Шестой океан

И Иван Иванович, конечно, отвечал, отвечал то шутливо, непринужденно, то вдруг раздумчиво и серьезно, то с дипломатической уверткой. Наконец он сказал:

— Осталось еще, друзья, пять вопросов. Но на них ответить я не берусь. Не потому, что устал, а по другой причине — ответы не будут достаточно исчерпывающими, убедительными и вас могут не удовлетворить. Было бы очень хорошо, если бы мой друг, — он показал взглядом на Вилли Рендола, — помог мне.

Рендол встал, и все увидели, какой он седой и строгий. Но было в его продолговатом мужественном лице и крепко сбитой фигуре что-то чарующе-молодое, привлекательное. Он медленным взглядом черных глаз, в которых светилась затаенная мысль, обвел зал и как-то просто и тихо произнес:

— Дорогие товарищи и друзья!

Английский акцент, простота слов встрепенули зал.

Но Рендол, словно не обращая внимания, слегка приподнял голову и продолжал:

— Сегодня я, как гражданин Советского Союза, готов с каждым поделиться своею радостью: величайшее открытие советских ученых знаменует собой полное и безраздельное господство человека над миром, над дальнейшей судьбой нашей планеты, стоявшей накануне энергетического голода. Теперь все позади: и трудности поисков ученых, и трудности в развертывании новых промышленных мощностей, способных обеспечивать непрерывный рост потребностей цивилизованного мира.

Кроме того, новая энергия позволяет расширить программу космических исследований и непосредственно поставить на повестку дня вопрос о космических путешествиях на другие планеты. Теперь можно приступить к созданию фотонного двигателя, о котором мечтали лучшие умы науки.

Многие интересуются, какова будет сила тяги ракетного корабля, оснащенного реактором, работающим на принципе аннигиляции вещества. Скажу прямо: ее будет достаточно, чтобы залететь в любой уголок Вселенной и, конечно, возвратиться назад. Как вам известно, давление лучей Солнца на каждый квадратный метр земной поверхности составляет 0,4 миллиграмма. Мало заметная, почти ничтожная величина! Но благодаря давлению солнечного света, кометы, двигаясь по орбитам, приобретают чудовищно громадные хвосты, занимающие пространства в миллионы километров.

Фотонный двигатель сам по себе довольно прост: он состоит из системы циклотронов, дозирующих устройств, смесительной камеры и мощных электромагнитов, необходимых для создания надежного сопла — канала, по которому будет выбрасываться пульсирующая реактивная струя света. Да, друзья, так можно, упрощая, конечно, сказать — струя света. Этот свет будет необычно ярок, необычно интенсивен. Все, что окажется поблизости его, в одно мгновение превратится в пар. Да, друзья, именно в пар. Ведь реакция аннигиляции происходит при чудовищно высоких температурах — в миллиарды градусов тепла. Коль это так, по логике выходит, что и ракета не избежит уничтожения. Но достижения науки и техники наших дней так велики, что они быстро меняют представления о многих вещах. Для предупреждения сгорания ракеты предлагается корпус космического корабля делать из самого прочного, из самого стойкого к температурам материала, созданного в необычных условиях, при огромнейших давлениях, из почти оголенных ядер вещества. Конечно, поверхность такого материала требует идеальной зеркальности и чистоты. Все это уже может дать наша промышленность, наши экспериментальные научные лаборатории.

Сейчас, разумеется, трудно установить более или менее точно силу тяги будущего космического корабля. Но теоретические расчеты дают возможность предположить, что она, эта сила, будет вполне достаточной для эффективного разгона ракеты…

Рендол замолчал, смахнул платочком, зажатым в руке, пот с лица и зашелестел записками, сложенными на краю трибуны.

— Да, вот еще любопытный вопрос, — оживился он, оглядывая притихший зал. — Летчик Виктор Мащук интересуется, за какое время ракета с фотонным двигателем может развить скорость света. На это я отвечу так: за четыре месяца беспрерывной работы, при условии, конечно, если гравитационное поле незначительно… Вас это удовлетворяет, товарищ Машук? — вдруг весело блеснув глазами, спросил Рендол.

— Вполне! — послышался задорный голос юноши.

