Страница 156 из 197
— Представляю, — ответил он, усаживаясь рядом на циновку, — это логичное решение по меркам современной конкуренции между транснациональными концернами. Вспомни практические случаи, такие, как взрыв платформы BP «Deepwater Horizon» в 2010-м в Мексиканском заливе, когда все вокруг оказалось загажено нефтью. С тех пор методы приобрели еще более свинский характер, стали еще глупее, и это ожидаемый эффект. Обратная теорема Коуза указывает на безразличие глобально-регулируемого рынка к интеллекту генеральных менеджеров, значит, мировой истеблишмент деградирует.
— И прекрасно! — сказала Кэтти, — Ты видишь, какой рекламный ход они подарили нам?
— Конечно, вижу. Теперь мы включим красный PR, выпихнем глобально-регулируемые концерны из одного сегмента спутниковых коммуникаций, отдадим эту добычу нашим инвесторам, и снова усилим у них мотив к расширению нашего финансирования.
Кэтти покивала головой и полюбопытствовала:
— Кого ты видишь за штурвалом красной PR-мясорубки?
— А ты? — спросил Эрл.
— Ага! — она улыбнулась и вытащила из кармана отрывной блокнот и два фломастера.
— Да, — отреагировал он, — я тоже подумал о коротком мозговом штурме.
— Пишем имена сходу, — уточнила Кэтти, протянув ему листок и один фломастер.
— Годится, — принял он, и примерно через минуту на двух листках независимо возникли столбики из нескольких имен.
Оба списка были похожими, но на листке Эрла (Гарри) первыми значились президент Мадагаскара и султан Омана. А у Кэтти (Вайлет) данные персоны занимали вторую и третью позицию. В первую строчку было занесено короткое имя: Эмми.
— Кто такая Эмми? — быстро спросил Эрл.
— Как, ты не знаешь крошку Эмми?! — тут Кэтти сделала большие удивленные глаза и, выдержав актерскую паузу, объявила, — Это Эмми Оранс, принцесса крови, и первая в династическом реестре наследования трона Нидерландов.
— Гм… — Эрл задумчиво помассировал пальцем кончик носа, — …Ты утверждаешь, что принцесса Эмми, дочь короля Вилли, готова участвовать в этой PR-игре?
— Да. Есть шансы, что король Вилли тоже поддержит тему, но это пока под вопросом.
— Гм… — повторил Эрл, — …А принцесса Эмми уже совершеннолетняя?
— Да. Она всего на полгода моложе Линды Вилворт. Они подружки. Говорят, что Эмми немного комплексовала относительно своей внешности. Она была такая обыкновенная пухленькая голландская девчонка. Но, несколько месяцев дружбы с Линдой вызвали у принцессы такие изменения в самооценке, что сейчас она выглядит потрясающе. Хотя, объективно остается такой же обыкновенной пухленькой голландской девчонкой.
— А-а… Вероятно, все дело в мимике, пластике и взгляде. Я верно понимаю, Кэтти?
— Примерно так, Эрл. Но, в первую очередь нужна несокрушимая, спокойная, немного ироничная уверенность в своей эротичности и эстетичности. Только это тайна — тсс!
— Тсс! — согласился он, и спросил, — А как относится король Вилли к этой дружбе?
— С пониманием, но без восторга, — сообщила Кэтти, — вот почему я говорю, что участие короля Вилли в PR-игре пока под вопросом. Если бы ты нажал в этом направлении…
— Ясно, — Эрл кивнул, — через три недели в Амстердаме начнется Кубок Каннабиса, это неплохой повод, чтобы познакомиться с королем Вилли.
— Ты думаешь, он будет на этом конкурсе марихуаны? — усомнилась Кэтти.
— Разумеется, нет! Но он будет на параллельной ярмарке алмазов, которую придумали специально, чтобы сгладить ежегодный скандал вокруг пропаганды травки. И, кстати, почему бы нам не полететь туда вместе, если у тебя нет других планов?
Кэтти Бейкер подмигнула и хлопнула его по спине:
— Представь, у меня нет других планов! И, я давно мечтала приехать в Голландию в тот единственный сезон, когда погода там заведомо и абсолютно отвратительная.
— Договорились, — констатировал Эрл, — а сейчас давай пойдем на пирс и скажем что-то хорошее на дорогу этим ребятам. По-моему, там уже почти все готово.
