Страница 66 из 85
— Император Фридрих вместе с иоаннитами и тамплиерами вернул христианам город Яффу. Теперь он находится в Акконе, где флот его стоит на якоре.
— Значит, крестоносцы уже тут! — воодушевленно воскликнул один молодой рыцарь-монах.
— Вы увидите палатки пилигримов в пределах городских стен.
— Каковы дальнейшие намерения императора? Вступил ли он в Акконе в контакт с Великим магистром?
— Об этом я ничего не слышал, — печально сказал Эрнест.
— Сначала он примет у себя баронов Святой Земли, — воскликнул один седовласый рыцарь, — чтобы узнать, на кого из них он может рассчитывать в походе на Египет.
Но император Фридрих отнюдь не собирался учитывать интересы баронов Святой Земли. Не принял он и обоих Великих магистров рыцарских орденов. С отсутствующим видом сидел он на своем роскошном корабле и смотрел на волны. Казалось, его ничуть не тревожат недовольные разговоры крестоносцев. Возможно, теперь, когда все было готово к штурму, Фридрих сочинял новое стихотворение на провансальском языке, которым он так мастерски владел. Но самый ли удачный момент он выбрал для мечтаний?
Время от времени рядом с ним появлялись посыльные и тут же уходили, так как он прогонял их нетерпеливым движением руки.
Наконец однажды в Каструм Перегринорум проник невероятный слух: император ведет тайные переговоры с египетским султаном!
Тогда паломники и крестоносцы, разбившие свои палатки в пределах стен Каструм Перегринорум, собрались на площади перед дворцом и стали звать комтура. Энергичными шагами он спустился по наружной лестнице. Гнев крестоносцев был оправдан.
— Знайте же, рыцари и миряне, — мрачно закричал комтур в толпу, — что император заключил договор с египетским султаном. Он не счел необходимым посоветоваться перед этим с христианскими владыками Сирии. Не спросил он и согласия кипрского короля. Ни одному полководцу вашего и своего крестового похода он не доверяет! В этот час к нам в руки попала копия этого договора. Я зачитаю вам его важнейшие пункты.
Когда комтур начал читать, на площади воцарилось впряженное молчание.
— «Город Иерусалим передается христианам сроком на десять лет…»
— Браво! Хорошо! Хорошо! — донеслось из толпы. — Да здравствует император!
— «Христианские державы, — продолжил комтур, не обращая внимания на прерывающие его возгласы, — в ответ на это отказываются от ведения каких бы то ни было боевых действий на Востоке. Египетский султан также воздержится от каких бы то ни было нападений на христианские территории…»
Крестоносцы, задумавшись, молчали. Потом из их рядов стало доноситься:
— Что за сделку заключил император с султаном? Мы не можем вести войну с врагами Святой Земли? Зачем мы тогда сюда приехали? Зачем мы претерпели столько опасностей, дошли до полного изнеможения и потратили столько денег на поездку? Разве мы совсем ничего не можем сделать для Святой Земли? Выходит, что Гроб Господень будет одолжен христианам лишь на время? Значит, через десять лет он перейдет к египтянам?
Некоторые кричали:
— Он обманул нас, пообещав нам здесь большую добычу!
В гневе они проклинали императора. Раздавались восклицания:
— Он предатель христианского дела!
Никто больше не слушал того, что читал комтур.
Но были слышны и довольные голоса:
— Наконец мы сможем совершать паломничество по святым местам в мире! И император достиг этого без кровопролития! Ничего, что этот договор действует всего десять лет!
Мигель был того же мнения: теперь ордену снова будет принадлежать дом тамплиеров в Иерусалиме, место великих таинственных открытий, за которые предок Деодата заплатил жизнью!
В мрачном молчании тамплиеры чистили свои мечи песком. С большой неохотой они стирали свои плащи и небрежно начищали кольчуги: через три дня Иерусалим торжественно передавался христианскому войску. Разве они не радовались, снова увидев свой главный дом на Храмовой площади? Тамплиеры должны были идти в авангарде.
