Страница 40 из 73
– Тело Томми Уэйтса все еще на кладбище, – устало проговорил Уилкокс, как только Хейс умолк.
– Решетка ворот заперта на висячий замок, туда никто войти не сможет, – заметила Саманта.
– Вот именно. А кто запер ворота? Ключи есть только у Томми, но я не думаю, что после всего, что вы мне тут рассказали, его сколько-нибудь заботили ворота. К тому же мне известно, что мальчишки, чтобы не терять лишнего времени, обычно срезают дорогу и бегают через кладбище. Оцепить квартал у меня людей не хватит, и я не могу допустить, чтобы нашли еще один труп, – никоим образом, если хочу избежать повального безумия. Черт возьми, понедельник едва только наступил, а у нас уже шесть жертв! Если об этом узнает Андерсон, он же меня на электрическом стуле изжарит!
Уилкокс провел рукой по волосам и вздохнул. Впервые в жизни он вынужден будет просить о помощи. А чутье подсказывало ему, что это скорее всего ни к чему не приведет.
Хрустнув суставами, Хейс выпрямился во весь рост.
– Нам следует запросить помощь. По-моему, мы в безвыходном положении.
Инспектор Вестертон уже сняла трубку и набирала номер. Поспешно назвала себя и попросила дежурного офицера. Ей велели немного подождать. Как приятно было слышать на другом конце линии энергичный интеллигентный голос, шум компьютеров, гудение ксероксов, легкий шелест кондиционеров – все эти звуки цивилизованного, нормального человеческого мира, где можно сидеть в чистой отутюженной одежде, пить декофеинизированный кофе, просматривать документы, в которых речь идет о смерти, и никогда при этом не ощущать ее невыносимого запаха.
– Джеймс Болдуин. Слушаю вас.
Высокий мужчина с великолепными манерами, обладатель приятного баритона, большой любитель оперы и французской кухни, Болдуин являл собой эталон интеллектуала-компьютерщика, в силу своей фантастической памяти и аналитических способностей приглашенного на службу в ФБР. Именно он в свое время, предав их досье суду своего компьютера на предмет персональной совместимости, подал идею объединить в пару Саманту и Марвина и обычно при выполнении заданий предоставлял им полную свободу действий.
– Агент Вестертон. Я хотела бы переговорить с вами по очень срочному вопросу.
– Минуточку. Хорошо, говорите.
Сэм уточнила географические координаты местности, затем стала описывать события дня. Не прошло и полсуток с момента ее приезда! Кто сказал, что в провинции живут припеваючи? Огоньки мигали, гасли, снова зажигались.
– Алло? Алло!
Сэм уже принялась нервно встряхивать трубку, когда снова послышался голос Болдуина:
– Я вас очень плохо слышу, Вестертон. Начните сначала.
Сэм снова принялась все объяснять. На линии шли помехи, Болдуин заставлял по десять раз повторять одно и то же.
– Разве у нас гроза, а не у вас?
Сэм глянула в окно. Ночь была тихой.
– Нет у нас никакой грозы. Мне нужна помощь, мистер Болдуин, я настоятельно прошу применения параграфа 8 документа 23 Б.
– Я перезвоню вам через пять минут.
Он повесил трубку. Уилкокс стоял и массировал себе область желудка. Биг Т., по-турецки устроившись прямо на полу, похоже, погрузился в глубокую медитацию. Хейс заправлял кофеварку.
Пять минут прошли в полной тишине. Было слышно, как шелестят листья на деревьях. Саманта так и осталась сидеть на месте, не отводя глаз от телефонного диска. Хейс врубил кофеварку – Уилкокс вздрогнул от неожиданности. И мысленно обругал себя: определенно нервы у него сейчас как у престарелой дамы.
Какая-то машина медленно объехала квартал, и Уилкокс узнал звук мотора патрульного автомобиля. Нажал кнопку вызова:
– Все в порядке, Стивен?
– Без проблем. Велел Моссу закрывать, потому что поступило сообщение о том, что некая шайка в стельку пьяных хулиганов бродит в поисках приключений. Он выгнал публику и запер заведение.
