Волки севера

— Два года, и толщина снега пятьдесят футов, — с ужасом сказала Дайана. — И где граница?

Солдатов и Валентина молча слушали разговор американцев. Но теперь Солдатов вмешался.

— Где граница? Это… как вы говорите в Америке? — шестидесятипятидолларовый вопрос.

— Шестьдесят четыре, — поправил Бисби.

— Шестьдесят четыре? Ясно. Ноль, Дайана, посмотрите сюда.

Он снова расстелил карту.

— На нашем северном побережье уже сейчас неприятности. И все это произошло за последние четыре дня. Белое, Карское моря. Новая Земля… К счастью, там мало населения, хотя есть нефтяные сооружения и довольно важные люди оттуда эвакуированы.

— А что происходит в Америке? — спросила Дайана.

Солдатов пожал плечами.

— У меня нет информации. Попробую что-либо завтра выяснить. Но могу себе представить, что происходит на Аляске. По нашему телевидению сообщили, что в Нью-Йорке необыкновенный снегопад.

Бисби провел пальцем по карте.

— Так вот это территория, которая сейчас находится под угрозой?

Солдатов кивнул.

— Да. В Воркуте побывал… как вы его называете… Танцор. Возле устья Оби. — Он повернулся к Стовину. — Любопытно, что это происходит всегда вблизи водных бассейнов.

Стовин положил руку на подбородок.

Бисби все еще смотрел на карту.

— А эти районы… Вы уверены, что можете утверждать, что…

— Разумеется, — удивленно сказал Солдатов. — А в чем дело?

— Это же весьма щекотливая тема. Разве ваша служба безопасности не приказала вам скрывать все, что там происходит?

Солдатов рассмеялся и похлопал его по плечу.

— Мой дорогой Поль, то, что происходит сейчас, важнее всякой службы безопасности. Ни армия, ни флот, ни воздушные силы не смогут дать ответа. Это смогут только ученые, как Стовин, как я, как Дайана, как Валентина. Каждый в своей области. Мы не сможем работать, если не будем иметь полной информации. Так что об этом не стоит беспокоиться…

— Что это? — спросила Валентина.

Послышался рокочущий грохот. Дача затряслась, правда, очень легко. Солдатов отодвинул занавеску. Снег все еще валил, но шум становился громче. Вскоре можно было рассмотреть в небе навигационный огонь. Приземлился самолет. Они наблюдали несколько минут.

— Кто мог приказать совершить полет в такую погоду? — удивился Солдатов. — Ведь катастрофа весьма вероятна.

— Я тоже об этом подумал, — сказал Бисби. — В той области, которую вы показали, расположен пояс противоракетной обороны. Полагаю, что сейчас оттуда происходит эвакуация. Думаю, что сюда передислоцируется одна из арктических баз. Может, две. Должно быть, там действительно опасно, раз уж они решили лететь в такую погоду. Именно поэтому я и спросил о службе безопасности. Мы не хотим, чтобы вы из-за нас попали в неприятную историю, Женя.

Он впервые назвал русского по имени, и тот был почему-то доволен этим.

— О, это все ерунда…

— Сюда едет какой-то армейский автомобиль, — сказала Валентина.

Вскоре в дверь постучали, и она побежала открывать. На пороге стоял закутанный в меховую шубу человек. Два солдата внесли за ним чемоданы и остановились в ожидании. С легким чувством удивления Стовин узнал этого человека.

Вновь прибывший отослал жестом солдат, вошел и снял меховую шапку. На лице его сразу появились капли влаги от растаявшего снега.

— Товарищ Солдатов? — спросил он, обращаясь к русскому.

— Да.

Гость коротко кивнул.

— Григорий Волков, Министерство иностранных дел. Из Москвы. Доктор Стовин, приятно опять встретиться с вами. Надеюсь, здесь вам не так уж удобно. Мы обычно не принимаем наших гостей в таком холоде. Какая ночь!

— Вы уже устроились? — спросила Валентина, приглашая всех в гостиную. — У нас не так много места, мисс Хильдер живет у нас, но мы рады помочь вам.

— На несколько дней, — сказал Волков. Он был не склонен отказываться от гостеприимства.

— Вы здесь по делам министерства? — спросил Солдатов. Голос его звучал, как заметил Стовин, не очень уверенно.

— Почти, — сказал Волков. Он повернулся к Стовину, — Я здесь, чтобы проследить, все ли вам предоставлено, в чем вы нуждаетесь.

