Страница 24 из 39
Юрек шел по дороге, мрачно глядя перед собой. Удалившись от хозяйства фрау Герман на достаточное расстояние, он сел на землю, снял ботинки и положил их в сумку. Эти ботинки нужно сохранить для зимы. Если, конечно, его до той поры не поймает гестапо.
Стояла поздняя осень. Скошенные поля желтели на солнце, а необработанные покрылись фиолетовыми цветами вереска. Юрек шел по проселочной дороге между полями и молился про себя. Только на сей раз он не повторял те слова, которым его научила красивая женщина. Он просто просил помощи у Бога, непрерывно повторяя одни и те же слова: «Боже мой! Боже мой! Боже мой!»
Когда Юрек был маленьким, он был евреем. Он не забыл про это. Уже тогда он знал, что есть Бог. Отец и старшие братья каждое утро молились Ему, прикрепляя ко лбу черную коробочку и обматывая руку кожаными ремешками. Юрек уже забыл, как назывались все эти предметы. Еще он помнил, как отец и братья молились, накрываясь большими белыми покрывалами с полосами по бокам. Иногда они брали его с собой в молитвенный дом, в синагогу. Он знал, что еврейский Бог живет в синагоге. Сейчас его Бог поменял место жительства и лицо. Теперь Он жил в маленьких костелах маленьких деревень и стал многоликим — Он и Бог, и Иисус, и Божья Матерь. Как же они втроем позволили тому молодому врачу выбросить его в коридор и погубить его руку?
Дорога свернула к лесу, и за поворотом вдоль нее потянулась низкая стена. Пройдя еще немного, Юрек увидел ворота с большим железным крестом над ними. Он приблизился и заглянул внутрь. Это было кладбище. Оно было сплошь усеяно крестами самых разных видов и размеров. Юрек толкнул створку ворот и вошел. Кроме обычных могил здесь были несколько одиночных построек, похожих на маленькие домики. Когда-то Франек объяснил ему, что это старинные склепы, в которых похоронены знатные и богатые люди. Юрек подошел к одному из склепов и смело толкнул низкую железную дверь. Дверь скрипнула и немного приоткрылась. Юрек попробовал снова и на этот раз сумел протиснуться внутрь. Вдоль стен стояли две каменные скамейки. Одну занимал старый гроб, покрытый изукрашенной крышкой из серого металла. Посредине склепа была длинная прямоугольная яма, а рядом с ней — куча вырытой земли, на которой валялись обломки каменных плит. Юрек попробовал открыть крышку гроба, но не сумел. Он вышел наружу, прошелся по кладбищу и нашел брошенную лопату без ручки. Орудуя лопатой как рычагом, он сумел наконец открыть крышку. Сначала он приподнимал ее с опаской — а вдруг там лежит мертвец?! Потом в него закралась надежда, что там может быть спрятан клад. Но гроб оказался пустым. То есть почти пустым. В нем лежали несколько костей. Юрек вынул их и бросил в яму. Потом залез в гроб и лег. Для мальчика его возраста там было просторно и удобно. Такой себе домик, где его никто не найдет. Юрек решил переночевать в этом домике. Он вышел наружу, побродил еще немного по кладбищу и нашел колодец. «Ну, от жажды я здесь наверняка не умру», — подумал он.
На следующее утро Юрек оставил в склепе сумку с еще не съеденной провизией и ушел с кладбища, опасаясь встретить людей, которые могли здесь появиться. Весь день он провел в лесу и только к вечеру вернулся опять, чтобы переночевать в гробу. Так прошло несколько дней. А когда еда в сумке кончилась, Юрек пошел искать овощи в окрестных деревнях. В одном месте он нашел делянку с кольраби. Нагнувшись, чтобы вырвать несколько головок, он вдруг услышал чей-то крик. Юрек поднял голову и увидел приближающегося человека. Он бросился бежать и сразу ощутил, что не вполне владеет своим телом. Теперь ему не удавалось так же легко перепрыгивать через препятствия, как раньше. Отсутствие руки нарушало равновесие всего тела. На этот раз ему все-таки удалось убежать, но в тот день он понял, что ему нужно заново научиться бегать и прыгать. Он решил, что будет тренироваться, пока не научится. Только от одного он отказался сразу — бросать камни. Когда он попробовал бросить что-нибудь левой рукой, результаты оказались такими жалкими, что он тут же прекратил дальнейшие попытки.
