Медленная смерть

— После футуризма, дадаизма, сюрреализма, ситуа-ционизма, нового реализма, флуксуса и концептуализма, приходит Неоизм! — бездумно выпевал голос через мегафон.

Как почти все присутствующие, Джонни Махач смотрел не на интервенцию Новых Неоистов Фронта Семиотического Освобождения. Центром всеобщего внимания стала Вера Уотсон, мать Худого, стоящая перед магазином. Она мгновенно стала звездой благодаря злобным соседям, которые раскрыли её личность назойливым журналистам.

— Девушке в этом фильме только пятнадцать, — взволнованно объявила репортёрша, делая непристойные жесты в сторону телеэкранов, — что вы чувствуете, узнав, что ваш сын — сексуальный извращенец?

— Питер — хороший мальчик, — огрызнулась миссис Уотсон, — у нас всегда были замечательные отношения. Я не замечала за ним ничего извращённого. Это не он в телевизоре, это какой-то электронный обмай.. Похоже на то, как злодеи подделывают смерть Арни в конце «Бегущего Человека». Съёмка слишком хорошая, чтобы быть настоящей!

— Если я верно поняла, вашему сыну двадцать четыре года, — настаивала журналистка, — и он является членом печально известной жестокой банды скинхедов под названием «Рейдеры».

— Мне больше нечего вам сказать! — дёрнулась Вера.

Медиа-шлюха сунула миссис Уотсон двадцать фунтов.

Решимость Веры соответствовала охвату её талии, но деньги вогнали гордую рабочую женьчину в состояние, граничащее с религиозным исступлением. Мать: Худого жила в нищете большую часть жизни, и ондз взяла хрустящую банкноту так, как монашка ласкала! бы статую младенца Иисуса. Как правильно предположила мажорная журналистка, небольшая порция баб-^j ла заставила миссис Уотсон сбросить защиту. ■<’

— Ну что, Вера, — прощебетала репортёрша. — Расскажи нам о сексуальных подвигах своего сына и этой" банды скинхедов!

— Питер перебесился в своё время, — признала миссис Уотсон, — и в тех немногих драках, где он побывал, он всегда защищал себя как истинный англичанин, кулаками и ботинками. Мой сын никогда не пользуется ножами и пистолетами. Он всегда приглядывает за своей старой матерью, всю жизнь он прожил со мной.. Школьные друзья Питера по большей части уже пере-, женились, но ему никогда не везло с девушками. Спать: с ним соглашались только всякие шлюхи, вроде СарьР Остерли. Я слышала, что каждый мальчик в четвёртом и пятом классах местной школы уже успел кое-чего с этой развратницей! Может, Саре ещё пятнадцать, но она уже делала туда-сюда с сотнями мужчин! Питер, с другой стороны, переспал едва ли с парой женщин за всю...

Монолог Веры прервала мать Сары. Дженет Остер-ли провёл через толпу журналист, который отловил эту суку, когда она возвращалась домой откуда-то, где подрабатывала уборщицей. Дженет набросилась на мать Худого с кулаками, но мало что смогла поделать против своей более старой и тяжеловесной противницы.

— Моя Сара — хорошая девочка! — взвыла уборщица, оказавшись на земле. — Её развратил этот пидор, твой бестолковый сын. Тут все знают, что Худого арестовали за...

Голос миссис Остерли затерялся в рычании, когда окружающие люди бросились в драку. Бесчисленные междусемейные склоки раздирали местное сообщество, и эта стычка дала людям шанс вспомнить их. Люди поровну разделились на два лагеря, и сражение распространилось по всему Крисп-Стрит-Маркету.

— Великолепно! Сногсшибательно! — бурчали репортёры, пока их бригады техников снимали происходящее на камеры прямого включения.

Вера Уотсон не единственная в тот день отвечала на вопросы журналистов. Сэр Чарльз Брюстер давно привык манипулировать прессой и сознательно проговорился паре друзей, работающих на телевидении, что у него были личные отношения с Джоком Грэхемом, арт-критиком, превратившимся в обезумевшего убийцу. С ним тут же договорились насчёт интервью, так как общественность жаждала подробностей о человеке, который поутру задушил дежурного в психушке и совершил побег.

