Страница 76 из 93
Произошла замена и в руководстве корпусов и дивизий. Однако одних бездарных чинов сменили не менее бездарные в военном деле немцы. Шеф жандармов Бенкендорф, обеспокоенный возможными в связи с этим осложнениями в России, писал императору, что такое назначение возбудит сильное неудовольствие в патриотических кругах.
Наступила зима, боевые действия прекратились, и войска, уйдя на зимние квартиры, занялись подготовкой к предстоящей летней кампании. 6-му корпусу генерала Рота предстояло наступать у Черноморского побережья, где нужно было вначале форсировать реку Камчик, затем преодолеть Балканские горы и вырваться к большому узловому городу Адрианополю. От него открывался путь к Босфорскому проливу и Константинополю. Свободным было и южное направление, на Дарданелльский пролив.
Кампания 1829 года началась поздно. Только 30 июня 6-й корпус, куда был причислен полк Бакланова, выступил в поход. Дорога втянулась в горы, стала трудной и крутой. Солдаты несли на себе тяжелые ружья и сумки с патронами, ранцы с притороченой скаткой, десятисуточный провиант. Выбивались из сил и лошади, втаскивая груженые повозки. В авангарде корпуса находился передовой отряд егерей и казаков. Его возглавлял генерал Фролов. Отряду предстояло первыми выйти к реке Камчик и, не задерживаясь, с ходу форсировать ее и с боем оттеснить врага от берега, чтобы главные силы могли без потерь преодолеть водную преграду. Казачий полк Бакланова шел головным в отряде. При командире находился и генерал.
Они были в трех верстах от реки, когда послышалась стрельба, а потом от шедшего впереди дозора прискакал казак.
— Турки засели у моста. Нас заметили и давай палить. Там у них и орудия.
— А перебраться на ту сторону не пробовали? — нахмурил брови генерал.
— Так их, турок-то, туча, а нас горсточка. Мы разок стрельнем, а они густым залпом долбят.
— Густым залпом… долбят, — недовольно произнес генерал и развернул карту.
Река Камчик — препятствие не из легких. Она текла по болотистой долине, ширина которой у деревни Падбаши достигала более двух верст. И глубина такая, что вброд не перейти, к тому же быстрое течение.
— Оставьте за себя помощника, а сами со мной, — обернулся генерал к командиру полка. — Поедем к реке, посмотрим, что и как. И сын ваш пусть едет. Для него дело найдется.
С ними поехала и сотня Аршинцева. Встретивший унтер вывел их к высоте, с которой открывался вид на реку и противоположный берег. Вдали на возвышенности виднелись серые строения.
— Это деревня Дервиш-Джеван, — глядя на карту, пояснил генерал. — Дорога от моста тянется к ней. Тут обороняются полки Юсуф-паши.
— Султан ихний? — спросил полковник Бакланов.
— Не-ет, войсковой начальник, генерал.
Позиции турок находились и перед рекой. За земляными укрытиями залегли стрелки, за ними — на оборудованных позициях орудия.
— Сколько обнаружили пушек? — спросил дозорного Фролов.
— На ближнем берегу, у моста — шесть, за мостом — еще четыре. Их можно глазом распознать, — отвечал унтер.
— Там их не четыре, потому что главные силы за рекой, там же артиллерия и резервы.
Оборону перед мостом и за ним турки построили по правилам французских уставов, образовав так называемый тет-де-пон[6]. Помогли в этом нанятые французские инструкторы. Генерал долго вглядывался в неприятельскую сторону, выискивая решение.
— Атакой с фронта их не собьешь. И к мосту прямиком не пробиться. Нужно бить одновременно с разных направлений. Подойди-ка, Аршинцев, — подозвал генерал сотника. — Послушай, что предстоит твоей сотне.
И стал объяснять задачу казакам. Им нужно было уйти вверх по реке верст на семь, к деревне Дюльгер-Юрду, там переправиться через реку, скрытно, маскируясь в складках местности, лесом приблизиться к деревне Дервиш-Джеван, и, не обнаруживая себя, следить за рекой.
— Как только он, Яков Бакланов, с казаками бросится к реке, так ты дерзко атакуй турок и рвись к мосту.
Бакланову с полусотней предстояло укрыться в подступающей к реке опушке леса, по сигналу генерала преодолеть реку и атаковать турецкую батарею.
— А как же мост? — спросил Яков.
