Страница 7 из 12
Сейчас Клара чмокнет его в щеку и прошепчет: «Родной мой, постарайся не принимать это близко к сердцу». В первый раз она сказала так, когда еще не понимала сути его работы, ей казалось, что именно сенсорная перегрузка приводит к драматическому, как она была уверена, результату. Тогда он не стал ничего объяснять, только сказал: «Хорошо, милая, не буду». Объяснил потом. Клара поняла (сначала – не все, но со временем вникла в детали), но все равно отправляла его на судебное слушание словами: «Не принимай близко к сердцу». Эти слова, как и его ответ, стали ритуалом, который за три десятилетия не нарушался и успокаивал обоих, придавая видимость стабильности процессам, которые не могли быть стабильными по определению.
– Я могла бы отвезти тебя в суд, а потом поехать на работу. Меня подменят.
Логан недоуменно посмотрел Кларе в глаза. Что-то произошло? Клара не могла ничего знать об Эмме. Не могла догадаться об их вчерашней встрече. Ее слова… Когда фраза повторяется двадцать шестой раз, начинаешь думать, что она стала такой же обязательной, как сохранение энергии или заряда.
– Спасибо, милая, – повторил он, пытаясь вернуть разговор в обычное русло, – не надо, я справлюсь.
Клара кивнула и отвернулась. Показалось ему, или ее пальцы чуть заметно дрожали? «Неудачный будет день», – подумал он.
Логан никогда прежде не думал о происходивших с ним событиях в категориях удачи или неудачи. Отдав лучшие годы экспериментам в самой сложной области физики, он понимал, как много зависит от внешних условий, но все равно – с самого детства – был убежден, что удача зависит не от случая, а от правильно продуманного плана.
– Не забудь зонт, – не поднимая взгляда, сказала Клара. – После десяти, сказали, будет дождь, а ты в это время как раз доедешь до суда.
Опять не те слова. Клара знала, что зонт лежит у него в машине.
– Не забуду.
Он все же вернул к жизни ритуал, поцеловав жену в губы и ощутив неожиданное сопротивление. Клара отстранилась, но что-то все же заставило ее провести ладонью по его волосам и прошептать:
– Не делай глупостей. Пожалуйста.
* * *
Выехав на шоссе и включив автоводитель, Логан позвонил Эмме. Возможно, если бы Клара промолчала, он не стал бы этого делать, не нарушил бы данное вчера слово, но теперь почему-то почувствовал себя свободным от взятого обязательства и набрал номер. Если Эмма не ответит сразу, то после третьего сигнала он отключит связь.
– Логан, как хорошо, что вы позвонили!
Экранное поле не включилось, и он подумал, что Эмма, возможно, еще в постели. Почему она не хочет, чтобы он ее видел?
– Прошу прощения, я понимаю, что…
– Я хотела вам позвонить и боялась, что в неурочное время вы не сможете ответить…
Он не сразу понял, что в голосе Эммы звучало больше беспокойства, чем радости.
– Я очень хочу вас видеть, Эмма!
– Наверно, я не должна этого говорить, – прозвучало после короткой заминки, – но я тоже хочу вас видеть, Логан.
– Сегодня!
– Боюсь, что… Я потому и хотела вам позвонить, что у меня… Возможно, в ближайшие дни я не смогу…
– Я тоже буду очень занят и понятия не имею, когда освобожусь, – решительно сказал Логан, поняв, что, если не проявить твердость, они так и будут ходить кругами. – Но сегодня еще есть возможность встретиться. Вас устроит время с трех до шести?
– Устроит. Потом… и раньше тоже… тем более завтра… не получится.
– В три. Где-нибудь в Ройстоне?
– Нет, – ответ прозвучал слишком быстро, Эмма не хотела встречаться в Ройстоне. И правильно: замужняя женщина, городок маленький, все друг друга знают. Поэтому он и в Оксфорде не хотел назначать встречу.
– Кембридж вам подходит? – спросила Эмма, и ему показалось, что она прочитала его мысли. – На Хемпсон-стрит я знаю маленькое кафе.
Он знал в Кембридже десятка три маленьких кафе.
