Рождественский поцелуй (ЛП)

Это было как раз то, что ей нужно.

- Иисусе, Джесс.

Его руки скользнули в ее волосы, когда она дотронулась языком головки.

Она почувствовала аромат его члена, и то же самое приятное тепло, которое было в его поцелуе. Тихий стон сорвался с ее губ, заставив его бедра извиваться, из-за испытываемых ощущений.

Он крепче сжал ее волосы, его бедра напряглись, а она все лизала головку его орудия.

Она чувствовала себя пьяной, и это чувство никак нельзя было отнести к гормону спаривания. Может позже, но не сейчас. Пока еще рано.

Прямо сейчас, это была она. Ее потребность, ее голод, ее фантазии, и она хотела, чтобы каждая секунда длилась вечно.

Приоткрыв рот, она взяла в рот его головку, язык двигался по разгоряченной плоти, она чувствовала, что он вот-вот готов взорваться.

Семя Стаи имело свою цель, в нем был не только гормон.

Мужчины Стаи были довольно большими, особенно их принадлежности. И их смазка содержала специальный гормон, который помогал расслабить и облегчить мышцы нежной женской плоти, чтобы во время секса не било боли.

- Господи, Джесс. Хватит.

Он отодвинул ее как раз в тот момент, когда она начала наслаждаться его вкусом.

Прищурив глаза, она встала на колени, сорвала с себя майку и свитер и бросила их на пол.

Она могла бы дразнить его и дальше, но он толкнул ее на кровать, взял одну ее ногу и расшнуровал ботинок, потом сбросил его. То же самое он сделал и со вторым.

Она даже не дышала, когда его руки были возле ее застежки на джинсах. Джинсы были сняты за считанные секунды, и она уже лежала голой перед ним.

Она чувствовала тепло в своем теле, когда его взгляд блуждал по нему. От лица до кончиков пальцев он рассматривал ее, как будто пытался поглотить.

Хоук никогда не видел никого более красивого, чем Джессика. Стройная, маленькая, ее грудь была полная и налитая, темные соски напряжены.

Как конфеты, подумал он. Ее соски были похожи на самые сладкие конфеты.

Позволив взгляду упасть ниже, он наблюдал за бледным совершенством ее округлого живота, гладких белых бедер, кое-где покрытых веснушками, а потом перевел взгляд на холмик между ними.

Он мог видеть ее клитор между влажных, набухших складок. Он был влажным и пульсировал, как будто требовал его губ, его языка. Он мечтал попробовать ее на вкус, хотел положить свою голову между ее ног и взять ее языком.

Мысль о том, что она наконец-то принадлежала ему, наконец-то была здесь, с ним, для наслаждения, заставила его член дико пульсировать, и он лег рядом с ней. Господи, он хотел прикоснуться к ней везде и сразу. Попробовать ее всю. Языком он провел по ее соскам, потом взял один в рот и начал жадно посасывать. Тугой бутончик сжался еще крепче, стал горячее в его рту и он перешел к другому. Реакция была такой же.

Ему это понравилось. Он ласкал ее соски нежными прикосновениями губ. В это время она извивалась под ним, обхватив руками его голову, сжимая пряди его волос в руках, и притягивала его еще ближе.

Когда он отстранился, чтобы посмотреть на ее соски, сладкий, экзотический аромат ее киски привлек его внимание, и он опустил взгляд вниз по ее телу. Немного влаги уже поблескивало на ее холмике словно роса, и ему захотелось попробовать ее на вкус.

С его губ сорвался тяжелый стон, когда он опустил голову.

Его губы прошлись вниз по ее коже, он провел языком по ее животу, потом он приподнял ее выше на кровати и его голова оказалась между ее бедер. Она потерялась, она доверяла ему со всей своей страстью, что заставило его притормозить и дрожать от страсти.

Раздвинув ее ноги еще шире, он смотрел ей в лицо, когда коснулся языком ее влажной расщелины и лизнул ее. Ее вкус. Он был таким сладким и диким, что заставил его рычать и стонать от опьянения.

Ее вкус был чем-то особенным, чем-то, чего он еще никогда не пробовал. Наркотик, в котором он не мог себе отказать. Сладкий, сильнодействующий наркотик. Водя языком по ее влажным губкам, он иногда проводил им вокруг ее напряженного клитора. Он лизал его, дразнил своим языком, а она дергалась и стонала от удовольствия по ним.

Искаженный стон вырвался из ее губ, когда она посмотрела на него. Ее взгляд из-под отяжелевших век, ее почти неонового цвета глаза, ее вздохи, под движениями его языка.

Как долго он ждал ее, подумал он. Но это стоило каждого ужасного месяца. Быть с ней сейчас, с такой теплой и дикой под ним, стоило каждой бесконечной ночи.

Взяв тугой как комочек, ее клитор, в рот, он сосал его нежно, мягко. Она дернулась под его ласками, ее бедра закачались, когда она запустила руки в его волосы.

Взяв ее руками под коленки, он поднял ее бедра немного выше, застонав от удовольствия, когда ее маленькие ножки легли ему на плечи. Теперь она была открыта, беззащитна перед ним. Его язык опустился ниже, немного покружил перед входом в ее киску, а потом он жестко погрузился в нее.

Ее соки остались у него на языке, а мышцы ее киски сжались вокруг него, словно тугой капкан. Высокий, отчаянный крик сорвался с ее губ, но он заставил себя оставаться спокойным, хотя бы на секунду, до тех пор, пока оргазм не взорвется в ее теле.

И он лизнул ее. Работая над ней своим языком, медленно и легонько, он слизывал ее сладость, слушал крики, срывающиеся с ее губ и чувствовал вкус рая.

И чем больше он от нее получал, тем больше ему хотелось. Когда она начала сжиматься в подходящих судорогах, чувствуя приближение оргазма, он надавил сильнее. Его язык был внутри нее, пальцами он раздвинул складки ее маленьких губок и нашел крошечную, узкую дырочку. Он не входил в нее. Он погладил, потер ее. Он трахал ее киску своим языком, в то же время, поглаживая ее тело.

Через несколько секунд он почувствовал, как в ней начинает нарастать оргазм. Ее тело натянулось как струна. Высокие, сдавленные крики вырывались из ее горла, она вздрогнула, дернулась, и он почувствовал, как она взорвалась.

Джессика могла поклясться, что она умирает. По всему ее телу расплылось удовольствие, волна света и тепла прокатилась по ней, задев каждое нервное окончание. Она прошлась по ее телу мелкими разрядами тока, швыряя ее в центр солнца, откуда она не могла сбежать, она чувствовала взрывы, потом ей показалось, что все ее тело представляло собой только отдельные части, которые уносит дикий ветер.

Но Хоук все еще не был удовлетворен. Пока она пыталась отдышаться, его губы, наконец, оторвались от ее женственности и он лег рядом с ней, ее ноги упали ему на бедра.

Головка его члена была промо возле ее киски, с ее губ сорвалось хныканье, когда она подумала о предстоящем экстазе.