Страница 85 из 103
- Обрадовал! - вздохнул князь.
- Не гляди в начало, гляди в конец, - пробурчал Лисица. - Опочане встретили пришельца с дикой яростью, с несусветным свирепством, изобретали военную хитрость за хитростью. Осаждающие или умирали в муках, или попадали в. плен, что было ещё страшней. От литвина ушли бывшие с ним богемцы, волохи, татары. Сам он отступил к Вороначу, удовольствовавшись небольшим выкупом.
- Слава Богу! - заключил князь, вытягиваясь на лавке.
- Ещё не всё, - продолжал Елисей. - Витовт, уладившись с псковитянами, устремился к Новгороду. Придрался, что, когда шёл спор с новгородцами о границах, те назвали его бражником и изменником. Теперь они понадеялись на свои непроходимые болота и посмеялись над угрозами литвина; мы, дескать, для тебя уже мёд варим!
- А на московскую помощь не надеялись? - подал голос князь.
Лисица махнул рукой:
- У Москвы против тебя-то нет сил, а против Витовта...
- Каковы вести из Кремля? - хотел услышать более важные вести Юрий Дмитрич.
- Дозволь извещать по череду, - попросил Лисица. - Твой возможный враг хотя и стар, да не дряхл. Он проложил путь своей силе сквозь опасные зыби так называемого Чёрного леса. Десять тысяч воинов шли впереди с секирами, гатили дорогу срубленными деревьями. Прошла даже самая большая пушка Галка, изготовленная немецким мастером Николаем. Её везли на сорока лошадях. Выстрелила она по крепости Порхов, снесла каменную башню, а также стену церкви Святого Николы. Но сама разлетелась на части. Много Витовтовых ратников умертвила осколками, даже своего создателя-мастера и ещё воеводу полоцкого. Пришлось всё же новгородцам заплатить большой выкуп. Каждые десять из ста десяти тысяч платящих подати внесли в казну рубль серебром.
- А Москва молчит, - повторил Юрий Дмитрич.
- Вот теперь огорчу тебя, - перешёл к главной вести Лисица. - В златоверхом тереме состоялся совет. Великая княгиня Софья Витовтовна призвала бояр и сообщила им предложение своего отца отправить к тебе митрополита для увещаний. То есть церковь вмешать в твою распрю с племянником.
Юрий живо вскочил:
- Фотий... приедет... в Галич?
Елисей встал и молвил значительно:
- Он уже в Ярославле.
4
Юрий Дмитрич сидел как на иглах, советуясь с Семёном Морозовым. Дел много, хоть разорвись! Как на зло, отсутствует Борис Галицкий: отправлен в Звенигород досмотреть, всё ли благополучно в ближней от Москвы вотчине. Даниил Чешко уехал на Белоозеро с княжеским вкладом в возникшую там Ферапонтову обитель в пятнадцати вёрстах от Кирилловой. Все хлопоты по встрече почётного гостя пришлось возложить на тиуна Ватазина. Особое беспокойство вызвал обветшалый святительский дом, запустелый после того, как Галицкая епископия была соединена с Костромской. Нужно было быстро обиходить, прибрать хоромы. И эту заботу взяла на себя княгиня Анастасия Юрьевна.
Морозов рассуждал о тонкостях предстоящего разговора с митрополитом: будет сложно!
- Фотий сошлётся, - предполагал боярин, - на завещание твоего отца, передавшего власть не брату, а сыну. Ты, княже, возрази: блаженной памяти Владимир Серпуховской был не родной, а двуродный брат Дмитрия Ивановича и не мог занять старшего стола по отчине, ибо отец его никогда не был великим князем. Василий же Дмитрич завещал старшинство сыну мимо родных братьев, нарушив бесспорные права их по старине.
- Складно излагаешь, - внимал морозовской речи князь.
- А что хорошего выходило из нарушений прав? - продолжал развивать свою мысль Семён Фёдорович. - Ныне старший отстаивает своё, прежде же поднимали замятию младшие. Вспомним борьбу Михаила Московского с дядей Святославом[89].
- Далеко хватил! - напряг память князь.
- Возьмём чуть ближе, - согласился боярин. - Сын Невского Андрей Городецкий - против старшего брата Дмитрия Переяславского[90]. Сколько крови зря пролилось? А Юрий Московский - против Михаила Тверского?[91] Всё это было назло порядку, закону, как исключение. Теперь делают из исключения правило. Дерзкое начало!
- Когда ему будет конец? - вздохнул Юрий.
- Прости за ещё большее углубление в прошлое, - произнёс Морозов, - но губительная война Изяслава Мстиславича с дядей Юрием Владимировичем за Киев длилась более двадцати лет[92]. Побеждали поочерёдно. В конце концов оба умерли, Не вкусив как следует вожделенной власти.