Вскоре начались дожди. Деревья сбросили листья. Ягоды исчезли. Юрек подсмотрел, что дикие кабаны едят желуди и каштаны, упавшие на землю, и тоже попробовал их есть. Он прокаливал желуди на костре, но это все равно была невкусная еда. Теперь он надеялся только на случайные овощи, оставленные нерадивыми хозяевами в огородах. Потом кончились и овощи — кроме картошки, забытой на поле после сбора урожая. Если шел дождь и он не мог разжечь костер, то ел эту картошку сырой.
Любимым его занятием стала теперь игра с веревкой. С помощью губ и пальцев ног Юрек держал ее и завязывал на ней узлы, а потом тем же способом их развязывал. Однажды он даже решился залезть таким манером на дерево. Он перебросил веревку через сук, связал два узла у себя на руке и стал карабкаться вверх, помогая себе ногами. Он тут же потерял опору, но сумел вовремя ухватиться за ветку и благополучно спрыгнул вниз. Юрек упорно повторял эти попытки и после целого дня проб и ошибок нашел наконец вполне надежный и безопасный способ подъема. После этого успеха к нему частично вернулась уверенность. Он убедился, что может многое делать, как раньше, — нужно только проявлять смелость и пробовать. Набраться терпения, как сказала ему сестра-монахиня, и искать правильный путь. И тогда он решил, что ему следует все же попробовать найти работу.
Он вынул из сумки ботинки, которые дала ему фрау Герман, и надел их. Теперь предстояло самое трудное — завязать шнурки. Юрек тщетно пытался ухватить губами один из концов шнурка. Потом у него в голове блеснула новая идея. Он вытащил шнурок и продел его снова так, что один конец оставался коротким, а другой очень длинным. Теперь он мог зажимать длинный конец между зубами и завязывать узел с помощью короткого конца. Юрек ужасно возгордился найденным решением. Он повесил сумку на плечо и двинулся в путь, ведомый надеждой. Он весело шагал по мокрой тропе, постукивая палкой по стволам деревьев и чиркая ею по кустам, как делал это давным-давно, когда шел мимо изгородей в родном городке.
И вдруг прямо на него выскочила огромная овчарка.
Собака повалила Юрека на землю и села сверху, положив передние лапы ему на грудь. Она тяжело дышала, широко раскрыв зубастую пасть и вывалив розовый язык. Юрек попробовал шевельнуться. Собака тут же закрыла пасть и угрожающе зарычала. Больше он не пробовал двигаться. Минуту-другую спустя из-за деревьев появился немецкий солдат. Он позвал собаку, и та покорно подчинилась его команде. Солдат поднял Юрека за воротник и сказал:
— Вот и ты! А мы как раз тебя ищем!
И повел за собой.
Какое-то время они шли молча — Юрек посередине, солдат с одной стороны, собака с другой. Солдат не держал его, но Юрек знал, что собака все равно не даст ему убежать. Потом солдат заговорил по-немецки. Он говорил так, будто обращался к Юреку или к собаке, но скорее всего — к самому себе.
— Если я доставлю его в гестапо, — рассуждал он вслух, — мне скажут, что я хороший солдат, и запишут это в моем личном деле. И что я буду с этого иметь? А если я его убью и доставлю мертвым в гестапо, мне опять же скажут, что я хороший солдат, и запишут это в моем личном деле. И что я буду с этого иметь? Как ты думаешь, Рекс?
Собака подняла голову и посмотрела на хозяина.
Они уже приближались к опушке леса, но тут солдат вдруг остановился, сошел с тропы и, сделав несколько шагов, склонился над скрытым в кустах ржавым железным люком. Вокруг него земля была немного приподнята, и Юрек понял, что этот люк прикрывает вход в подземный бункер. Солдат поднял люк, стал спускаться по невидимым ступеням и сделал Юреку знак следовать за собой. Тот подошел и заглянул внутрь. Вниз вела железная лестница. Юрек спустился по ней. Солдат позвал собаку, и она прыгнула ему на руки. Дверь он оставил открытой. Правда, в потолке бункера, как увидел Юрек, имелось еще одно окно, длинное и узкое, но его почти полностью заслоняли кусты, и потому оно пропускало мало света. Под окном Юрек заметил деревянные ящики, покрашенные зеленой краской. Тут же стояли скамейка и видавший виды стул. Возле одной из стен лежали армейские одеяла и старые матрацы. У противоположной стены стоял открытый железный шкаф, в котором Юрек увидел бутылку воды и несколько консервных банок. На верхней полке лежала буханка хлеба. Юрек понял, что солдат бывает здесь часто.