Увидев императора рядом с рыцарями и баронами в праздничных доспехах, когда процессия приближалась к прибрежной дороге в Акконе, тамплиеры развернули свое черно-белое знамя и выстроились в авангарде. Лица у них были недовольные, и они педантично следили за тем, чтобы расстояние между ними и войском императора, над которым еще тяготело церковное проклятие, не уменьшалось.
Мигель не понимал своих братьев. Разве сегодняшний день не должен быть вписан золотыми буквами в книгу истории? 16 марта 1229 года Иерусалим без кровопролития возвращен христианам! Так об этом будут говорить впоследствии.
Три дня потребовалось праздничному войску на то, чтобы достичь Яффских ворот и через них войти в Святой Город. Впервые христианский король из Европы уезжал в Иерусалим. Он гордо восседал на белом коне; его пурпурная мантия ниспадала с плеч многочисленными складками, золотыми нитями на ней была вышита камелия. На диадеме сверкал гигантский рубин.
Приезд императора мало взволновал жителей Иерусалима. На улицы вышли лишь немногочисленные христиане, еще остававшиеся здесь в монастырях. Какое дело было мусульманам до этого по-барски ведущего себя христианина? Аллах даровал ему этот город на краткий срок в десять лет. Когда они пройдут, Аллаху, вероятно, будет угодно передать его арабам или туркам, или кому-нибудь еще. Пути Аллаха неисповедимы.
Мигель озабоченно смотрел вокруг: он видел равнодушие людей, запущенность зданий, грязь на улицах. Неужели это действительно тот славный город, на который в будущем опустится Новый Иерусалим?
— Иерусалим рыдает, — бессознательно пробормотал Мигель, — кто осушит его слезы?
Эрнест, который ехал рядом с Мигелем, заметил его разочарование.
— Ты найдешь дом тамплиеров в хорошем состоянии, — сказал он, пожав плечами, — ибо мусульмане считают его единственным достойным почитания зданием во всем Иерусалиме, кроме мечетей. Понимаешь?
Султан со своей свитой выехал навстречу императору на Храмовую площадь. Торжественные колонны остановились, и оба властителя одновременно спрыгнули с седел и устремились навстречу друг другу. Свиты почтительно отступили.
Император поклонился, приложив правую руку к сердцу.
Султан положил свою правую ладонь на лоб, он величественным жестом обратился к императорской свите, и все христианские рыцари сошли с коней, отвесив низкие поклоны. Вслед за этим император поднял руку в знак приветствия людям из свиты султана. С невероятной грацией рыцари-мамелюки спрыгнули с коней, поклонившись изящно и очень низко. Затем оба владыки направились к единственному дому в Иерусалиме, в котором было достаточно места для них и свиты, — к дому тамплиеров.
За императором последовали король Кипрский и Иерусалимский и Великий магистр тевтонского ордена. За ними можно было видеть графа Ибелинского между Великим магистром тамплиеров и Великим магистром иоаннитов. Далее шли рыцари из императорской державы и несколько баронов Востока, Благороднейшие люди из державы султана следовали за ними — засвидетельствовать акт передачи города в рыцарском зале дома тамплиеров. Несколько других рыцарей остались на заднем дворе для охраны.
Как только за свидетелями подписания договора закрылись ворота, вперед выступили рыцари, оставшиеся вместе с конями на Храмовой площади. Эрнест взял Мигеля за руку.
— Пойдем со мной! — печально сказал он. — Мы получше осмотрим избранный город.
Он повел Мигеля по замершим переулкам, где двери домов косо свисали с фасадов без окон. У некоторых домов двери вообще отсутствовали, так что можно было заглянуть во внутренние дворы, заросшие высокой высохшей травой. Многие цистерны, ранее получавшие воду из великолепного акведука, были опрокинуты и покрыты птичьим пометом. Желоба для воды заросли колючим кустарником.
Эрнесту не был известен дом, где жили Пьер, Арнольд и Ролан. В этот город приезжали так много людей, и столь многие покидали его, что невозможно было удержать в памяти все имена.
Они вышли к пришедшей в запустение крепостной стене. Мигель озабоченно остановился перед ней.