Страница 186 из 227
«Урочить» происходит от «речить», «ректи» — «говорить, произносить». Ф. Буслаев подчеркивает: «Множество слов, первоначально имеющих значение речи, разговора, употребляется в смысле колдовства, чародейства и т. п.; а именно: речить — заговаривать, колдовать (Пск.); от корня рек-у происходят, сочетавшись с предлогами, следующие слова в значении сглаживания: уреки (Пск.); уроки (Волог., Оренб., Арх.); сурок (Смол.); осурочить (Пск.)». Ср. также «врек» (Пск.) — болезнь или несчастье от чужих слов <Буслаев, 1861>.
Слова, наговор могли играть при порче главенствующую роль: колдун Архип Фадеев говорил про себя, что «только-де молвит три слова, ково увижу, тово и порча возьмет» (XVII в.) <Черепнин, 1929> (см. ВЕДУН, КОЛДУН).
«В заговорах уроки являются демоническими существами. Они происходят от встреч (пристретельны) с злыми людьми или насланы. Селятся они в ногах, руках, глазах, во всех суставах человека и нудят около сердца, ломают кости. Чтобы они вышли из больного, на них бабка кричит: гам, гам, гам! Призывает на помощь святых угодников Божиих и, с их помощью, прогоняет уроки в темные леса, густые очереты, на болота, за моря» <Сумцов, 1890>.
А. Потебня уточняет, что урок — это материализация вредоносного слова (в обличье стрелы или вызывающего заболевание демонического существа не вполне ясного вида) <Потебня, 1914>. Отметим, что в трактовках и самого понятия урок, и его возможных воплощений представления об уроке как о материализованном вредоносном слове нередко смешивают с представлениями о сглазе (как о материализованном губительном взгляде) <Даль, 1882>. «Считается, что бессонница и плач ребенка — результат чьего-то дурного воздействия: кто-то плохо посмотрел или плохо подумал. Это действие обычно называют „обурочить“, „оприкосить“, „сглазить“. Состояние ребенка после такого воздействия называют „прикосом“, „озыком“, „сглазом“ (призоры, оговоры, уроки — вид порчи)» <Адоньева, Овчинникова, 1993>.
Основанием для подобного смешения, по-видимому, служит то, что и действие «недоброго слова», и действие «опасного взгляда», даже «недоброй мысли» (как намеренных, так и нечаянных) в поверьях нередко тождественны физическому воздействию, удару, «порче».
Признаки такой порчи — зевота, озноб, жар, а у детей — бессонница <Авдеева, 1842>. «Большинство болезней и несчастий происходит от дурного слова, от дурного глаза. Так, например, индюки и индюшки очень урочливы, кто недобрый чужой взглянул на них, так они и крылья распустят и начинают дохнуть, потому их стараются не выпускать за ограду. Урочливы также пчелы» (Перм.). «Большая часть болезней, в особенности у детей, зарождается от уроков» (Перм.). «Сделается у кого-нибудь лихорадка, заболит голова или заноет нога, это больного „взяли уроки“ или его кто-нибудь обурочил» (Волог.).
К следствиям урока могут относить и тошноту, тяжесть в области желудка. Ср. также «болезнь от оговора» — озык (это и нервные заболевания, и некоторые из внутренних болезней), «…находящийся в озыке, собственно, ничем не болен, однако недомогает, но только потому, что его „озыкнули“, то есть признали больным другие люди, а ему подумалось, что он и в самом деле болен: вот, „от думы“, ему и приключилось» (Волог.) (по уточнению Г. Попова, озык и уроки иногда относят к легким формам лихорадочных заболеваний) <Попов, 1903>. Ср. также выражение «уроки взяли» — о болезни, причины которой неизвестны. Таким образом, «от уроков», по распространенному мнению, происходят прежде всего болезни, источник которых необъясним (или, точнее, не истолковывается рационально).
В поверьях упоминается об изурочении не только людей, животных, но и предметов. Ср. замечание иркутского охотника: «Я по крайней мере век свой промышляю, да никто из знахарей не осмелился у меня портить, а по просьбе сам еще лечу у людей от уроков на самоловы и ружья».
