Избранница Фортуны

Финн, которому всю жизнь сопутствовало дьявольское везение, похоже, не разделял тревог жены… или вправду Бог бережет влюбленных, потому что не прошло и получаса, как он уже знакомил обеих женщин, заведя за первую попавшуюся колонну.

Спустя несколько минут настороженного диалога, мало удовлетворившего любопытство Мэгги, она решила, что пора переходить к прямому разговору.

– Не принесешь ли ты нам еще шампанского, Финн? – Мэгги залпом допила остаток своего и протянула пустой бокал. Финн неуверенно посмотрел на бледное лицо Лори, ожидая увидеть мольбу о поддержке, но та, ничуть не робея, тоже протянула свой бокал, из которого не выпила и половины.

– А мне апельсинового сока, пожалуйста.

– Мм… гм, хорошо. – Ему не хотелось уходить, но нетерпеливые взгляды двух женщин не оставляли иного выбора. Лори посмотрела вслед, потом тревожно выглянула из-за колонны.

– Все в порядке, я держу твоего отца в поле зрения. Он сейчас в другом конце зала, пытается игнорировать какую-то стриженную наголо девицу, сказала Мэгги, пускаясь на разведку. – Он разрешает тебе пить?

– Он не против, если я иногда выпью бокал, – ответила Лори с заметной теплотой и впервые посмотрела Мэгги в глаза. – А вообще он предоставляет мне свободу выбора. Я решаю сама.

– Тем лучше для тебя. – Мэгги не стала делать вид, что не поняла вызов. Но решения, которые мы принимаем, неизбежно зависят от наших знаний и опыта.

До сих пор ты вела довольно затворническую жизнь. Представляю, как очаровывает Финн, если смотреть на него сквозь окошко башни из слоновой кости. Только он ведь не сказочный принц, явившийся спасти тебя от скуки, он мужчина из плоти и крови, которому нужен равный партнер, а не девочка, пробующая крылышки.

Ответом было молчание, и в Мэгги шевельнулась жалость. Похоже, характер у Лори Фортуны столь же холодно-невинный, как и ее внешность. Бедный Финн.

– Мне очень жаль, Мэгги, – тоненько пискнула девушка. – Но если ты решила, что хочешь сохранить его для себя, то тебе не повезло. Финн предложил мне руку, и я не позволю ему нарушить слово.

Мэгги подумала, что ослышалась. Широко раскрыв глаза, она смотрела на тонкое, бескровное личико… как оно не соответствует милой решимости этих слов!

– Ты хочешь бороться со мной за него?

Острый подбородочек задрался вверх.

– Я собираюсь бороться с ним за него. Финну кажется, что я нуждаюсь в защите. Вовсе нет. Я люблю его. Он любит меня. Он может быть женат на тебе, но он – мой!

– Не сомневаюсь, что другие женщины думали так же. У него ведь их было, знаешь ли…

– Все они ничего не значили. Это было просто времяпрепровождение. Отныне у него есть дом в моем сердце, и там он найдет все, в чем нуждается.

Какая самоуверенность! Мэгги вдруг заметила проблеск стали в младенческих голубых глазах. Она на мгновение даже опустила взгляд.

– Извини, я просто проверяла тебя, как и Финн.

Разве у меня есть право голоса? Наш брак никогда не был настоящим. – (В пустой, со стальным отливом голубизне забрезжила радость.) – Но, по-моему, тебе нужно знать все, прежде чем вы с Финном пойдете дальше. Не потому, – поспешила добавить она, когда Лори раскрыла рот, – что я думаю, будто ты можешь разлюбить его, – поверь, я скорее ожидаю, что ты полюбишь его еще больше, – а потому… ну, как говорится, кто предупрежден, тот вооружен. Не спорю, он твой, но я взяла его попользоваться и еще не вернула…

Вместо того чтобы возмутиться, Лори рассмеялась, отчего уголки ее аккуратного ротика поползли вверх, повторяя линию чуть раскосых глаз.

