Энциклопедия русских суеверий

Амбарник — дух амбара, его «хозяин». В отличие от других духов крестьянских хозяйственных построек — например, от дворового, банника, — представления о нем расплывчаты, а сведения, полученные от крестьян (Арх., Печ., Яросл.), немногочисленны и отрывочны.

В некоторых губерниях России девушки, отправляясь к амбару во время святочных гаданий, слушали, как ведут себя его сверхъестественные обитатели. Встав возле амбара, они приговаривали: «Суженый-ряженый, приходи рожь мерять!» Если после этого слышалось, что в амбаре сыплют зерно, то считали, что гадающая выйдет замуж за богатого; если же чудилось, что пол метут веником, ее ждало замужество за бедняком.

В единственной известной пока быличке о святочных гаданиях, где сверхъестественный обитатель амбара прямо назван амбарником, он предстает существом чрезвычайно опасным: «Девки побежали к анбару в Святки (гадать. — М. В.), очертились, как полагается. А тут один мужик хотел попугать девок. Пойду, говорит, в анбар запрусь да нашепчу им всяко много. Пошел, заперся, а девки прибёжли к анбару под замок и слышат, там кто-то приговаривают: „Лучку мну, в корзинку кладу. Ножку мну, в корзинку кладу. Головку мну, в корзинку кладу“. Девки прибежали в деревню и рассказали мужикам, что слышали. А утром открыли анбар, а тамотки того мужика скрутило. Отдельно ножки, руцки, головка, все, как девки слышали. Захотел попугать, самого скрутило» (Арх.) <Черепанова, 1996>.

Нередко в роли вопрошаемого о будущем амбарника выступает оживотворяемое содержимое амбара: если под Рождество приложить ухо к замку амбара — услышишь, как говорят между собою рыбы, лежащие там (колымчане хранят в амбарах улов). «От них услышишь всю судьбу» (Колым.) <Шкловский, 1892>. Гадая под Новый год, девки кричат у амбара: «Туша, покажи уши!» После чего, резво выскочив из амбара, за ними гоняется поросячья тушка (Петерб.).

Жители Новгородчины ходили «слушать судьбу» к убитому борову, повешенному «в замкнутом нежилом помещении»: «Одна старуха рассказала про себя такой случай: „Сидели, говорит, мы на посидке, и вздумалось нам идти погадать к убитому борову, который висел в амбаре. Пришли к амбару, очертили круг и стали в него. Я первая спросила: „Боров, скажи мою судьбу!“ — Боров ответил: „Скажу, только угадайте, сколько горошин в мерке“. Услышав голос, мы в ужасе бросились бежать домой. Бежим и слышим, что за нами кто-то гонится. Оглянулись — какая-то фигура, вся в белом, бежит за нами. Мы в избу и сказали старухе. Та сейчас же одела нам на головы горшки. К нашему ужасу, большая белая фигура схватила нас за головы, сорвала с голов горшки, разбила их вдребезги о стену и тут же с хохотом провалилась сквозь землю… Если бы мы не одели горшки, то лишились бы своих буйных головушек. Случилось же оттого, что мы, когда услышали в амбаре голос, не зааминили, а сразу убежали“».

В сходном рассказе легкомысленно не придерживающиеся всех правил гадания девушки также спасаются от «поросенка-преследователя» лишь с помощью «знающей» старушки (Мурм.). Подобный сюжет, отражающий веру в пророческие способности амбарных обитателей (не именуемых, правда, амбарниками) был, по-видимому, популярен среди крестьян севера и северо-запада России.

АНАФИД, АНАФИДЬ — черт; Дьявол.

АНАХТЕМ — анафема, отверженный, проклятый (Курск.).

АНТИП, АНТИПКА, АНТИПКА БЕСПЯТЫЙ — черт.

«Произносить слово антихрист считается грехом, вместо него говорят антий» (Перм.).

Антип, антипка — результат народной переделки имени противника Бога Антихриста. В Пермской, Костромской и Вологодской губерниях антипода Бога называли Антий; Антихрист — Антит (Перм.). Так же называли и подручных Антихриста — чертей. Черт, «антибог», приобрел имя собственное Антип еще и потому, что называть черта его настоящим именем было небезопасно; произнесение имени как бы материализовывало своего носителя.

