку и подсолнечное масло. На улице покупательница встретила бывшую одноклассницу.
- Машка, в магазине товары с полок метут! Скоро талоны введут!
Машка, (а для некоторых Марьванна), вошла в супермаркет. Ажиотажа в супермаркете Марьванна не заметила. Но слухам верила! Потому тоже купила соль, спички, мыло, муку и подсолнечное масло. Марьванна несла в обеих руках полные пакеты добра в счёт будущей прибавки к пенсии.
Со двора она увидела в окне первого этажа знакомый лик в белом платочке. Баба Настя сидела за столом у окна и смотрела на улицу. Напротив бабы Насти сидел её любимый певец Стас Михайлов. Стас Михайлов с воодушевлением пел "запрещённые" песни!
Он пел только ей! Пел про прекрасную любовь, про рассветы и туманы, про моря и океаны… Дарил цветочные поляны на земле и звёзды на небе...
Про один большой дом
«…Что нам стоит дом построить,
Нарисуем, будем жить…»
(В.Петров)
Шесть часов утра.
Большой красивый новый дом просыпается.
Сначала одинокой флейтой, потом целым оркестром звучит музыка сливных бачков после звонких и дружных струй.
Затем, в унисон с ранними теленовостями слышится нежное позвякивание чайных ложек и ленивые голоса завтракающих.
Поочерёдное хлопанье дверьми стихает, и какое-то время дом ещё нежится в утренней дрёме.
В девять утра, в только что купленной новыми жильцами квартире, раздаётся грохот отваливающейся штукатурки и трели электроприборов всех мастей, которые будят пенсионеров и молодых мамочек, живущих в подаренных «пАпиками» квартирах.
- Мама, убери его от меня, он мне всё сломал, пусть ничего не трогает, - яростный визг девчушки перекрыл рабочий шум строительной бригады.
Слышно, как мать спокойно уговаривает дочку, но плач ребёнка переходит в истерику:
- Зачем вы его родили! Я же говорила, что мне никто не нужен.
Нервы родительницы не выдерживают.
- Замолчи! Чтобы я больше таких слов от тебя не слышала.
Перебранку "весёлой" семейки внезапно заглушает рокот хлещущей воды и крики потерпевших:
- Нас заливают! Вода по стояку хлещет. Вань, тащи вёдра, звони сантехнику, делай что-нибудь, не стой истуканом! Всё, пипец! Накрылся наш евроремонт…
Тяжёлые мужские шаги, звон вёдер и тазиков прекращаются только к обеду.
Небольшое затишье нарушается еле слышным стуком от падения чьей-то табуретки, послеобеденным храпом да одиноким чихом.
К вечеру дом оживает: вовсю работают лифты, жильцы возвращаются в свои квартиры и для них вопли рекламы из телевизоров и семейные разборки звучат «белым» шумом. И только в ночи, когда обитатели дома угомонятся, эхом доносится одинокий кашель старика, скрип супружеского ложа, страстные постанывания и воркование любовников.
Бывает, что благостную тишину под самое утро нарушает звонкий цокот каблучков юной красотки, звяканье ключей и ор встречающих родственников:
- Ах ты, тёлка блудливая! Никак не нагуляешься? Принесёшь в подоле, кто растить будет! Ну, что с тобой делать? Ложись спать, дрянь малолетняя, скоро в школу собираться.
И действительно, через пару часов звуки уже знакомых флейт сначала редко, потом всё чаще и настойчивее, с нескромным барабанным стуком, сообщают о наступлении нового дня.
Шесть часов утра.
Большой красивый новый дом просыпается.
Случай в куриной семье
Хороший курятник построила для своих курочек хозяйка!
Он получился самый тёплый и самый просторный во всей деревне: с многоярусным насестом, отдельным уголком под поилку и кормушку, удобными гнёздами для несушек. Проживали в таком прекрасном месте пять разномастных курочек и петух итальянской куропатчатой породы.
Как истинный “ итальянец”, петух никогда и ни перед кем не гнул спину, плавно переходящую в линию хвоста. Его небольшую голову алым парусом украшал прямостоячий гребень. В одежде модник тоже не скромничал и в любое время года мог похвастаться красно-коричневым оперением по всему телу, а шикарный чёрный, с зелёным отливом, хвост дополнял облик заморского красавца, нечаянно оказавшегося в российской глубинке.
Был обычный летний день.
Хозяйка открыла двери курятника, и глава небольшого птичьего гарема с невероятным достоинством первым зашагал на своих высоких ногах во двор. Сразу за ним семенили три беленькие хохлатки, вслед, перебирая лапками, дефилировала его первая любовь - рыженькая красавица голландка, а самой последней, с абсолютно независимым видом, шла пёстренькая, в пышном оперении, небольшая и очень спокойная курочка.
Надо отметить, что именно пеструшку, наш петух не очень-то привечал. Не сказать, что вовсе не любил, а как-то индифферентничал. Ну, не несётся она сломя голову, как остальное дамское общество на его "ко-ко-конье" по поводу добытого червячка или букашечки. Не бежит и всё тут! Глянет искоса на компанию вокруг петушиной находки и сама для себя во дворе вкуснятинку ищет, всем своим видом демонстрируя самостоятельность, и даже какое-то пренебрежение к коллективу.
Гордый итальяшка мстил непокорной за вредность и очень редко одаривал любовью, предпочитая топтать почаще и напоказ остальных хохлаток.