Страница 50 из 98
— А на что тебе метка? Проверь!
— Как мне повезло с невестой… И красавица, и умница, и…
— И соображает быстро. Хватит на меня воздействовать — подсказала на свою голову. Смотри, милый, в эту игру можно играть и вдвоём…
— Играть и вдвоём — какие… ммм… ассоциации, — заявил «милый» и нежно провел кончиками пальцев по лининой руке от плеча до запястья, подхватил его и припал губами, отчего по телу девушки опять замаршировали мурашки. Она уже привычно зарылась пальцами в полюбившуюся шевелюру, и задумалась, в какой комнате будет легче убраться после очередного раунда их игр без правил. Пожалуй, в «кинозале» — там кожаный диван и ковёр с коротким ворсом.
Между тем Димка от запястья перешёл к нежной коже на локтевом сгибе, и Лина застонала, обнаружив на своём теле новую эрогенную зону.
— Девочка моя, — прошептал соблазнитель, на миг оторвавшись от своего занятия, — какая ты… чувствительная, — и он вернулся к поцелуям.
Включилась метка, и суккуба (из лучших побуждений!) дала Лине возможность ощутить его эмоции. Она не сдержалась и тихо вскрикнула от восторга. После чего перестала думать вообще. Её хватило только на то, чтоб затащить Димку в ближайшую комнату с диваном и лихорадочно быстро раздеться, поскольку портить бельё уже надоело.
Потом они лениво лежали, обнявшись, и перебрасывались ничего не значащими фразами, типа «Ты не устала?» и «Тебе хорошо?». Надо отдать должное Димке, в такие моменты он со своим предложением не доставал. Понимал, наверное, насколько тонка грань…
— Милый, ты ещё не забыл про обед у родителей? — Лине жуть как не хотелось общаться с Аникеевыми — старшими, но кто‑то же должен проявить ответственность.
— Да, солнышко, сейчас поедем. Иди в душ, а я пока позвоню Алиске.
Лина постаралась максимально избавиться от всех запахов, которыми наградила её связь с анималом. Поэтому готова к выходу она была лишь через час. Димка успел и переговорить с сестрой, и в нетерпении погрызть кошачьего корма (больше в лининой квартире ничего съедобного не было) и побегать из угла в угол. И, конечно, отправить охрану за новым продуктовым пайком. Продукты были доставлены, но подкрепиться перед обедом вожаку не удалось — его «невеста», наконец, объявила о своей готовности.
Лина оделась в летний костюм из итальянского льна с ручной вышивкой по лифу пиджачка, и строгой прямой юбкой до колена. Бежевые босоножки на платформе добавили ей 14 см роста, а изящные золотые украшения — солидности. Волосы она заплела в косу, и Димка застыл, разглядывая своё сокровище. Она засмеялась и помахала рукой у него перед носом.
— Отомри, милый. Ты договорился, что будешь врать на пару с Алиской?
— Да, — помрачнел тот. — Она отца боится, на обед не пойдёт, и просит сказать, что ты отправила её по делам.
— Чушь, — возразила Лина. — Куда я могу отправить её в воскресенье в обед? Нет, лучше сказать, что она… ну, приболела, что ли?
— Хм, тогда мама тут же полетит её лечить.
— Может, тогда она поехала на протоку загорать и обгорела? Ничего страшного, но из дома выходить не очень приятно…
— Принято. Сейчас позвоню ей, и…
И пока они шли к машине, Алиска заверила брата и подругу, что план ей нравится, и как только они доберутся до родителей, она наберет маме. Их же задача — убедить ту не бросаться на помощь бедной обгоревшей девочке, которая очень хочет спокойно полежать и отдохнуть.
Всеволод Макарьевич и Василиса Олеговна ждали отпрысков в их общей квартире, которую на время пребывания в городе дети отдали им в полное распоряжение. Димка открыл дверь своим ключом и громко крикнул:
— Мам, пап, мы пришли!
Потенциальные свёкр со свекровью вышли навстречу — оба высокие, статные, улыбающиеся. Правда, увидев Лину вместо Алисы, улыбка на лице потенциальной свекрови несколько подувяла. Но Василиса Олеговна быстро взяла себя в руки и позвала её на кухню — помогать.
Лина зашла и… очень удачно раздался звонок от Алисы, который дал девушке возможность прийти в себя. Пока она поддакивала подруге, утверждавшей, что красное лицо не стоит демонстрировать всем подряд, а кожа после чрезмерного воздействия ультрафиолета нуждается в питании и увлажнении, удалось осмотреться и сделать покерфейс. На плите стояла пятилитровая кастрюля с почти прозрачным бульоном, где варились домашние пельмени. Из окошка духовки виднелся большой противень с мясом, на столе стояли несколько салатников с неизвестным содержимым.
