Страница 42 из 197
Конечно, эта резковатая девушка с немного мальчишеским телосложением, ничуть не напоминала брутальные образы валькирий из «heroic-fantasy», но по эффективности не уступала мифическим дочерям Одина. В скоротечной битве, многочисленный враг был духовно сломлен, разгромлен в своем логове, и повержен в ничтожество. Сван даже не сообразил, как это произошло, но это был факт, признанный в голландских масс-медиа следующим вечером (о чем Сван узнал, уже находясь в клинике св. Маттео в Салерно).
Теперь, сидя рядом с валькирией (одетой, кстати, опять разносчицей пиццы) Сван был предельно растерян. Весь его опыт общения с женщинами показался вдруг абсолютно бесполезным. Елена Оффенбах отличалась от былых подружек гало-рок музыканта, как мангуста от морских свинок. Вроде бы, тоже некрупная и пушистая, но, черт побери…
— …Черт побери, — пробурчал он, и залпом допил граппу.
— Знаешь что? — сказала валькирия, — Искать ответ на дне стакана не очень-то разумно. Допустим, ты решил, все же, это сделать, но тогда, хотя бы, закусывай.
— Да, наверное, — согласился он.
— Я, — продолжила она, — закажу тебе то, что надо. Идет?
— Да, — снова согласился он.
— Алло! — она помахала ладонью стюарду и ослепительно улыбнулась.
— Слушаю, мэм, — отозвался он.
— Скажите, у вас бывает английский завтрак?
— Э-э… — стюард задумался, — …Сосиски, бекон, фасоль, гренки, томат, и яичница?
— И двойная яичница, — поправила Елена, — а к этому оранж и черный чай.
— Семь минут, — объявил стюард, прикинув в уме последовательность приготовления.
— ОК, — сказала она.
Сван Хирд покивал головой, вздохнул и сообщил:
— Елена, я просто в жопе. Вообще в жопе, понимаешь?
— Не понимаю.
— Ты не понимаешь? — удивился он.
— У нас разные представления о жопе, — сказала она, — давай, я тебе объясню. Представь: полдень. Лето. На небе ни облачка. Плюс 40 в тени, плюс 80 на камнях. Воды — литр на шестерых. Вверху — пик Теричмир, внизу — Ваханский коридор. И до ближайшей воды переть полста км по горам. Еще черт знает, дойдешь ли. Вертолет должен был быть на рассвете — не прилетел. Рация почти сдохла от жары и пыли. Вот это жопа.
— Это где так? — спросил гало-рок музыкант.
— Это Гиндукуш, в восточном Афганистане. Раньше по Ваханскому коридору проходил великий Шелковый путь, а теперь — Великий Опиумный. Вот мы над ним и торчали.
— Ого… И что было дальше?
— Дальше, воду допили.
— А дальше?
— Дальше вечер и ночь. Холод. Немного росы собрали — по ложке на человека.
— А дальше?
— Дальше утром прилетел вертолет. Жопа кончилась. Happy end.
— А что ты там делала, в Афганистане?
— Я мир творила, по контракту, в полиции UNAFOR. Ни хрена из этого не вышло.
Гало-рок музыкант, почесал пятерней свою шевелюру a-la викинг.
— Э-э… А когда ты успела выучиться на адвоката?
— Вот, тогда и успела. Контракт такой с нашим родным голландским правительством. Исполнитель торчит на базе, а прикажут — так ездит в командировки в разное дерьмо. Заказчик три года обеспечивает ему профессоров, учебники, и экзамены. На финише выдается сертификат о высшем юридическом образовании. Точка.
— А-а… Елена, может, вопрос глупый, но… Почему ты стала работать на каморру?
— Потому, что я сидела без работы. Никому был на фиг не нужен мой сертификат.
Выдав это пояснение, Елена Оффенбах доела последнюю сосиску и запила последним глотком пива. Как раз возник стюард, и принес английский завтрак, оранж и чай.
— Спасибо, — сказала Елена, придвинула все это Свану, и попросила, — а мне еще кофе.
— Кофе! — стюард кивнул, — Эспресссо, американо, мокко, латте, санд?
— Санд, — выбрала она.
— Четыре минуты, — проинформировал стюард, и пошел варить кофе.