Князь смутился:
- Не хочешь ли сказать: не стоит игра свеч?
Морозов пояснил:
- Отвечаю на твой вопрос. Что касается нынешних споров, не забудь ещё одно: племянник почти впятеро моложе тебя. Стало быть, это борьба за первенство не крепкого витязя против немощного, а дитяти против матёрого. На самом же деле - кучки самовластных бояр против законного государя. Не пресечь такое - обезглавить страну! Владыка должен понять и рассудить здраво.
Соборование нарушил вошедший по собственному почину Лисица с самыми свежими новостями:
- Высокопреосвященный близко!
—Как... уже? - вскочил Юрий Дмитрич.
Елисей доложил подробнее:
- Он прибыл в Ярославль на Рождество Предтечево, немного помедлил: ужинал у тамошнего князя Ивана Васильевича. Тот молил его, чтобы переночевал, а утром отслужил обедню. Митрополит не послушал: на ночь глядя, продолжил путь в Галич.
- На ночь глядя! - повторил князь.
- Безотлагательно! - заключил Морозов.
Юрий Дмитрич распорядился немедленно выслать навстречу крепкую стражу во главе с Вепревым.
- Пойду собирать княгиню и сыновей. Встретим первосвятителя всей семьёй.
С этими словами князь в крайнем возбуждении удалился во внутренние покои.
- Дело суть великой важности и требует многих средств! - пробормотал, уходя, Лисица.
Морозову долго пришлось ожидать господина на большом теремном крыльце.
А солнце всё поднималось, зной всё усиливался, народ на улицах всё прибывал. Галичане, с утра напитанные слухами, жаждали лицезреть представителя русской церкви, прибывающего из далёкой Москвы. Тёплый месяц май подготовил сухой, торный путь. Один из последних весенних дней на пороге лета, весь в свежей зелени, весь в сиянии, вселял радужные надежды на торжество света над мраком, тепла над холодом, а если сказать выспреннее, - добра над злом. На сей раз стар и млад стремились не к сердцу Галича - кремнику, а на посад, к полю у озера, где возвышалась соборная церковь Преображения. Её голосистые колокола наполняли малиновым перезвоном город, воспрянувший от близнецов-будней к редкому празднику. Никто не объявлял, но все знали: здесь, перед многоглавым собором, князь встретит митрополита. Вот выехали на поле княжьи охранники, за ними - карета. Всадника Юрия Дмитрича отличили издали: могуч, дороден, мягкая, струящаяся по груди борода. А что за удальцы его сыновья! Хотя и безусые, да мужественные. Всеобщее внимание привлекли двое старших. Младший - позади них. Совсем ещё отрок. Не могуч мышцей, не широк плечьми, зато красен-распрекрасен! Кудри - кольцами, уста - маков цвет, глазищи, как у матери, - взглянет, рублём одарит! Сенные девки княгинюшку извлекают из златохрустального терема на колёсах. Нет, не хочет, чтоб извлекали, сходит сама. Дебела, дородна, красива, - ну, всем одарена! Пышный распустившийся цвет, неподвластный летам, чудесно неувядаемый!
Прибытием своих властителей любовались до того поворотного мига, когда на задворках толпы возник крик:
-Едет! Едет!
Онять-таки прежде всего показались всадники, потом колымага. В сёдлах не только воины, но и чернецы. Перед княжеской семьёй кони стали. Чернический хор запел «Спаси, Господи, люди твоя». Служки помогли первосвятителю снизойти на землю. Все головы - в его сторону. Ближний к нему край толпы в лучшем положении, нежели тот, что созерцал князя. Одни передавали другим увиденное. Задние плохо слышали.
89
В1248 г. младший брат Александра Невского Михаил Московский прозвищем Храбрый изгнал дядю Святослава Всеволодовича из Владимира, но в ту же зиму, воюя с Литвой, погиб в битве. Великокняжеский стол занял старший брат Невского Андрей Ярославич.
90
Речь идёт о двадцатилетней борьбе за великое княжение между сыновьями Александра Невского, старшим Дмитрием и младшим Андреем. В результате многих предательств и опустошительных войн победил Андрей, занял место брата после преждевременной смерти Дмитрия.
91
В1318 г. в братоубийственной борьбе за великое княжение Владимирское был жестоко умерщвлён по приказу хана Узбека князь Михаил Тверской, оклеветанный Юрием Московским. Последнему впоследствии отомстил сын Михаила Дмитрий Грозные Очи и сам был казнён за это в Орде.
92
Речь о длительной борьбе Юрия Долгорукого с племянником Изяславом в середине ХII в.