Пока Алиса убеждала мать, что той совсем не нужно приезжать, чтобы лично намазать дочке спину деревенской сметанкой, Лине доверили порезать хлеб и отнести его на стол. Накрытый в зале, где под кондиционером прохлаждались Всеволод Макарьевич с сыном, он был уже уставлен тарелками с мясной, рыбной и сырной нарезками, а также разными бутербродами.
— Лина, дочка, с кем там мать по телефону лялякает?
— С Алисой, дядя Сева. Она на солнце обгорела, говорит, что не придёт.
— Что, сильно обгорела? Вроде не май месяц…
— Пап, ты ж знаешь, Алиска у нас белоснежка, а сегодня в тени совсем не сидела, всё лицо красное и шелушится.
— Вы что, вместе на речку ездили?
— Нет, дядь Сев.
— Я Филиппа с ней отправил. Мы же с Линочкой… Ну, ты и сам всё знаешь.
— Что он знает, сынок? — вплыла в комнату потенциальная свекровь.
— Мама, папа, позвольте вам представить мою невесту. Лина… Алина Аркадьевна оказала мне честь…
— Дима, — укоризненно произнесла означенная Алина Аркадьевна. — Мы же договорились, что…
— Линочка, дочка, это для нас действительно честь, — поддержал сына отец.
— И мы очень рады, дорогая, что наш мальчик смог… — голос Василисы задрожал, срываясь, и она с немыслимой для человека быстротой развернулась и умчалась на кухню.
Мужчины переглянулись и в слитном порыве попытались её догнать. Но Лина стояла ближе к выходу. Она перегородила им дорогу и сказала:
— Можно нам поговорить по — своему, по — женски? Обед будет очень скоро, не волнуйтесь.
И она величественно двинулась в сторону кухни. Василиса Олеговна стояла у мойки и нервно перетирала ложки с вилками.
— Тёть Вась, ну вы же знаете, что это всё не всерьёз, — с порога начала Лина.
— У Димочки всерьёз, — возразила та.
— Ну просмотрели мальчика, не поговорили по душам, не… меры своевременно не приняли. Ну так что ж теперь, ложится и помирать?
— Лина, ты очень разумная девочка, но с ним‑то что теперь делать?
— Тёть Вась, я не рвусь в Верховные Самки. Пока не утрясётся общая ситуация с вашими брачными предложениями, я побуду официальной невестой. Но не женой.
— Девочка, ты же не знаешь, на что способен медведь, когда он нашёл свою идеальную самку… Мой Сева гнал меня два года по городам и весям, пока не согласилась… Я ведь тоже не хотела быть Верховной. Пришлось.
— Мне — не придётся, — уверенно заявила Лина. — Впрочем, если не останется никакого выхода, то мы с вами найдём способ образумить мальчика, правда, тёть Вась?
— Лина, дорогая моя, поверь, при других обстоятельствах лучшей невестки я бы себе не пожелала.
— Да и я бы предпочла видеть своей свекровью именно мою любимую тётю Василису, — вернула комплимент Алина. — Но, увы, обстоятельства эти не в нашей власти… Он перебесится и успокоится, я обещаю.
И вот кто тянул за язык? Как известно, не хочешь, чтоб над тобой смеялись, не говори о своих планах — хотя бы вслух. Впрочем, пока всё шло как раз по плану. За обедом Лина в очередной раз поражалась аппетиту семейства Аникеевых и кулинарной трудоспособности Василисы Олеговны. После пельменей и салатов она принесла противень с мясом, запеченным с баклажанами, и его умяли в два присеста. Лина отщипывала кусочек того или этого, а анималы сметали с тарелок всю еду без остатка. Причём мужикам реально нравилось, а тётя Василиса, видимо, нервничала. Алиска в сердцах тоже ела без остановки, так что, семейное сходство налицо.
Потом настал черёд чаепития. К чаю потенциальная свекровь при помощи сына подала свежайшие пироги с творогом, малиной и абрикосово — крыжовенным миксом. Димка вёл себя спокойно и естественно, ухаживал за Линой и Василисой Олеговной, шутил с отцом. Но очень внимательно следил за «невестой», и, похоже, метка помогала ему улавливать малейшие колебания в её настроении. Хотя к чаю Лина была совершенно равнодушна, пироги ей понравились, и она, в свою очередь, с удивлением поймала димкино удовлетворение — метка и в самом деле работала в обе стороны даже вне прямого контакта.