Ограбление Шато-Марло

Вeaux-arts подошел ближе.

- Да ведь это же!..

Он не мог и мечтать о том, чтобы обнаружить здесь, в Шато-Марло, неизвестный шедевр Мастера. Забыв обо всем на свете, вор присел у картины на корточки и дотронулся до росписи в правом нижнем углу.

- Да. Он приезжал в замок два раза: летом 1881 и зимой 1883. Портрет написан во время последнего визита. Красавица, правда?

На полотне была изображена статная молодая женщина на фоне заледенелой каменной кладки. Слева открывался проход, там валил снег, мела метель.

Все было белым - снег, кожа девушки и ее платье. Художник мастерски играл оттенками, снег был ощутимо холоден и беспощаден, кожа модели - благородного мрамора, нежного бархата, а платье - грязно-белым, отдающим застарелым аристократизмом.

- Говорят, нас нельзя нарисовать. Поэтому вселиться можно только в прижизненное изображение. Но гений этого художника смог преодолеть старое суеверие. - Марлоу прикоснулась к простой темной раме. - Как давно это было.

У девушки с портрета были карие глаза с красивым разрезом. В них читалась глубокая печаль и неизбывная боль. Губы же, ярко-пунцовые, кривились в каком-то голодном сладострастии. Все вместе создавало эффект поистине поразительный.

- Я отдаю картину вам.

Мариэтта взяла с трюмо бокал и наполнила его из стоящей тут же бутылки.

- Вы готовы расстаться с портретом?!

- Да. Теперь это в прошлом.

Мужчина оторвал взгляд от полотна и подошел к развороченным плиткам.

- Картина сохранялась здесь?

- Да.

- И, - он обернулся, - ОНА покончила с собой в ванной?

- Да. - Марлоу передернула плечами и поднесла бокал к губам. - Если вас интересует, я тут не причем. Я спала, пока ее кровь не просочилась к портрету.

Voleur elegant с легким трепетом смотрел, как она пьет такую подозрительно красную жидкость. Это было вино, о, он надеялся, что это было вино.

Девушка отставила бокал, изогнула гибкую шею, облизнула губы и улыбнулась:

- Так вы согласны?

4

- Это копия. Она ничего не стоит. Я читал в мемуарах месье Жерара, что он лично участвовал в сожжении этой картины…

- А я лично присутствовала при написании этих ваших мемуаров одним моим знакомым.

- Значит, это оригинал? - сморгнул Beaux-arts.

- Да.

Девушка приподняла тяжелую раму большого полотна с пасторальным пейзажем и сняла его со стены. Держа картину на вытянутых руках, она попросила:

- Откройте мне, пожалуйста, двери.

Конечно же, вор принял любезное предложение владелицы замка и вдвоем они довольно быстро опустошили уютные комнаты. Мариэтта азартно выбирала раритеты и грузила их в машину. Снаружи только начинала разгораться заря, а они уже почти закончили.

- А куда вы дели живопись… вашей предшественницы?

- О, я так и знала, что вы зададите этот вопрос. В подвале. Этой мазней только печи топить. Знаете, - она усмехнулась, - Пока я лежала, пытаясь нейтрализовать ту гадость, которой вы меня опоили, мне пришло в голову, что вы сочтете такое отношение к собственному творчеству подозрительным и уберетесь от греха подальше. К счастью, современные люди чересчур беспечны и разучились чувствовать подобные вещи.

Когда все ценности были уложены, Марлоу осторожно перенесла на руках обоих помощников джентельмена-грабителя в фургон. Устраивая Ганса поудобнее, она сказала:

- Когда отвезете их в больницу, найдите возможность положить им на грудь по мешочку, наполненному землей. Я не оспариваю методы вашей медицины, но в любом случае, это не повредит.

- А если… если они умрут, то станут такими же, как вы?

- Ну что вы! - она рассмеялась. - Нет. Не бойтесь.

Молодой человек уселся за руль и завел мотор.

Мариэтта облокотилась на дверцу:

- Я буду ждать от вас известий, дорогой друг.

- Мне очень лестно называться вашим другом. - слабо улыбнулся он.

- О, да. - левая рука девушки сделала движение, как если бы она хотела погладить его щеку. - Вы уходите из моих владений живым и даже не откупоренным, а это я позволяю только друзьям. Не подведите меня.

Она медленно отошла к крыльцу и махнула рукой.

Вeaux-arts вывел машину на грунтовку.

5

На следующее же утро газеты пестрели сенсационными заголовками: “Скандальное ограбление!”, “Вeaux-arts наносит новый удар!”, а одна мелкая газетенка разразилась гневной заметкой “ДОКОЛЬ?!?”.

В понедельник издание Ажур опубликовало пространное интервью с несчастной жертвой беспардонной кражи.

В нем Марлоу со слезами рассказывала, что знаменитый voleur elegant не тронул ни одной из ее картин. Сей факт так повлиял на ее самосознание, что девушка решила тотчас сжечь все полотна и никогда, никогда! (смертельно побледневшая мадемуазель беспомощно заламывает руки - отмечает журналист) более не прикасаться к кистям и краскам!

На развороте была помещена фотография, на которой ММ, сложив руки на груди, позирует на фоне большого костра из ее творений.

- Я думал, вас нельзя сфотографировать. - сказал Beaux-arts, складывая газету.

- Это тело было еще живо, когда я вошла в него. Так что подобные ограничения его не касаются.

Мариэтта сидела в его офисе, на кожаном диване, закинув ногу на ногу, в дорогом брючном костюме популярного дизайнера.

На столике между ней и гениальный вором стояла бутылка хорошего вина.

- Выпьем за отличную сделку! - поднял свой бокал мужчина.

Марлоу в ответ покачала головой:

- Лучше так: за дальнейшее плодотворное сотрудничество!

Взглянув в ее глаза, из зеленовато-карих ставших жгуче-черными, гениальный вор ощутил в горле ком. Он одним залпом выпил свое вино и поставил бокал на стол. Приятное тепло разбилось по всему его телу. Тепло… и что-то еще. Зуд, зов авантюризма, такой знакомый по прошлым делам азарт.

Мариэтта улыбнулась, прищурив один глаз и глядя на него через полный бокал.