Страница 6 из 15
Вы все видели Уну. Уна смотрит на вас внимательно, её серые глаза умны и притягательны. У неё не слишком ровная кожа — это видно даже на телеэкране. Когда Уна Ралти встретила Джереми Л. Смита, её кожа была густо изрыта оспинами. Мать не ухаживала за Уной. Мать Уны была занята. Она приводила к себе мужчин и трахалась с ними в дальней комнате. Уна ждала, когда мужчина уйдёт, а мама отдохнёт. Потом Уна могла поговорить с матерью. Мать давала Уне деньги и отправляла в магазин за едой. Уна ходила в старом потрёпанном платье не потому, что у её матери не было денег. Просто матери было похрен. Дочь была для неё автоматом по доставке пищи. По приготовлению яичницы. По уборке квартиры. Необходимость покупать ей одежду и тетрадки к школе выводила мать из себя. Поэтому, когда Уна подросла, она бросила школу. Теперь она работала вместе с матерью. Оспины на её лице не смущали клиентов. Им нужно было её тело. Мужчины приходили по двое и по трое. Уне было одиннадцать, когда она лишилась девственности. Минет она научилась делать раньше.
Потом мать убили. Забили до смерти железной трубой на заднем дворе кабака. Уне было четырнадцать. Она умела всё, что должна уметь женщина.
Познакомьтесь: это ваша Мария Магдалина. Святая грешница. Вавилонская блудница. Она раскаялась в содеянном, она поцеловала край одежды Мессии, Джереми Л. Смита, посланца небес. Вы в этом уверены, вы видели это по телевизору. Вам рассказали по радио. Вы прочитали в Интернете. Он поднял её с колен, сделал из грешницы своей верной соратницей. Она первой приняла его веру и его силу. Вас кормят этой белибердой — кушайте, не забудьте бумажный пакетик.
На самом деле Уна Ралти сделала Джереми Л. Смиту минет за мусорным баком. Это стоило ему пять евро. Уна подумала тогда, что продешевила: с этого лоха можно было содрать и больше. На самом деле, она отсосала, и ничего более. Просто Джереми Л. Смит никого не знал в этом городе, а ему нужно было с кем-то выпить. И, может быть, потрахаться. И ему подвернулась Уна Ралти. Она пошла с ним и показала ему ночной магазинчик. Он купил пива и пошёл в гостиницу, а она пошла с ним. Ей просто нужны были деньги. Она ещё не знала, что её ждёт.
Теперь её умные серые глаза смотрят на вас с плакатов и телеэкранов. У неё длинные каштановые волосы, тяжёлые и гладкие. У неё длинный нос с горбинкой. У неё узкое лицо, вытянутое, с немного впалыми щеками. Это Уна Ралти, будьте знакомы. Это ваша святыня. Ваша совесть. Она протягивает руку — вы чувствуете исходящую от неё светлую силу, великую энергию. Она — передатчик Джереми Л. Смита, его глас в пустыне.
Это всё чушь. Она просто шлюха. Она была шлюхой и останется ею всегда. Даже на экране телевизора. Даже на страницах учебников.
Джереми Л. Смит привёл в номер простую шлюху и сделал из неё икону. Он пил пиво и говорил с ней. Потому что сначала он хотел узнать некоторые вещи, а потом уже завалить её на кровать. Он спросил, когда появится новый Папа. Она сказала, что нескоро. Он ещё не прочитал в своей книжонке о Синоде и о выборах. Уна рассказала ему это так, как смогла. Она знала английский достаточно. У неё бывали клиенты, говорившие по-английски. Она объяснила Джереми Л. Смиту, что Папу изберут нескоро. Через полгода, может быть. Может, раньше, но, может, и позже. Что, если он хочет увидеть Папу, проще сходить на похороны, на прощание. Тогда Джереми Л. Смит спросил, когда это можно сделать.
И Уна Ралти ответила: «Завтра, хороший мой».
Ещё несколько лет — и вы забудете, кто такой Папа. Наместник на земле не нужен, если на земле — сам Бог. Джереми Л. Смит, новый Иисус. Папа где-то там, в свите, за его спиной. Раньше ему целовали туфлю. Теперь он сам должен облизывать чьи-то ноги. Не чьи-то, нет — вполне конкретные. Ноги Джереми Л. Смита. Этот старик, седой, согбенный, теперь — букашка перед великаном. Джереми Л. Смит жрёт его с потрохами, жрёт всю католическую церковь. Жрёт всю православную церковь. Жрёт иудаизм и ислам. Пророк-вседержитель. Господень полководец.
