Пророчица

— Все время кажется, что ты наделаешь глупостей.

Внезапно я поняла, что именно сейчас та грань, которую так хочется переступить. Настолько хочется, что внутри все сводит. Но нельзя.

Осторожно отодвинулась, нервно улыбнулась и сказала:

— Я спала.

— Да, я заметил.

С тех пор, как мы расстались, впервые вот так сидели вместе, на одной кровати, в спокойной обстановке. И взгляд у него ничуть не изменился — немного лукавый, пристальный, левую бровь слегка покорежило шрамом. Теперь я сомневалась в том, что он поранился, когда играл в волейбол.

— Ты все правильно сказала утром, — произнес он тихо, не отводя взгляда. — Тан придет за теми, кто мне дорог. Именно поэтому я хочу, чтобы ты была послушной. Обещай мне!

Теплая рука нашла мою, переплела пальцы. Я застыла. Пыталась дышать, вспоминать таблицу умножения, даже интегралы, в которых ничегошеньки не понимала. Тщетно. Сердце, казалось, готово было пробить грудную клетку.

— Обещаю.

В голове мелькнула мысль: «Сейчас он поцелует меня!»

Влад выпустил мою руку и встал, уступая место дикому, почти болезненному разочарованию.

— Умничка! Отдыхай.

Он уже почти открыл дверь, когда я нашла способ его остановить.

— Я видела странный сон, — выпалила и добавила: — Только что.

Влад нахмурился, вернулся и присел рядом. С ним вернулись уверенность и уют.

— Мне снился Максим, ну, я тебе говорила вчера. Мой сотрудник. Он дал мне кое‑что. Шарик из света. Синий. Я была у очага и… — Я подняла на Влада глаза. — По — моему, это может помочь с Чернокнижником. Я не знаю, правда, как.

— Я знаю! — Зеленые глаза вспыхнули радостью. — Ты держала его за руку?

— Кого? Максима? — удивилась я. — Во сне?

— Нет, наяву. Здоровалась с ним, касалась его? Полина, вспомни, это очень важно!

— Я… не помню, наверное, да.

Он кивнул.

— Хорошо. А теперь ты должна постараться передать мне его отпечаток.

— Передать отпечаток?

Я не успела опомниться, как Влад снова переплел наши пальцы. Пряный ванильный запах окутал ореолом, а его кен, как и тогда во дворе, просочился мне под кожу. Я шумно выдохнула, закрыла глаза и закусила губу.

— Ты должна открыться, — прошептал Влад, и его дыхание пощекотало ухо.

Открыться? Да, без проблем! Я ж с детства тренируюсь открываться. Для меня это плевое дело вообще.

Черт, как хорошо‑то! Это… просто… наркоманский кайф!

— Я не знаю, как…

— Странно, раньше у тебя отлично получалось!

Я распахнула глаза. Он рядом, улыбается. Близко. Теплый. А я только теперь поняла, насколько замерзла. Устала… От постоянных тревог, неопределенности, потерь. От разочарований.

И вдруг четко осознала: Влад навсегда в моей жизни. От этой мысли стало так радостно, что я испугалась. Магия — страшная штука, когда она влияет на тебя.

— Да, вот так… — низкий голос охрип, и это завело меня еще больше. Я бы так всю ночь сидела, держась за руки, впитывая ванильный кен, кайфуя от прикосновений. — А теперь вспомни, когда ты касалась его.

Я послушно нырнула в воспоминания.

Вот Максим приходит, протягивает мне бумаги на подпись. Улыбается, делает комплимент моим глазам, протягивает руку…

Влад выпустил мою ладонь и отпрянул. Я медленно покачала головой, пытаясь избавиться от наваждения, открыла глаза.

— Что?

Он отвел взгляд, но перед этим, могу поклясться, в нем мелькнула тревога. Разочарование. Но почему? Разве я что‑то сделала не так?

— У меня… не получилось?

— Нет, ты умничка.

Он встал, подошел к двери и, не оборачиваясь, добавил:

— Я зайду немного позже. Поспи.

За ним закрылась дверь, и я разочарованно вздохнула. Обняла себя за плечи, попыталась успокоиться. Ага, как же! Черт, ну, почему я такая тупица?! Выкинуть его из головы, жить своей жизнью, так нет же — стоит Владу прикоснуться, и все пропало!

Я встала, со злостью сбросив одеяло. Вышла на балкон, глубоко вдохнула холодный, почти морозный октябрьский воздух. Ветер забрался под пижаму, и кожа тут же покрылась мурашками. Ничего, лишь бы прогнать образ Влада. Забыть прикосновения, ванильную сладость.