«ББК» (Бильярд-Бар-Кегельбан) Мосса, где работал Чарли Хоумер, несчастный муж Верны, был единственным заведением, открытым после полуночи. Уилкокс почувствовал некоторое облегчение оттого, что никто этой ночью по улицам шляться не будет. Бойлз продолжал:
– Он сказал мне, что Чарли не явился на работу; он звонил ему, но Чарли, похоже, был сильно пьян, что-то бормотал – якобы Верна мертва, – и Мосс хотел узнать, правда ли это; я сказал, что правда и что, вероятно, ее убил Дуг, выясняя с ней отношения, и что Дуг ударился в бега. Я подумал, что этим можно объяснить отсутствие Дуга в городе…
– Неплохая идея, Стивен. Совсем неплохая. А что сказал Мосс?
– Он, само собой, просто обалдел. Ведь он, как и все, очень любил Верну. Больше ничего примечательного.
– О'кей, пока.
Уилкокс отключил связь. Бойлз сделал именно то, что нужно. Все резко обернулись – раздался заливистый храп. Биг Т. уснул – сидя, уронив голову на грудь. Зазвонил телефон. Биг Т. резко вскинул голову и схватился за оружие, встревоженно хлопая глазами. Уилкокс потрепал его по плечу:
– Спи, солдат, это всего лишь телефон.
Саманта сняла трубку.
– Уилкокс?
– Нет. Кто его спрашивает?
– Лу Гэррон, Си-Ви-Эн.
– Это вас, Лу Гэррон из Си-Би-Эн.
Уилкокс вздохнул и взял трубку:
– Да?
– Что за девушка со мной говорила? – игривым тоном спросил Гэррон.
– Мой секретарь.
– Вот счастливчик! Ладно, что новенького?
– А ничего. Поиски продолжаются.
– Я вовсе не это хотел услышать; говорят, вы там здорово подзалетели.
– Подзалетают девицы, Лу. Спокойной ночи.
– Вы отказываетесь мне отвечать? Вы же знаете, что информировать слушателей – мой долг!
– Хотите, чтобы я сказал вам правду, Лу? Хорошо; так вот: мы тут схватились с бандой оборотней – они проникли в город и пожирают моих избирателей; годится?
– Не издевайтесь надо мной, Уилкокс, руки у меня достаточно длинные и…
Уилкокс бросил трубку – пусть Гэррон ругается сам с собой. Почти тотчас телефон опять зазвонил. Вконец измученный, он взял трубку и брякнул:
– А шли бы вы!..
И услышал звучный баритон Болдуина:
– С удовольствием; но будьте добры, нельзя ли мне сначала поговорить с агентом Вестертон?
– О черт, извините… это вас, Сэм…
Сэм взяла трубку, шепнув Уилкоксу:
– Я в восторге от вашей манеры разговаривать с моим начальством, Герби… Алло, агент Вестертон слушает.
– Я дал зеленый свет…
Конец фразы потонул в какой-то невероятной каше, потом голос Болдуина стал опять слышен четко:
– Они будут у вас через несколько часов. Старший офицер – капитан Строберри. А пока, если можно так выразиться, прикиньтесь мертвыми.
Снова раздался какой-то треск. Саманта повысила голос:
– Мистер Болдуин? Вы слышите меня? Вашингтон передал вам сведения по химическому оружию? Мистер Болдуин?
Связь прервалась. Все молча смотрели на онемевшую трубку. Саманта положила ее на аппарат.
– Попытаюсь отправить факс.
Она взяла чистый листок и быстро стала составлять текст:
«С. Вестертон Дж. Болдуину. Срочно.
Совершенно необходимы сведения о последних операциях, проведенных или проводимых в зоне Лос-Аламоса. Есть вероятность химической интоксикации или генетических мутаций».
Она зашифровала письмо, вставила его в аппарат, набрала номер, а Хейс тем временем сжег черновик. Замигала надпись: «Номер занят». Сэм в отчаянии хрустнула пальцами:
– Черт!
– Думаю, лучшее, что мы сейчас можем сделать, так это немножко отдохнуть в камерах. До приезда солдат будем дежурить по очереди, – решил Уилкокс. – А пока я сменю Стивена.
Он взял шляпу и вышел.
Марвин вертел в пальцах карандаш и смотрел на него в глубокой задумчивости.
– Чего я никак не могу понять… – начал он.
– Да? – коротко отозвалась Сэм, все еще склонившись над факсом.
– Так это что происходит с тараканами.
– А что с тараканами?
– Они порезали меня, Сэм; ты видела когда-нибудь тараканов, способных кого-то порезать? И в пять минут оккупировать целое кладбище?
– Наверное, они просто переродились. Лос-Аламос вполне может оказаться тайным Чернобылем…