Страница 97 из 104
— Его дочь соглашалась с вами в этом?
Берроуз покраснел пуще прежнего:
— По-моему, мисс Шевени-Гор придерживается взглядов современной молодежи. Но я, разумеется, не обсуждал с ней ее отца.
— Но современная молодежь как раз любит пообсуждать своих отцов! — возразил Пуаро. — Это вполне в ее духе — критиковать родителей!
Берроуз пожал плечами.
В беседу вклинился майор Риддл:
— И больше ничего — никаких других финансовых неприятностей? Сэр Жерваз никогда не говорил, что стал жертвой обмана?
— Обмана? — удивился Берроуз. — Нет-нет.
— А сами вы были с ним в хороших отношениях?
— Да, конечно. Почему, нет?
— Вопросы задаю я, мистер Берроуз.
Молодой человек помрачнел и отчеканил:
— Мы были в наилучших отношениях.
— Вы знали о том, что сэр Жерваз написал мсье Пуаро письмо с просьбой приехать сюда?
— Нет.
— Сэр Жерваз обычно сам вел личную переписку?
— Нет, он почти всегда диктовал письма мне.
— Но в данном случае он поступил иначе?
— Да.
— А почему, как вы думаете?
— Понятия не имею.
— Не можете ли вы предположить, почему именно это письмо он написал собственноручно?
— Нет, не могу.
— Да-а, — задумчиво протянул майор Риддл и спокойно добавил: — Довольно любопытно. Когда вы видели сэра Жерваза в последний раз?
— Перед тем, как пошел переодеться к ужину. Я приносил ему на подпись кое-какие письма.
— Как он себя вел?
— Как обычно. Даже, пожалуй, был чем-то очень доволен.
— Вот как? — воскликнул Пуаро. — Вам так показалось, да? Он был чем-то доволен. А вскоре после этого застрелился. Это странно!
Годфри Берроуз пожал плечами:
— Я только рассказываю о своих впечатлениях.
— Да-да, и они очень ценны. В конце концов, вы, возможно, одним из последних видели сэра Жерваза живым.
— Последним его видел Снелл.
— Да, видел, но не говорил с ним.
Берроуз промолчал.
— В котором часу вы пошли переодеваться к ужину? — спросил майор Риддл.
— Минут пять восьмого.
— Что делал сэр Жерваз?
— Он остался в кабинете.
— Как долго он обычно переодевался?
— Обычно он тратил на это три четверти часа, не меньше.
— Значит, если ужин начинался в четверть девятого, он, скорее всего, должен был выйти не позднее половины восьмого?
— Видимо, да.
— Вы рано пошли переодеваться?
— Да, я думал переодеться и зайти в библиотеку, посмотреть нужные мне книги.
Пуаро задумчиво кивнул. А майор Риддл подытожил:
— Что ж, пожалуй, пока все. Не позовете ли вы мисс… как бишь ее?..
Маленькая мисс Лингард впорхнула чуть ли не в ту же минуту. На ее шее висело несколько цепочек, которые тихонько зазвенели, когда она села, вопросительно поглядывая то на одного, то на другого мужчину.
— Все это так… э-э… печально, мисс Лингард, — начал майор Риддл.
— Да, печально, — чинно согласилась дама.
— Вы приехали сюда… как давно?
— Около двух месяцев назад. Сэр Жерваз написал своему знакомому из Британского музея — полковнику Фотрингею, и тот рекомендовал меня. Я много занималась историческими исследованиями.
— Вам было трудно работать с сэром Жервазом?
— Нет, что вы. К нему, разумеется, следовало приноровиться. Но так нужно поступать всегда, с кем бы ты ни работал.
Майор Риддл почувствовал себя неловко, представив себе, что в этот самый момент мисс Лингард, возможно, приноравливается к нему, и продолжил:
— Ваши обязанности состояли в том, чтобы помогать сэру Жервазу работать над книгой, которую он писал?
— Да.
— В чем заключалась эта помощь?
На мгновение мисс Лингард оживилась, ее глаза заблестели:
— Понимаете, на самом-то деле она заключалась в написании книги! Я разыскивала все материалы, делала записи и приводила их в порядок. А потом редактировала то, что написал сэр Жерваз.
— Вам, видимо, требовалось немало такта, мадемуазель? — спросил Пуаро.