— Да, вроде, так, — согласилась Кэтти и, после секундного раздумья, добавила, — а Олаф Тюрборг плохо понимает в жизни. На него с нескрываемым интересом смотрит такая замечательная девушка, а он думает, что это просто штурман. Ха-ха.
*51. Игра в викингов, астронавтов и акванавтов
Спец-гидроплан «Twin Otter» с перевозимым «Гиппопотамом», закрепленным поверх поплавков, выполнял достаточно ординарный перелет из акватории с запада Суматры в акваторию Маскаренского плато. Только вот дальность…
— Командир, — окликнула Тиктак, в данный момент управлявшая машиной.
— Слушаю, штурман, — отозвался капитан Олаф Тюрборг.
— Командир, у меня вдруг мелькнуло в мозгах: мы же ставим рекорд. У «Twin Otter» по сертификатным ТТХ дальность тысяча миль. А мы летим на две тысячи с хвостиком!
— У этого борта, — напомнил Тюрборг, — оптимизированные движки и удвоенный ресурс топлива. Дополнительные емкости в поплавках.
— Я, конечно, в курсе, — ответила эскимоска, — но рекорд же получается, точно?
— Получается, — лаконично согласился он.
Дальше — несколько минут тишины (точнее — монотонного гудения моторов). А после, Тиктак озадаченно спросила:
— Слушай, у тебя что-то стряслось? Ты просто депрессивный сегодня. Вроде, наоборот, четкий день. Может, эта дата будет всемирным праздником астронавтов-любителей. А посмотреть на тебя, так кажется, будто мы проиграли войну марсианам. Как в боевике Герберта Уэллса, где марсианские шагающие треножники с лазерными пушками.
— Во-первых, — ответил он, — об успехе говорить рано. До Луны еще три дня пути.
— И ты так нервничаешь из-за этого? — удивилась она.
— Нет, не из-за этого. И я не нервничаю. Просто, есть еще: во-вторых. Это не связано с программой. Точнее, связано только непрямо. Мои отношения с начальством не очень сложились. Я принял решение в начале октября. Было бы нечестно уходить, ничего не доделав. Поэтому, я доработал до лунного старта. Вот, собственно, и все.
— С начальством «Arctum SBA» не сложилось, что ли? — уточнила Тиктак.
— Да, — коротко ответил Олаф.
— Ну… — протянула она, — …Я немного в курсе. Тебя хотели продать этому эмиру.
— Черт побери! Откуда ты знаешь?
— Так, это знают все, кому не лень. Кстати, не думай на советника Мунка. Идея не его. Придумал это Гебауэр, вице-президент компании.
— Черт… Ты хочешь сказать: это тоже все, кому не лень, знают? А я вот не знал. Но, на данный момент мне уже без разницы, Мунк или Гебауэр.
— На самом деле, — сообщила эскимоска, — даже если бы ты согласился, то и тогда бы не вышло, как они хотят. Эти торгаши просто не понимают железное правило акваноидов: сказано «да» — значит да, сказано «нет» — значит, нет. Нет, и точка, как ни вертись.
Олаф Тюрборг кивнул, показывая, что ему известно это правило. Тиктак помолчала еще немного, а потом спросила:
— Куда ты дальше, командир?
— Я не знаю, не думал пока. Наверное, куплю коттедж в деревне, и самолетик гаражного базирования, просто для души. Буду рантье, такая возможность имеется.
— Что, просто будешь пинать балду день за днем? Не верится как-то.
— Знаешь, штурман, мне самому не верится, но такой оборот жизни, что иначе никак. О работе в авиации во всем Евросоюзе можно забыть, мне поставят «волчью метку».
— Ну, я про такое слышала. Запись о нелояльности в персональном файле, точно?
— Точно, — буркнул он.
— Ситуация… — констатировала она, — …А у тебя там есть девушка на примете?
— У меня была жена. Потом была девушка на примете. Потом все исчезло на хрен.
Выслушав этот конспективный автобиографический ответ, Тиктак погладила пальцами рукоятку штурвала и внезапно предложила:
— Поехали со мной в Гренландию. У меня 31 декабря финиш контракта. Продлевать я не собираюсь, даже если предложат. Мне тоже разонравился «Arctum SBA». Ну, что?