— Мост — не твоя забота. Его атакуют егеря да казачий полк. Еще поможет огнем артиллерия. Все начнем действовать разом: и сотня Аршинцева, и полусотня Бакланова, и егеря с казаками.
Вскоре к наблюдательному пункту прибыл командир корпуса генерал Рот:
— Ну, что тут у вас?
Генерал Фролов доложил обстановку.
— Какое приняли решение? Что собираетесь предпринять? — Рот пожевал губами, зажал в кулак бороду.
Был он худым, высоким, с глубоко запавшими глазами. Слушая Фролова, он то и дело переводил взгляд с карты на местность, будто выискивал в ней утерянное. Когда Фролов кончил, он неодобрительно сказал:
— Не согласен. Сотню есаула к Дюльгер-Юрду не высылать. Туда направим главные силы, они идут по соседней дороге. За ночь они переправятся через реку, а с утра начнут наступать по правому берегу к Дервиш-Джеван. Как только приблизятся, так вам атаковать мост, а потом и деревню. А вот сотню Бакланова в дело, как решили, пустите.
— У Бакланова полусотня, — уточнил Фролов.
— Я сказал: сотню! — повысил голос Рот. — Доведите численность за счет охотников. Он справится.
К корпусному начальству относились с уважением. Знали, что он имел немалый боевой опыт, что подтверждали не только его высокий чин полного генерала и награды, но и ранения. В марте 1814 года, когда шло сражение за Париж, генерал-лейтенант Рот, командуя двумя егерскими полками 14-й дивизии, проявил мужество в отражении контратак неприятеля. Будучи раненным пулей, он не покинул до конца сражения своего места, а солдаты ни на шаг не отступили с назначенного им рубежа.
Отправляя Якова, отец предупредил:
— Зри вокруг хорошенько, чтоб избежать неприятностей, да в пекле не теряй головы.
— Ладно, батя, — ответил Яков.
— И еще: пересядь-ка с вороного коня на светлую. Она не столь быстра, зато надежна. И посильней.
На светлой кобыле по кличке Белка восседал отцов адъютант.
— Не-е, я на вороном, — отказался сын.
Скрываясь в лощинах и балочках, сотня Бакланова на рассвете вышла к кустарнику, расположилась в нем.
Пока они выбирались к назначенному месту, передовой отряд, который должен был атаковать мост, скрытно занял исходные для атаки рубежи. Тут были егерские полки, пехотный Нижегородский, казачий Бакланова, несколько артиллерийских батарей.
Яков наметил место переправы, объяснил, кто что должен делать, куда наступать.
— От меня не отставать! И глядеть в оба, особливо по сторонам. В случае чего, прикрывать друг дружку, — предупредил он казаков.
Таинственно шелестел камыш, в небе беззаботно щебетала пичуга. Волнение всадников передалось и лошадям: они били копытами, судорожно вздрагивали.
— Тихо, Жук, тихо, — похлопывал Яков вороного.
И вот издали донесся свист. Атака!
Яков первым вылетел из укрытия к реке. На противоположном берегу захлопали, частые выстрелы, гулко прогремела пушка.
— Не отставай, казаки!
Подняв столб воды, почти у самых ног коня плюхнулось в реку ядро. Дико заржав, Жук вскинул тело на дыбы, Яков едва удержался. Работая поводьями, направил обезумевшего коня в воду. Обгоняя его, справа и слева под огнем турецких ружей плыли казаки.
— Тону, братцы… Помогите! — донеслось рядом.
— О-ох! — послышался вскрик, а за ним ржание лошади.
Яков плыл, придерживаясь за луку седла. Оглянуться не было времени. Одежда намокла, висела на плечах пудовым грузом, тянула ко дну. «Скорей бы берег… Скорей!»
Наконец Жук коснулся дна. Яков взлетел в седло. Неподалеку по гребню холма тянулся бруствер позиций. Там засели турецкие стрелки и вели частый огонь. Вырвав из ножен саблю, Яков вынесся на позицию и отчаянно сек направо и налево. Остальные казаки не отставали от него. Турки не выдержали. Бросая оружие, бежали в тыл, надеясь там укрыться от казачих сабель и пик. Слева, где находилась орудийная позиция, были казаки. Они разворачивали орудие в сторону селения.
6
Устаревшее название (от франц. tete — «голова, начало» и pont— «мост») — Прим. ред.