Прибавка «беспятый» характеризует одну из существенных деталей во внешнем облике черта, который «потусторонен», «неполон» — и похож на человека, и отличен от него. «Нечеловеческие» ноги черта в представлении крестьян напоминают лапы животного или птицы (см. ЧЕРТ).

Согласно несколько иной трактовке, название «антипка» может быть связано с переосмыслением имени библейского Ирода-Антипы, казнившего Иоанна Крестителя, а также соотносится с народной трактовкой образа святого Антипия (Антипы), властного над разрушительной стихией половодья (ср.: Антип-половод, антипы-половоды (Яросл., Новг.); «Антипа в овражке топит»; «Антипа воду распустил» и др. <Даль, 1880>. По мнению Н. И. Зубова, «имеющийся материал позволяет трактовать мифологические названия антипка, анцибол как славянский языческий субстрат (представления о враждебных болотных духах), центром кристаллизации которого стало личное имя Антипий, вошедшее в святцы православия» <Зубов, 1994>.

АНЦЫБАЛ, АНЦЫБАЛ, АНЦЫБУЛ, АНЧИБАЛ, АНЧИБИЛ — болотный черт; водяной; Дьявол, Сатана.

Название анцыбал нередко относится к нечистой силе, обитающей в болоте (см БОЛОТНИК, ЧЕРТ). Это наименование закрепилось в бранных выражениях «Ах ты, анцыбал атакой!» (Курск.), «Анчибал ты проклятый!», «Чтоб тебя подхватил анчибил!» (Орл.)

АНТИХРИСТ, АНТИЙ, АНТИТ, АНЧИХРИСТ, АНШИХРИСТ — Антихрист; черт.

«Кто ест в Великую пятницу скоромное, того считают антихристом» (Арх.); «Многие из здешних жителей еще по настоящее время не едят картофеля, почитая его антиевым, то есть антихристовым, хлебом» (Перм.); «Антихриста я видел, в опшшем черта» (Пск.);

Антихрист (греч.) — противник Христа и лже-Христос. «Это нарицательное название соответствует его нравственной сущности — богоборчеству». Антихрист — «сын погибели»; но собственное имя его не открыто — упомянуто лишь число его имени — 666. Он — «человек беззакония», т. е. должен быть рожден вступившей в незаконную связь женщиной, от евреев, «из колена Данова», «по действу Сатаны, которого он будет живым воплощением».

Царство Антихриста описано в 7-й главе книги пророка Даниила и в Апокалипсисе. Антихрист должен явиться перед вторым пришествием Христа, однако точно эта дата неизвестна. Указаны лишь основные причины наступления царства Антихриста — упадок веры и нравственности <Рязановский, 1915>.

Представления народа об Антихристе, сложившиеся под влиянием библейского учения, сочинений отцов церкви и апокрифов, пронизаны ожиданием неизбежного конца света. «Россия приняла христианство из Византии в то самое время, когда там вопрос о близости кончины мира был в полном разгаре; не замедлили и русские писатели приобщиться к общему настроению умов на Востоке и Западе» <Сахаров, 1879>.

Сочинения и сказания, получившие среди народа преимущественное распространение (Слово святого Ефрема Сирина «На пришествие Господне, на скончание мира и на пришествие Антихристово»; апокриф «Вопросы Иоанна Богослова Господу на горе Фаворской» и др.), изображают будущую судьбу мира «с особенной подробностью и картинностью». Рисуемый ими облик Антихриста фантастичен, страшен: «Видение лица его мрачно, власи глави его остри, яко стрелы, вид ему яко и дивьяку, око ему десное аки и звезда заутра восходящая а другая аки льву, уста ему локти, зубы ему пяди, персти ему аки и серпи, стопа ногу его пядию двою, и на лици его пишется Антихрест». В представлениях народа Антихрист, воплощение Сатаны, не только именуем «зверем», «змием», но принимает обличья огромного змея или чудовища.