Традиционным средством от порчи (и сглаза, и изуроченья) было умывание и обрызгивание. «Болезнь, большею частию, приписывали урокам. Если ребенок, бывало, кричит и не спит, то брали солонку, высыпали из нее соль, зачерпывали ею воды, клали три раза по девяти щепоток соли, умывали ребенка, оплевываясь и приговаривая: „Уроки, призоры на пусти лесы!“ Также обмывали скобы у дверей и умывали этой водой». Взбрызгивали заболевшего водой, в которую помещали уголек, кусочек обгоревшей в печи глины и три по девяти щепоток соли. Старались взбрызнуть «невзначай», чтобы вызвать испуг (особенно если испуг считался одним из источников болезни) <Авдеева, 1842>. Сглаженного обыкновенно лечат нечаянным обрызгиванием водою, в которой находятся три уголька, после чего заставляют стереть лицо спинкою рубашки (Пенз.). В Нижегородской губернии, спрыскивая больных «с-глазу», «вливают наперед в чашку холодной воды, кладут в нее щепотку соли и, вынув из печи шесть угольков, опускают их в воду с приговором: „От мужского, от женского, от девичьего, от черного, от серого“ и — при шестом угле — „от белого глаза“. Этой водой невзначай опрыскивают больного. Младенцам, страдающим „от глазу“, слизывают переносье, оплевываясь при этом на три стороны» <Доброзраков, 1867> (также трижды слизывают лоб от виска до виска — у сглаженных лоб «соленый-соленый» — Перм.). «Чтобы смягчить сердце сглазившего», ставят свечку к иконам вверх ногами.
Вообще вода (определенным образом зачерпнутая, наговоренная, «спущенная» с различных веществ, предметов или настоянная на них) является при лечении от уроков «наиболее частым и необходимым элементом знахарских манипуляций». Воду спускают с креста или иконы; подготавливая для обрызгивания, обмывания, помещают в нее комок глины, камешек, кремень, обыкновенный или принесенный с Афона (а также «от гроба Господня») <Попов, 1903>. «Когда в водополье бывает быстрая вода, то этой водою умывают детей „от сглазу“» (Ворон.).
В Енисейской губернии «от уроков» над ковшом воды говорили три раза «Отче наш». Затем смотрели через плечо в эту воду три раза у трех окошек, обернувшись к окошку спиной, и каждый раз отпивали немного воды. «От детских уроков» наливали в ковш горячей воды, бросая в нее три горячих уголька и щепотку соли. «Водой этой вымывали шесть деревянных ложек, задорогу у печки, три угла у стола, скобы у дверей, где лежал ребенок, и в конце водой этой мыли лицо ребенка» [Отчет, 1891].
«Против уроков хорошим профилактическим средством считается вода, если ее трижды „переснять“ с каменки в бане. Вода из ковша выливается на каменку и подхватывается с приговором: „Как на каменке, на матушке, подсыхает и подгорает, так на рабе Божьем [имя] подсыхай и подгорай“» (Волог.) <Попов, 1903>.
В Вятской, Новгородской и некоторых других губерниях обливали водой печатку для просфор (дорник), а затем поили этой водою детей — от сглаза и урока.
Подобные способы лечения сглаженных и обуроченных были в ходу по крайней мере с XVII в. Так, у крестьянки Улитки, подозреваемой в ведовстве, был найден при обыске «зуб старинной, а как ево зовут и с какой рыбы или животины, того она не ведает, только де младенцев окачиваят от уроков». У нее же имелись «два камешка маленьких, один з двеми дирками, да раковина морская разломлена, и с них де окачивают младенцев от уроков» <Черепнин, 1929>.
Традиционно «вредоносному слову» — уроку противодействовали «словами благотворными», то есть заговором.
Заговор от уроков и прочих заболеваний, записанный в Архангельской области, произносится при мытье ребенка в бане: «Стану я, раб Божий [имя], благословясь, выйду, перекрестясь, из избы дверьми, из двора воротами. Выйду я в чистое поле; помолюсь и поклонюсь на восточную сторону. Под восточной стороной есть окиян-море, на окияне-море ходит щука бела, зубы укладны, хвост булатный, поедат и пожират у раба Божьего [имя] уроки, и прикосы, и грыжи, и баенны нечисти, чтобы век не бывали ни в день, ни в ночь, ни в утренню зарю, ни в вечерню, ни на нову, ни на ветху и ни на перекрою месяцу. Во веки веков, аминь. Будьте, мои слова, замком замкнуты, ключом заперты» (Арх.).