— Опишите мне, — расплылся в улыбке диктор Роч‘5 нальд Мактревор, — Джока Грэхема как человека. .$f

— Он очень нестабилен, — авторитетно ответил ру^

ководитель «Прогрессив Артс Проджект». — Я неси днократно встречался с ним, и каждый раз он нападал. на меня, словно опасный псих. Па психологическом: жаргоне подобных людей называют «истинно веруют щий», тот, кто фанатично предан мему53, захватившему!: контроль над его сознанием. Сперва он был марксист; том, но позднее переключился на христианский фун-i даментализм. -

— А когда вы в последний раз его видели? — полю-й

— Грэхем вломился в мой кабинет без предваритель-i ной договорённости и сбил секретаршу с ног, когда она! пыталась не пустить его ко мне, — поведал Брюстер шокированной британской нации.

— Чего он хотел? — Мактревор принял вид опытно-, го следователя.

— Он сказал, — прошептал сэр Чарльз, — что пришёл предупредить меня о входящем в моду арт-движении под названием «Неоизм». Грэхем утверждал, у него есть доказательства, что это вывеска для заговорщиков, пытающихся низвергнуть христианскую цивилизацию.

— Можно более детально? — спросил Рональд.

— Конечно, — согласился Брюстер. — Видите ли, Грэхем утверждал, что Неоизм был попыткой завершить работу флуксус-художника Йозефа Бойса54. Как известно, Бойс был учеником оккультиста и основоположника антропософии Рудольфа Штайнера. В космологии Штайнера эволюция земли является результатом постоянного охлаждения и затвердевания духа в материю. Так что мы переходим от жидкой, аморфной, тёплой и подвижной формы в состояние твёрдое, закреплённое в форме, холодное и статичное. Это понятно?

—Да, — подтвердил Мактревор.

— Далее, — произнёс сэр Чарльз. — Божественное находится в горних духовных сферах, а камни — на дне материальной грани. Хотя дух наполняет всё сущее, остаётся опасность, что вещи посредине — например, растения, животные и люди — превратятся в камень. Штайнер предполагал, что для предотвращения такого хода событий необходим духовный лидер, который сможет обратить процесс вспять.

— Понятно, — вставил Рональд.

— Итак, — продолжил Брюстер. — Необходим Мессия, чтобы подогреть дух, наполняющий всё сущее. Этот Мессия может быть шаманом, учителем или художником. Бойс считал эту теорию руководством к действию для современных художников. Поэтому в своих скульптурах он использовал жир, который течёт, будучи нагретым, и застывает, когда охлаждён. Это вещество сочетается с войлоком, изолирующим материалом, созданным из шерсти животных. Поэтому когда Бойс прикреплял полосу войлока к груде жира, это был просто акт шаманства, попытка одухотворить материю.

— Но, — возразил Мактревор, — если Грэхем был религиозным фанатиком, ему должен был понравиться такой подход!

— Отнюдь, — парировал сэр Чарльз. — Грэхем — фанатичный протестант, верующий, что материя идёт от Сатаны. Источники, в которых Бойс черпал вдохновение, явно языческие, и поэтому входят в программу Антихриста по захвату власти над миром. Это, конечно, я поясняю образ мыслей того, кто верит в чушь, изрекаемую фундаменталистами, трясущими Библией!

— Идеи Штайнера и Бойса имеют явное родство с германской мифологией, — заметил Рональд, демонстрируя начитанность. — Знал ли об этом Грэхем, и если да, как он связывал их с Неоизмом?

— Грэхем сказал мне, — поведал Брюстер, — что прямая линия наследования связывает идеологию и деятельность Нацистской Партии Гитлера, Бойса и Нео-истов. Он настаивал на том, что холокост был актом шаманской трансформации, разогревание и растворение формы, гностическое очищение!

— Страшная бестактность! — выплюнул Мактревор.

— Знаю, — согласился сэр Чарльз, — но она многое говорит о повреждённом рассудке Грэхема! Он уверен, что концлагеря были генеральной репетицией грядущего царствия Антихриста. Грэхем буквально верит, что Неоисты завершают работу, начатую Хирамом, когда он построил Храм Соломона, и в результате их деятельности мы войдём в эпоху Бедствий, предсказанную Библией!

— Фью! — присвистнул Рональд. — Грэхем окончательно ополоумел, если верит в такую ерунду!