Бурвиль

И я готова поверить в случайность. В конце концов, возможно, он выбрал эту "профессию" наобум. А потом ему повезло... Но не следует особенно верить, будто случай определяет жизнь других. Тем более невероятно, будто случай превратил заурядного человека в столь законченного актера, как Бурвиль. В его жизни был момент, когда он принял решение стать актером. Это была настоятельная потребность, по крайней мере тогда, когда молодой человек, чуть взбалмошный в свои двадцать три года, бросает все: возможность заняться хорошим ремеслом, родителей и даже невесту - любимую девушку, которую он собирался взять в жены. И едет в Париж подыхать с голоду, как десять тысяч его молодых коллег по сценическому поприщу.

Безумец или здравомыслящий?

Бурвиль - сумасшедший вдвойне, так как было это в 1940 году, когда положение начинающих актеров эстрады стало хуже не придумаешь. Париж оккупирован немцами, парижанам угрожает голод, в то время как откормленные коровы Нормандии по-прежнему дают отличное молоко.

А главное, тут все живут сегодняшним днем. Время, когда театр правил миром, кажется, безвозвратно ушло в прошлое. Ни у кого нет желания развлекаться, исключая разве что тех, кто сумел устроиться. Но таких совсем немного. Повседневная жизнь это непрерывная борьба за существование. Люди берегут силы, чтобы выжить. Немецкая оккупация - страшная штука. Сотни тысяч военнопленных настроены пораженчески. Все пребывают в тревоге, ожидая конца войны, когда можно будет вернуться к нормальной жизни. В городе света темно - в прямом и переносном смысле слова. Из-за комендантского часа рано закрываются те немногие увеселительные заведения, которые еще функционируют. Если бы они не приносили забвения, им бы не уцелеть. Но представления уже не составляют неотъемлемой части парижской жизни.

Поэтому "преуспевшим" актерам трудно найти ангажементы. Дебютировать на актерском поприще теперь еще рискованней, нежели в обычные годы. Именно в эту возросшую неуверенность и бросается Бурвиль, безумец в квадрате. Он пока еще Андре Рембур. А между тем взглянем на фотографию, где ему двадцать. По ней уже можно угадать, каким он станет с годами. Его лицо, худощавое и менее добродушное, чем теперь, определеннее говорит об упорстве. Он вовсе не похож на тех молодых людей приятной наружности, но нагловатых и взбалмошных, готовых на любую авантюру, например, атаку на искусство, воображая, что сразу же достигнут его высот и добьются невероятных успехов. Да и все, что он рассказывает о своем отрочестве, свидетельствует о его реалистическом подходе к жизни. До того момента, когда в 1940-м Андре является в Париж, его поведение ничем не примечательно и он, по-видимому, ничем не выделялся среди молодых людей своего поколения. Разве что он уже тогда любил петь и был заводилой на танцах.

Он реалист. От многих поколений предков-крестьян он унаследовал сознание, что жизнь - не шутка (даже если смеешься по любому поводу) и заклинаниями ее не осилить. Рембуру из нормандской деревни Бурвиль победы даются медленно, но верно. Жизнь основана на упорном труде. Поле расширяется, участок за участком, если работать в поте лица. Стремиться к большему не возбраняется. Если ты фермер, твой сын может стать инженером или учителем. Но такие стремления опираются на реальную почву. Не на прихоть. Тут уж шутить не приходится.

Реалистичны и представления молодого человека о счастье. И его надо искать, не витая в облаках. Оно в любимой женщине, которая родит ему детей, они будут собираться всей семьей в теплой комнате, куда станут захаживать добрые друзья поболтать за стаканом кальвадоса. У Андре такая девушка на примете; он хотел бы на ней жениться. Ступить на путь артистической авантюры значит отложить на более поздний срок счастье, которое у тебя под рукой.