Зал удовлетворенно зашумел, затем кто-то на задних рядах восторженно захлопал в ладоши. И сразу же буря овации всколыхнула дворец. Цветущие улыбки людей как бы опьянили Рендола, и он стоял, оглушенный и радостный, не зная, как угомонить этот людской разбушевавшийся шквал.

Наконец аплодисменты постепенно утихли. Денисов объявил, что лекция окончена. Но люди не торопились уходить. Многие инженеры, конструкторы пробивались через плотную людскую толпу к Рендолу и Денисову, чтобы лично познакомиться с этими приятными и милыми людьми и высказать свое мнение о чудесном открытии советской науки.

Виктор и Олег вместе вышли на площадку парадного подъезда. Оба были взволнованы, оба смотрели горячо, завороженным взглядом. Они будто впервые увидели, как удивительно прекрасна залитая солнцем даль, как ярко и празднично дымятся, звеня серебристым звоном, мощные фонтаны — настоящие гейзеры. А дальше, среди густой зелени садов и парков, светится чистый мрамор дворцов, бронза скульптур, осиянные блеском зеркала водоемов. И над всем этим, над богатой, прекрасной, как утро, землей таинственной синью сверкает огромное бесконечное небо. Теперь оно не так уж далеко от людей…

Глава двенадцатая

После завтрака Поль сел за рояль и начал наигрывать какую-то полузабытую мелодию. Водопад звуков наполнил комнату. Они то лились со звучанием горного ручья, то вдруг ниспадали мягким летним дождем. Поль волновался перед встречей с Элси, и это волнение заметно сказывалось в музыке.

Он накануне снял этот номер в одном из самых роскошных отелей города и уже освоился здесь как дома. Ему показалось, что в номере прохладно. Азартно ударив последний раз по клавишам, он встал из-за рояля. Повысить температуру в номере просто: опусти монету в автомат климатической установки — и получай дозу тепла или прохлады. Возле окна на лакированной подставке стоит телевизор. Он молчит. Но и его можно заставить работать: брось в медную шкатулку несколько центов и, пожалуйста, — можешь полчаса слушать и смотреть любую программу из любого телецентра Штатов.

Поль сидел за столом, дымил сигарой и не заметил, как в номер вошла Элси. Она настороженно остановилась у двери, трепетная, легкая. Неслышно подошла к своему возлюбленному, закрыла руками его лицо.

— Кто это? — притворно-испуганным голосом воскликнул Поль.

Он нащупал пальцы Элси, узнал и, обняв ее за талию, посадил себе на колени.

Она припала к его груди.

— Разбойник! Где пропадал два дня? Звонила по всем телефонам — как в воду канул. Не надумал ли изменить мне?

— Что ты, Элси! — Поль поднял голову. — Я был в городе. Нужно было обтяпать одно дельце. А какое, не спрашивай, не скажу. Одно ты должна знать — это был настоящий бизнес.

Элси испытующе посмотрела ему прямо в глаза. И — поверила. Убедившись в этом, Поль осторожно посадил Элси в кресло напротив, забросил одну ногу на другую и серьезно спросил:

— Элси, скажи напрямик, ты очень любишь меня?

Брови девушки вздрогнули, сошлись у переносья.

— Что за вопрос?! — удивилась она.

— Тебе нужен богатый муж, — сказал Поль. — А я — нищ.

Она закрыла лицо руками.

— Ты хочешь меня оставить? Отца испугался! — всхлипнула она.

Поль разнял ее руки, положил их себе на плечи и стал перед ней на колени.

— Девочка, — заговорил он, — я не представляю себе жизни без тебя. Ты, только ты мне нужна. Я обожаю тебя и только потому мечтаю разбогатеть. Слышишь? Мне нужно получить те пять миллионов, что обещаны твоим отцом путешественникам на Луну.

Она пристально посмотрела ему в глаза.

— Ты с ума сошел, — прошептали ее губы. — Подумай, о чем ты говоришь?

— Элси, — сказал он так же тихо. — Да, я рискую. Ты сама знаешь: любовь требует жертв. Любое испытание будет для меня радостью. Слышишь, Элси? Если любишь меня, помоги и мне доказать свою любовь..