— Такта и твердости. Необходимо и то и другое, — уточнила мисс Лингард.
— Сэра Жерваза не обижала ваша… э-э… твердость?
— Нисколько. Конечно, я сразу объяснила ему, что он не должен заниматься мелкими деталями.
— Да-да, понимаю.
— Это действительно было очень просто, — заторопилась мисс Лингард. — С сэром Жервазом было легко, если вы нашли к нему подход.
— А теперь, мисс Лингард, скажите, известно ли вам что-нибудь, способное пролить свет на случившуюся трагедию?
Мисс Лингард сникла и покачала головой:
— Боюсь, что нет. Понимаете, он ведь не доверял мне во всем. Я же практически посторонний человек. В любом случае он был слишком горд, чтобы обсуждать с кем бы то ни было семейные проблемы.
— Но вы считаете, что имелись семейные проблемы, подтолкнувшие его к самоубийству?
Мисс Лингард выглядела несколько удивленной:
— Разумеется! Разве есть другие предположения?
— Вы уверены, что его беспокоили именно семейные проблемы?
— Я знаю, что он очень сильно переживал.
— Вы уверены?
— Да, конечно.
— Скажите, мадемуазель, не говорил ли он с вами о причине переживаний?
— Неопределенно.
— И что же он сказал?
— Дайте припомнить… Мне показалось, он словно не слышит меня.
— Одну минут. Pardon.[73] Когда это было?
— Сегодня днем. Мы обычно работали с трех до пяти.
— Умоляю, продолжайте.
— Как я уже упоминала, сэру Жервазу было трудно сосредоточиться. Он даже объяснил, что его беспокоит несколько серьезных проблем. И сказал… сейчас вспомню… что-то в том смысле… правда, я не уверена, что это точные его слова: «Так ужасно, мисс Лингард, когда на одну из величайших семей страны ложится подобное бесчестье».
— И что вы ответили?
— Ну, нечто успокаивающее По-моему, что в любом поколении есть слабые люди… такова расплата за величие… но потомки редко вспоминают об их ошибках.
— И вам удалось его успокоить?
— Более или менее. Мы вернулись к сэру Роджеру Шевени-Гору. Я обнаружила очень интересное упоминание о нем в рукописи того времени. Но сэр Жерваз по-прежнему оставался невнимателен. Наконец он сказал, что сегодня больше не будет работать, что он потрясен.
— Потрясен?
— Так он выразился. Само собой, я не стала задавать вопросов. Просто ответила: «Мне грустно это слышать, сэр Жерваз». А потом он попросил меня передать Снеллу, что приедет мсье Пуаро, и поэтому нужно отложить ужин на четверть девятого и послать машину к поезду, прибывающему в 7.50.
— Он всегда просил вас передавать подобные распоряжения?
— Нет, это входит в обязанности мистера Берроуза. Я не занимаюсь ничем, кроме своей литературной работы. Я ни в коем случае не секретарь.
Пуаро спросил:
— Как вы думаете, у сэра Жерваза была конкретная причина просить распорядиться вас, а не мистера Берроуза?
Мисс Лингард задумалась.
— Что ж, может, и была… В тот момент я не придала этому значения. Приняла просто как проявление доверия. По правде говоря, теперь-то я вспоминаю, что он в самом деле попросил меня никому не говорить о приезде мсье Пуаро. Сказал, это будет сюрприз.
— А! Он так сказал? Очень любопытно, очень интересно. И вы в самом деле никому ничего не сообщили?
— Конечно же, нет, мсье Пуаро. Я передала Снеллу про ужин и про то, что надо послать шофера к поезду в 7.50, поскольку приедет один джентльмен.
— Сэр Жерваз сказал еще что-нибудь, имеющее отношение к делу?
Мисс Лингард задумалась снова.
— Нет… пожалуй, нет… он был очень взвинчен… Помню, когда я выходила из комнаты, он еще уточнил: «Теперь нет смысла в его приезде. Слишком поздно».
— Вы не догадываетесь, что он имел в виду?
— Н-нет… — Лишь легкая тень нерешительности таилась в кратком отрицании.
Пуаро хмуро повторил:
— «Слишком поздно». Ведь он так сказал? «Слишком поздно».
73
Простите (фр.).