Словом, он здравый ум, не тешащий себя баснями. Конечно, он любит помечтать. Но некоторым людям мечты заменяют действие. Он же стоит и будет стоять всегда на твердой почве. Например, ему никогда не было свойственно мнить себя существом исключительным. Своего рода удивление, с каким он, похоже, еще и сейчас воспринимает свой успех (словно говоря себе: "Вот странно, почему именно я тот актер, которого ценят и любят, ведь во мне нет ничего особенного"), должно было бы явиться противоядием от соблазна пуститься на авантюру. "Скажи, пожалуйста! - наверное говорил себе этот очень уравновешенный и скромный парень, - с чего это ты вбил себе в голову, что можешь стать актером? Посмотрись в зеркало, чем ты отличаешься от своего соседа"... Нет, он не согласился бы всю жизнь оставаться неудачником. Сегодня он говорит, и ему можно верить, что не стал бы двадцать лет упорно умножать свои провалы, сохраняя веру в успех, который преподнесет в подарок рождественский дед.

Такое отношение к жизни должно было бы удержать здравомыслящего молодого человека от столь рискованной авантюры. И тем не менее он пускается на нее. Как объяснить эту загадку?

Можно ли говорить здесь о безрассудстве? Решение стать актером, упорство в достижении этой цели кажется нам безрассудным оттого, что оно подсказано потребностью, не схожей ни с одной из испытываемых нами. Оно продиктовано тягой, скорее, похожей на страсть. Других молодых людей подобная же страсть толкает рисовать, сочинять симфонии или взбираться на Гималаи.

И для Бурвиля такая страсть - страсть петь и смешить -настолько органична, что первые ее симптомы проявились уже в детстве.

Страсть

В наши дни, когда певцы рождаются, как грибы после дождя, слава и сопутствующие ей все и всяческие блага привлекают молодежь своею мнимой доступностью. Но невозможно себе даже представить, чтобы деревенский парень, обутый в башмаки на деревянной подошве, имел хоть малейшее представление о славе и деньгах, зарабатываемых актером, тем более тогда, в 30-е годы. Сейчас кино и телевидение довольно рано начинают влиять на молодежь, хотя это, в сущности, ничего не меняет - проявить себя дано только прирожденным актерам. Но в 30-е годы жители деревни Бурвиль не имеют ни малейшего представления о театре, спектакле. Телевидения не существует, а

радиоприемников очень мало, поскольку в большинстве домов нет электричества. Нет его и в доме родителей Андре. Его покорило радио, когда он открывает его для себя, но слушать передачи он может только у учителя. Что касается кино, то ему стукнуло двенадцать лет, когда в их краях, и то в районном центре, открывается первый кинотеатр. Случается, по престольным праздникам в деревне останавливается цирк. Или, тоже в районном центре, бродячая театральная труппа. Вот и все.

Маленькому Рембуру восемь или десять лет, а он уже обожает музыку, песню. Он использует любой повод, чтобы посмешить окружающих. И уже тогда, заставляя смеяться, он испытывает своего рода приятное головокружение, которое будет ощущать всю жизнь, когда ему удастся развеселить своих зрителей. Но не надо представлять его себе вундеркиндом, с печатью на лбу, выделяющей его среди других детей. Как Бурвиль-кинозвезда в личной Жизни не будет отличаться от других людей, так и маленький Рембур -такой же ребенок, как другие дети: он пасет коров, готовит уроки, играет с соседскими ребятами. Он паренек с хитрецой. Участник церковного хора мальчиков, он без зазрения совести выпивает вино, приготовленное священником для причастия, а попутно поедает и просвирки, которые ему поручено разложить, или так рьяно размахивает сосудом со святой водой, что уже нечем окропить монашек, когда приходит их черед получить благословение. Но он послушный сын и прилежный ученик, он разделяет трудности и радости на ферме и в школе.

И все же наш мальчик не совсем похож на других детей, даже если это и не сразу бросается в глаза.

В школе его особенно интересуют предметы, которые будят воображение: история, приобщающая к приключениям людей иных времен, география, позволяющая представить себе чужие небеса, заморскую природу, путешествия. А также поэзия - он даже пишет стишки (его учитель сберег один - о деревне Бурвиль). А главное, этот мальчик, овальное, серьезное, почти степенное лицо которого смотрит на нас с фотографии, обладает непонятной, прирожденной склонностью смешить людей по любому поводу. Это не эксцентрика, а нечто иное. Он хватается за любой предлог, чтобы разыграть клоунаду, - мимикой, гримасами, пародируя того или иного человека. Дома этому не удивляются, потому что один из дядей мальчика - "комик". Говорят, он похож на него. Все это ничуть не мешает ему без нытья выполнять многочисленные обязанности, возлагаемые на деревенских ребятишек.