– Вы говорите о «Мусагифе»?
Хороший выбор. Недалеко от главной улицы, но в очень тихом квартале, куда днем обычно заглядывали только завсегдатаи, сотрудники расположенного по соседству офиса спутникового телеканала.
К трем он должен успеть. По идее, сегодня предстоит только работа с документами, это обычно отнимает три-четыре часа. А Клара после полудня в госпитале и не станет беспокоить его звонками, зная, что, когда Логан освобождается раньше времени, то звонит сам.
В судебную комнату он вошел в десять, и дежуривший сегодня секретарь суда Хостинг приветствовал его коротким кивком. С Хостингом Логан не смог достичь взаимопонимания – общались они официально, хотя, по идее, могли стать если не друзьями, то хорошими приятелями. Лет тридцать назад, когда Логан еще работал у Квята, Хостинг принимал участие в испытаниях нового для того времени метода судебного разбирательства. Он принадлежал к тому типу людей, кто, несмотря на явные преимущества, все равно относится ко всему новому с предубеждением, не верит в его надежность, хотя и доказанную многократными экспериментами, принимает новое скрепя сердце, в душе оставаясь приверженцем старого, добротного, понимая при этом, что добротное и привычное когда-то тоже было новым, неизвестным.
– Посидите, пожалуйста, мистер Бенфорд, – произнес секретарь с уничтожающей вежливостью, так и не подняв головы от лежавшего перед ним на столе экранного листа, на который выводились служебные документы. – Следователь Корин будет через минуту и введет вас в курс дела.
Корин – это хорошо. С Корином Логан работал шестой раз, и всегда их общение оказывалось успешным. Дважды Логан доказывал, что следователь не прав, и, казалось, Корин должен был, как и Хостинг, испытывать к Логану неприязнь, но этого не происходило. После процесса следователь посещал Логана в больнице, проводил часы у его кровати – так говорила Клара, сидевшая рядом, а порой, по ее словам, оставлявшая мужа на попечение Корина, уходившего лишь тогда, когда у него возникали срочные служебные дела.
Удивительно, подумал Логан, усаживаясь в кресло, как много еще и в полиции, и в прокуратуре, и в суде, об адвокатуре и говорить не приходится, работают со Свидетелями, не веря в их многократно доказанную объективность. Странная вещь – психология. Век назад, когда в космос поднялся человек, его, Логана, прадед, фермер в Южном Сассексе, был убежден, что это шутки сдуревших репортеров, совсем эти люди ума лишились, если говорят такое, чего в природе быть не может. И ведь не то чтобы прадед был религиозным и воображал, будто в небе живут ангелы. Он не верил ни в бога, ни в черта, и в то же время – ни в полеты в космос, ни в то, что премьер-министром Великобритании, владычицы морей, сможет стать человек с черным цветом кожи.
Корин вошел стремительно, он всегда так ходил, даже когда гулял с женой и дочерью по парку. Логан довольно часто их там встречал, выходя пройтись с Кларой. Корин шел так, будто преследовал преступника, а жена с дочерью бежали следом вприпрыжку, но им, видимо, это нравилось – проходя, а точнее, пробегая мимо Логана и Клары, Джессика, жена Корина, успевала сказать что-то о прекрасной погоде и ценах на продукты.
– Начнем? – поздоровавшись, сказал следователь. – После события прошло восемнадцать дней, так что, как вы понимаете, времени у нас в обрез. Процесс нужно подготовить к понедельнику.
Действительно, в обрез. Логан очень не любил, когда процесс – во всяком случае, официальное предъявление обвинения, а именно на этой стадии чаще всего приходилось выступать Свидетелю – затягивался до времени, близкого к времени релаксации. Никто этого не любил, каждый день уменьшал величину доверительного интервала, и адвокаты использовали этот аргумент в тактике защиты. Если Свидетеля вызывала защита, то аналогичный аргумент, естественно, использовало обвинение. В редких случаях на вызове Свидетеля настаивали обе стороны судебного процесса. Но тогда уже суд относился если не с недоверием, то с долей здорового скептицизма к показаниям, полученным за день-два до дедлайна.