— Сколько человек еще осталось, Велли? — спросил дежурный инженер, глядя, как большой оранжевый вертолет Сикорси-61 поднимается с грязно-желтого круга верхней палубы Гераниум Один.

— Десять, плюс ты и я, — ответил Велли. — Слушай, я спущусь вниз, захвачу свои ботинки. Они мне стоили сто двадцать долларов в Хьюстоне, и я не собираюсь их оставлять здесь. Пять минут назад я говорил с Крюден Бей. Последний вертолет вылетел пять минут назад. Осталось ждать около часа.

— Долго, — сказал инженер. — Мне решительно не нравится вид этой штуки.

Он поднял бинокль и стал смотреть через забрызганное стекло верхней будки нефтяной платформы. Проделав мгновенный расчет, он определил время прибытия вертолета на Гераниум Один — гигантскую нефтяную платформу, находящуюся в Северном море к северо-востоку от Абердина. Отсюда до Крюден Бей примерно двести миль. Скорость вертолета при встречном ветре сто двадцать узлов. Значит — пятьдесят минут, если ничего не произойдет. Он слышал привычный скрежет и стоны тридцатипятитонной металлической конструкции. Морские волны с грохотом обрушивались на нее. Вокруг металлических колонн бурлила грязно-желтая пена. Ветер со свистом проносился среди стальных мачт и опор. Однако не шторм беспокоил инженера.

Он смотрел в бинокль на север. Вот она, изломанная белая линия на горизонте. Похоже на горы, хотя гор там быть не может. Она слабо поблескивала в полуденном свете. Да, не более девяти-десяти миль до нее. Инженер быстро спустился на палубу в каюту управления, включил радиотелефон.

— Гераниум Один вызывает Крюден Бей.

— Слышу вас, — пришел лаконичный ответ с шотландского берега.

— Фрэнк, какие последние сведения об айсберге? Мне кажется, что он приближается довольно быстро.

— Да, он идет на вас. Но люди РАФ определили скорость. Не больше двух узлов.

— Слушай, Фрэнк, значит всего три часа. Надеюсь, с вертолетом ничего не случится. Ведь айсберг очень скоро будет стучаться в наши двери. Я еще никогда не видел такого огромного айсберга. Он размером с остров Святой Елены.

Из Крюден Бей донесся смешок.

— Да, ничего ледышка. Но тебе не стоит волноваться. Вертолет летит. Они имели связь с вами десять минут назад. Остальные платформы эвакуированы?

— Да.

— Тогда не беспокойся, старик. Пусть беспокоится Компания. И Ллойд. Это ведь будет стоить им сотню миллионов фунтов.

— Возможно. Мы застрахованы от айсбергов?

Снова смешок.

— Не знаю. С меня хватает забот о страховании моего автомобиля. Слушай, я покупаю тебе сегодня бутылку виски. В шесть я кончаю работу, встречаемся около восьми в Ройял. Идет?

— Если смогу. Бог знает, сколько бумажной работы мне предстоит. Ведь ее придется делать сразу.

— Скажи им, что у тебя стресс, — сказал голос с материка.

— Так оно и есть, — сказал инженер. Он положил трубку и пошел на палубу. Лучше сказать парням, что вертолет поблизости, подумал он. Они и так слишком нервничают.

Через три часа последние двенадцать человек с Платформы Гераниум Один, которая сорок восемь часов назад закачивала ежедневно сто тридцать тысяч баррелей нефти в танкеры, летели в Крюден Бей, скорчившись на тесных сиденьях Сикорси-61. И только вертолет с фотокамерами, круживший над покинутой платформой, зафиксировал момент, когда тысяча миллионов тонн льда, движущегося через океан со скоростью никуда не спешащего человека, подплыла к стальному сооружению. Рядом с Нимродом, капитаном вертолета, сидел гляциолог, посланный министерством, как специальный наблюдатель. Он внимательно следил за происходящим, качая головой.

Затем он повернулся к капитану.

— Этого просто не может быть, — сказал он. — Во всяком случае, в это время года. Мы были поражены, когда получили первое сообщение. Айсберги должны появляться весной, а не зимой. И даже если примириться с фактом, что айсберг существует, нужно сказать, что он не такой, как обычно. Посмотрите… Это же настоящий плавучий остров. Такие айсберги могут встречаться в Антарктике, а здесь ему делать нечего.