Страница 60 из 78
- Он убил моих родителей.
- Уверена?
Сабрина оглянулась на старого Волка с выражением чистой ненависти.
- Да.
- Без сомнения?
- На их телах я унюхала его запах. Никогда не забуду его. Он скрывал его, иначе я бы раньше узнала его.
Барр повернулся к Вирпу.
- Тебя обвиняют в убийстве. Что скажешь ты?
- Это не убийство, а избавление мира от мерзости.
- Ты не отрицаешь обвинения в убийстве?
- Она выглядит точно, как ее мать. В тот момент, когда я увидел ее, понял, что она – ворон, - в словах Вирпа было признание и отсутствие какого-либо раскаяния, что рвало душу Сабрине.
Как ему в голову взбрело, что убийство ее заботливой матери и правителя-отца, благой поступок?
- Они никогда не причиняли тебе вреда.
- Само их существование оскорбительно; этого вреда достаточно.
- Достаточно признания, - от ледяного голоса Барра даже по ее коже пробежали мурашки.
Но старого крикта уже было невозможно остановить.
- Если ищешь признаний, с удовольствием расскажу об убийстве. Ее отец был королем их расы. Его смерть - огромный удар для них, но его оказалось недостаточно, если сюда пришла его дочь, - ярость и отвращение на его лице и в голосе пробудили в Сабрине подбежать к нему и хорошенько встряхнуть.
Но она не позволит этому мерзкому убийце увидеть ее слабость.
- Ты виновен, - снова в голос Барра резонировал от мощи и холода окончательного решения.
Вирп пожал плечами.
- Тогда объяви обвинения мне перед всем кланом.
Неожиданно Ниал освободил его. Барр шагнул вперед.
- Я лэрд. Мне никто не нужен, чтобы считать тебя виновным.
В глазах Вирпа появилось понимание, и страх пришел слишком поздно. Как бы старый крикт не вертелся и вырывался, Барр схватил его за голову. Раздался хруст сломанных костей, и сияние жизни померкло в глазах Вирпа.
Барр дал телу упасть. Сабрина в шоке уставилась на него.
- Ты убил его.
- Справедливость криктов не ждет времени. Он признался в убийстве двоих из нашего вида и не испытывал угрызений совести. Мне пришло единственное доступное решение.
- Выдашь это за несчастный случай на охоте?
- Я не Роланд. Клан может затребовать у короля нового лэрда, но я не буду притворяться тем, кем не являюсь. Я вожак этих людей и правосудие – моя обязанность.
- Я хотела убить его, - только она произнесла эти слова, как осознала, что неважно как сильно желала сделать это, убийство не в целях обороны было противоестественно для ворона. – Я не смогла сделать этого, - с шепотом вылетели эти слова.
Осознание этого надломило что-то в ней, и она упала на колени, лишившись всех сил.
Глава 17.
Резкий, неприятный, плачущий звук достиг ее ушей, но она не закрыла их. Не могла защитить себя от разрывающего звука, наполненного такой болью, горечью. Печаль от смерти родителей переполняла ее, хлынув из глубины души, и смешалась с ощущением провала, разбивая на сотни кусочков сердце.
Она оставила брата, когда больше всего нужна была ему, когда он верил, что сестра делает лучшее для него. Сейчас у нее нет выбора, кроме как бросить суженого. Настоящий крикт не покинет суженого, подаренного ему небесами.
Ты не права, считая, что не отомстила за них, прозвучал его голос в ее голове, в то время как руки обняли ее. Ты можешь быть защитницей, но не убийцей.
Ты убил его, даже в голове, ее голос был резок от усилия.
Он признался в совершенном убийстве.
Что, если бы он отрицал все?
Тогда я привел бы его к трибуналу криктских старейшин, который и решил его судьбу.
Из донегальского клана?
Нет. Многие здесь еще заражены злыми, извращенными мыслями Роланда. Тем не менее, Вирп признался в своем злодеяние. Иначе его отвели бы к синклерам, где судил Талорк и назначил ему наказание.
Барр негромко зашептал успокаивающие слова, поглаживая ее по спине и прижимая к себе ближе. Ужасный, пугающий плач возрастал, и Сабрина поняла, что он вырывается из ее горла одновременно со жгучими слезами, бегущими по лицу. Все это поразило девушку.
- Я плачу, - икнула она.
- Я заметил.
- Но я никогда не плачу.
- Но не сегодня.
Вспоминая слезы ворона на дереве, Сабрина не смогла не согласиться.
- Да.
Он не стал уговаривать ее или торопить. Просто обнимал ее, успокаивая от многолетнего горя, пока любимая плакала и кричала от терзающей боли в груди.
Все то время, что Сабрина была в сознании, не заслуживала заботы этого воина. Она хотела оставить его в одиночестве и все же он успокаивал ее.
Ниал нес тело мертвого назад в крепость. Барр крепко держал руку суженой, пока они шли. Он хотел понести ее, но она отказалась. Лэрд не мог злиться на любимую, когда та испытывала боль и страдание. Сабрина считала, что должна оставить его, но теперь ее враг определен и она должна осознать, что может остаться.
У нее нет выбора. Может быть, девушка еще не поняла, но его прекрасная суженая с душой ворона носила под сердцем его ребенка.
Она не могла покинуть его. Нет.
Они остановились во дворе. Жители клана поспешили посмотреть, что произошло.
- Несчастный случай на охоте? – спросил Муин, его лицо приобрело стоическое выражение.
- Нет, - Барр собирался сказать что-то еще, но Ниал прервал его:
- Этот мужчина напал на суженую моего брата.
Некоторые ахнули, кто-то воскликнул. Повсюду громко, звонко зашептали слово «суженая». Удивление – вот что читалось на лицах у окружающих от публичного признания лэрда. Никто и не обратил внимания на другую часть фразы о том, что Вирп попытался убить Сабрину.
Муин пал духом, лицо исказилось, но он поступил не так, как ожидал Барр. Молодой парень упал на колени перед Сабриной.
- Простите.
- Это не твоя вина, - голос его суженой был глухим, бесчувственным.
- Вы не первая, на кого он напал, - уронил голову Муин. – Он преследовал мою мать, но я остановил его. Думал, что больше он не будет этого делать, - досада в голосе юного крикта вызывала боль и печаль, даже у такого закаленного воина как Барр.