Превращение бесцветного ангела в хулигана-мальчишку говорило о многом. Она действительно милая девочка, но еще и с доброй толикой перца. Все страхи Мэгги мгновенно испарились. «Да, Финн, – с облегчением подумала она. Теперь я вижу…»

– Ладно, пообедаем вместе и проведем военный совет, – объявила она. – Или лучше отправимся все вместе к нашему адвокату, потому что, кроме нас двоих, только он знает все тонкости нашего бумажного брака. Ох, Лори, если бы ты знала, как я рада, что Финн нашел такую, как ты. Ты права, остальные женщины ничего не значили. Финн просто проводил время, как холостяк, каким он и был на самом деле. Только я боялась, как бы он не влюбился случайно в женщину из тех, кто щекочет себе нервы, заводя роман с женатым мужчиной!.. – Мэгги испуганно зажала рот рукой, но Лори не обиделась.

– Я не щекотала себе нервы, поверь. Я была совершенно убита, узнав, что он женат… Потом много недель отказывалась встречаться с ним, но от этого не переставала его любить. Именно тогда, когда пришлось пожертвовать мечтой о счастливой любви, я поняла, что люблю по-настоящему. Наверное, я стала взрослой. Когда он написал мне… сказал, что ваш брак – фиктивный, что ты обещала дать ему свободу по первому требованию, что он не подойдет ко мне, пока не уладит все с разводом… – она беспомощно развела тонкими руками, даже и тогда у меня оставались сомнения. У отца очень твердые представления о святости брака, а я получала образование в монастыре… очень сильная комбинация.

– Ты католичка? Тебя беспокоит проблема брака с разведенным протестантом?

Лори помотала головой.

– Выбор школы определялся ее привилегированностью, а не верой. В конце концов, когда все перекипело, на дне остался простой вопрос: люблю ли я Финна настолько, чтобы пройти через ад? Ответ был: «Да!»

– А твой отец?

Лори отвела взгляд, надеясь скрыть тоску в глазах.

– Я не знаю, сколько займет ваш развод, но какое-то время с женитьбой придется подождать. А когда мне исполнится восемнадцать, что папа сможет сделать? – Печальная улыбка. – Разве что уволить.

– Ты работаешь на него? – поразилась Мэгги. Эта девушка полна сюрпризов.

– На «Фортуну» – компанию. Я работаю учеником ювелира.

– В самом деле? – В восхищенном восклицании Мэгги была доля скепсиса.

– И намерена доучиться. Если не в «Фортуне», то в другой компании. Меня всегда интересовали живопись и дизайн. Папа подарил мне оборудованную мастерскую. До сих пор я работала только с полудрагоценными камнями, но предпочитаю золото и серебро. Вот некоторые из моих работ. – Она продемонстрировала четыре изумительно варварских кольца на своих пальцах.

Мэгги была покорена.

– Сама я не ношу кольца, но могу отличить хорошую вещь. Эти великолепны!

Если потеряешь работу в «Фортуне», Финн выставит твои работы на продажу в «Маркхаме». – Престижный магазин, основанный Маркхамом Коулом пятьдесят лет назад, был краеугольным камнем многостороннего дела «Коул и K°», которым Финн управлял при немалом вмешательстве деда-основателя, упорно не желающего уходить на покой в свои семьдесят с лишним лет.

– Я еще не настолько уверена в себе, чтобы что-то продавать. Но хотела бы сделать браслет для тебя.

– О, спасибо, я…

– Лори?

Мэгги настолько увлеклась разговором, что забыла следить за Никласом Фортуной. Он стоял у колонны, щурясь на двух виновато застывших женщин.

Мэгги молилась про себя, чтобы Финн не вздумал броситься на помощь. Она откашлялась, но Ник Фортуна заговорил первым:

– Лори? Майкл Стивене хотел представить тебя своей матери.

Лори чуть заметно напряглась, и Мэгги, поверхностно знакомая со Стивенсами, поняла причину. Майкл был ровесником Лори. Милый, вполне подходящий мальчик.

– Я… да, конечно… Я как раз возвращалась из дамской комнаты. – Лори взяла себя в руки и снова приобрела вид полнейшей невинности. – Рада была познакомиться с вами, миссис Коул.

Лори бросилась прочь. Счастливица! Мэгги не позволили исчезнуть с такой легкостью. Как только Никлас Фортуна убедился, что дочь не может услышать его слов, он заговорил снова, и на этот раз голос, только что бывший довольно благозвучным, звучал со своей исконной угрюмостью.

– Держитесь подальше от моей дочери, миссис Коул. И если не хотите, чтобы вашему красавчику мужу пришлось заказывать новое лицо, не спускайте его с поводка!