Елена откинулась на спинку дивана, заложила руки за голову и (как могло показаться наивному наблюдателю) стала смотреть на экран телевизора над стойкой, по которому транслировались спортивные новости. В действительности, эти новости ее ни капли не интересовали. Она боковым зрением наблюдала, как Сван Хирд питается. Поведение человека при питании немало говорит о его жизненных установках, и Елена (вспоминая учебник психологии) выстраивала модель личности своего визави.
В принципе, она считала всех «звезд шоу-бизнеса» (во всем спектре, от телеведущих и эстрадных певцов до артистов кино и театра) отбросами человеческой расы. Тут можно возмутиться, но если рассмотреть типичные отношений «звезд» с работодателями и со зрителями, то откроется бездна раболепия и снобизма. Зритель же видит в деятеле шоу-бизнеса тот неординарный или героический образ, который данный деятель (артист) играет. Вот почему артисты, как правило, «обрастают поклонницами», иногда создавая себе гаремы с «ротацией кадров». Если посмотреть на жизнь «артистического бомонда» вне сцены, то мы (в типичном случае) увидим нечто, сильно напоминающее манеры, принятые в полукриминальных сообществах наркоторговцев и сутенеров.
Но — «типичное» не значит «обязательное». Наблюдая за Сваном Хирдом (не только в процессе питания, но и до того в разговоре), Елена сделала вывод: этот парень как раз относиться к меньшей части шоу-сообщества и, хотя он, конечно, не может считаться эталоном бытовой эстетики и этики, но вызывает, все же, симпатию. Кроме того, Елена чувствовала себя немного виноватой — ведь она (проводя спецоперацию «виртуальная веселая вдова Вилворт») толкнула Свана в дробилку «Отряда-Е» и AIVD. Позже она и вытащила его из этой дробилки, но парень успел получить там букет очень неприятных эмоций, а рисковал получить еще гораздо большие неприятности. Кроме того, у него в результате развалился артистический мирок, в котором он комфортно себя чувствовал, и теперь (если придерживаться некоторой этики), Елене следовало поддержать Свана, по крайней мере, пока он хоть как-то не адаптируется к жизни без этого мирка.
…Стюард принес кофе-санд. Елена одарила его еще одной лучезарной улыбкой, потом сделала глоток, и оценила напиток, как вполне качественный. Сван Хирд оторвался от английского завтрака и объявил:
— Знаешь, Елена, у тебя хорошо получаются полезные советы. Ну, вообще.
— Может быть, — задумчиво отозвалась она, глядя на поверхность кофе в чашечке.
— Мне, — продолжил он, — сейчас очень нужен твой совет.
— Про что?
— Ну, вообще, как дальше жить. Понимаешь, я простой парень. Я пишу композиции. Я выхожу на сцену. Я беру электрогитару и пою. А как это все устроено, я не знаю.
— Я не поняла, Сван. Ты не знаешь, как устроена электрогитара? И что?
— Нет! — он резко махнул рукой, — Про электрогитару я как раз все знаю. Я вообще свою первую электрогитару сделал сам. Что ты так смотришь, Елена? Не веришь? И зря! Я вообще в Университете не просто так учился! С четвертого курса я ушел, но собирать электронные штучки я успел научиться! Я даже электрический тамтам придумал, но сделать не успел, руки не дошли. Электронная схема несложная. Все дело в идее!
Сван Хирд похлопал ладонью по своей макушке, чтобы усилить последний тезис.
— Электрический тамтам, это круто, — признала Елена, — а совет тебе про что нужен?
— Ну, я же объяснил: я пишу композиции, выхожу на сцену, беру электрогитару и пою. Только я не врубаюсь, как все это организовать. Как договориться про все это. Нужен нормальный зал с техникой, нужна реклама, продажа билетов, вся эта ботва. А я в это вообще не вникал. Был антрепренер, был дизайнер по эффектам, и еще всякие ребята, которые про все договаривались, и готовили площадку. Теперь ты понимаешь?
— Да, я понимаю. Просто, найми нового антрепренера, чтобы он это организовывал.
— А вот нет, ты не понимаешь! Потому что есть еще студийные записи, озвучка кино, контракты, платежи через аккредитив, налоги, а для этого нужен адвокат, бухгалтер, знакомые деляги в банковском офисе, и всякое такое дерьмо!
— Этого я не учла, — призналась Елена Оффенбах.