Я представила себя на месте Лары. На секунду. Подумала, каково это: каждую ночь держать его за руку, обнимать… Впрочем, мне не нужно было представлять. Я все прекрасно помнила и вряд ли уже забуду.

Отогнала эти мысли и заставила себя думать о Чернокнижнике. Когда Филипп рассказывал легенду о вожде и пророчице, я невольно пожалела обиженного мальчика, ведь у него отняли то, что принадлежало ему по праву. Тан в видении обиженным не выглядел и жалости не вызывал. Но так ли он не прав, требуя пост вождя атли? Впрочем, Влад тоже не виноват в том, что однажды один из его предков незаконно занял место колдуна.

Спать больше не хотелось, а вот есть — еще как. Вечно меня ночью тянет к холодильнику. Странный организм — утром ни крошки в рот не могу положить, а как только часы пробьют двенадцать… Как в сказке.

Я усмехнулась. Надо что‑то с этим делать, ускоренный метаболизм не навсегда. Когда‑нибудь я проснусь и пойму, что растолстела. Но не сейчас. Сейчас с объемом талии все в порядке.

Я спустилась вниз и с огромным аппетитом съела бутерброд с ветчиной и сыром, запивая сладким чаем. Воспоминания о недавнем визите Влада отодвинула на задворки памяти, чтоб не маячили.

В гостиной было темно, лишь лунный свет пробивался сквозь полупрозрачные шторы и округлыми пятнами стелился на паркет.

Риту я узнала сразу. Она стояла у двери и пыталась справиться с замком, но выходило плохо, так как она пыхтела и старательно крутила ручку. Черный вязаный берет сбился набок, серое пальто расстегнулось, а на руке покачивался тот самый красный зонт — трость.

— Рита! — окликнула я, но она даже не обернулась. — Ты куда? Влад же просил не выходить.

Сестра не отреагировала. Никак. В ее хаотичных движениях ощущалось только одно — желание покинуть дом.

И тут я поняла.

Нет, не то, чтобы я испугалась, скорее растерялась. Посмотрела наверх, оценивая, насколько быстро смогу подняться, разбудить Влада и сообщить о происходящем. Уже почти рванулась, но тут Рита, наконец, открыла дверь и шагнула на улицу.

Я стояла почти у выхода, потому сразу увидела его. Среднего роста, одет в черное. Высокие скулы и немного впалые щеки создавали впечатление, что он долго голодал, но скорее всего, оно было ложным.

Он протянул к Рите руки ладонями вверх, слегка улыбнулся.

— Кровь от крови моей, — сказал приятным и уже знакомым голосом. — Я ждал тебя.

Рита подошла, вложила маленькие ладошки в его — раскрытые.

— Рита! — Не до конца понимая, что делаю, я выбежала вслед за ней и остановилась — он меня увидел. — Ты… куда?..

Воспоминание о видении тут же всплыло, и в голове четко оформилась мысль: «Видения, и правда, сбываются». Я, Рита и Тан. Как тогда. Она — полностью подчиненная ему, как марионетка, а значит, я следующая.

От страха затряслись колени. В прямом смысле. Показалось, упаду — ноги стали ватными и едва держали.

Лицо колдуна изменилось, и показалось — на какую‑то долю секунды — что он меня узнал. Словно мы уже встречались, даже были знакомы, но потерялись на много лет.

— Ты! — сказал он тихо. — Ну, конечно…

Стало не по себе, и я отступила на шаг.

— Рита, пожалуйста… — пропищала я, хотя понимала: до сестры сейчас не достучаться.

— Как же все удачно складывается! — не обращая внимания на мои слова, радостно сказал Тан. Выпустил руки Риты, приблизился.

От него веяло темнотой. Нет, это не пафосное сравнение. Рядом с ним казалось, что я проваливаюсь в глубокую черную яму без дна. — Передай Владу Вермунду, что я готов обсудить детали посвящения в атли. А до тех пор эта девушка, — он обернулся и посмотрел на Риту, — скрасит мое одиночество.

Он отошел, взял Риту за руку, и они неспешно пошли к воротам.

Влад, подумала я. Нужно позвать Влада.

Так быстро я еще никогда не бегала. Переступая через три ступеньки, преодолела лестницу, пробежала несколько метров коридора, и постучала в дверь его комнаты. Потом еще раз. И еще.