Вы видите этот знак? Линия вверх, две в стороны, на концах каждой из них — по небольшому кружочку. Это то, что заменило вам крест. То, что вы носите на груди, отлитое из золота девяносто девятой пробы. Из серебра. Из дешёвой латуни. Вырезанное из дерева. Это новый логотип Бога. Бог сменил фирменный стиль. Я сейчас расскажу вам о новом стилисте Бога. О дизайнере и художнике Маркусе Уилмонге, об этом да Винчи и Тициане нового поколения.
Сегодня Маркус Уилмонт живёт припеваючи. Иногда он работает — чтобы не потерять навыки. Когда к нему пришёл первый клиент и попросил сделать такую же татуировку, как у Джереми Л. Смита, Уилмонт даже не вспомнил, о чём речь. Когда через неделю число клиентов с этой просьбой перевалило за сотню в день, Уилмонт наконец нанял помощника. Потом второго. Потом открыл ещё один тату-салон. А потом приложил мозги и зарегистрировал перевёрнутую «Т» с кружочками как товарный знак своей студии.
На самом деле Джереми Л. Смит пришёл в крошечный салон Маркуса Уилмонта и сказал: «Нарисуй мне член». Он так и сказал: нарисуй мне член на животе. Только такой, крутой, чтобы не сразу было понятно, что это член. И Маркус Уилмонт выжег у него под пупком этот знак, позаимствованный из фильма «Близкие контакты третьей степени» Стивена Спилберга. Или из какого-то другого фильма про инопланетян. Джереми Л. Смиту не понравилось. Он сказал, что вышла какая-то чушь. Что ни капли не похоже. Джереми Л. Смит не заплатил Уилмонту за работу. Уилмонт не разорился на Смите: это была пустяковая одноцветная татуировка, занявшая пятнадцать минут работы. Он просто не хотел стараться ради такого ублюдка. Наверное, он чувствовал, что у Смита вообще нет денег и тот не заплатил бы ему в любом случае.
Теперь вы носите на груди золотой член Джереми Л. Смита, его символический фаллос, который сменил устаревшее распятие. Это называется «ребрендинг». Любой учебник по смитологии служит вам брендбуком. Вы точно знаете, как и где нужно рисовать этот знак. Его называют «элсмитом» для краткости. «Мама, нарисуй мне элсмит, учительница задала, а у меня не получается». «Смотри, какой милый розовенький элсмит нарисован на этой сумочке». «Носите элсмит до конца жизни, и да будет благословен ваш союз».
Маркус Уилмонт зарабатывает на каждом элсмите, который производится в мире. На каждом, который где-то рисуется. Вы нацарапали элсмит на коре дерева? Заплатите Маркусу Уилмонту. Иначе вы нарушите его авторские права.
Элсмиты на куполах церквей. На шпилях мечетей. На крышах костёлов. На синагогах и буддистских храмах. Элсмиты на каждой книге, на учебниках, на верхней одежде и нижнем белье, на рекламных плакатах, на формах государственных документов, на автомобильных номерах, на обёртках от конфет. Элсмит: двадцать седьмая буква латинского алфавита. Тридцать четвёртая буква русского алфавита. Новый иероглиф в китайской письменности. Соревнования по искусству каллиграфии: первый тур, рисование элсмита.
Смотрите на него. Молитесь на него. На фаллос Джереми Л. Смита, на символ его мощи и величия.
Я отвлёкся, простите меня. Я расскажу вам, что было дальше. После того, как Уна Ралти сказала слово «завтра». После того, как он провёл с ней ночь, и она была самой лучшей женщиной в его жизни. Она была божественна. Она умела делать такие вещи, какие ему и не снились. Королева-девственница. Запомните её лицо с неровной кожей: это самая лучшая женщина на земле. Мария Магдалина, святая. Джереми Л. Смита хватало ненадолго, но он и в самом деле хорошо ей заплатил, и она старалась. Она поднимала его снова и снова. Она целовала элсмит на его тощем животе. Она нежно говорила ему: «Теперь делай вот так», — и он делал, и ему было хорошо. Это курс порнографического кино за одну ночь. Это вся Камасутра за пятнадцать минут. Ницше за пятнадцать минут. Биология за один час. Хирургия за полчаса. Вы все покупаете эти книги, вы читаете их. Джереми Л. Смит жил в такой книге целую ночь.