Страница 7 из 69
Считая себя и Марона разведчиками на вражеской территории в военное время, он без малейшего колебания взял деньги и с радостью отдал Марону причитающуюся ему половину.
— Ну, с этими деньгами у нас теперь все пойдет по-другому!
Оба впились глазами в найденное сокровище, забыв на мгновенье мучительный страх, овладевший ими с тех пор, как они обнаружили еще теплый светильник.
Но память об этом быстро вернулась к ним, и они продолжали розыски в мрачной общей спальне, где раньше ютились рабы, в кухне и в других помещениях для рабов, где на стенах нацарапаны были углем разные насмешливые надписи и рисунки. Потом они повернули обратно и направились в другую половину дома, где находились кладовые; засовы были сорваны и печати сломаны. В одной из комнат хранилось зерно, в другой шерсть.
Однако мальчики нигде не обнаружили никакого врага и начали уже подумывать, — не произошло ли ошибки?
— А ты уверен, что светильник был теплый? — с сомнением в голосе спросил Бренн.
— Не понимаю, как я мог бы ошибиться, — ответил Марон, сам уже несколько поколебленный. Тут он указал на люк в полу. — Смотри-ка. Что там может быть такое?
— Вероятно, подвал для вина или для масла.
— Спустимся туда или, лучше, навалим на него что-нибудь тяжелое, чтобы тот, кто там прячется, не смог вылезть.
Но под рукой не было ничего настолько тяжелого, чтобы люк нельзя было открыть снизу, и, кроме того, раз уж начав поиски, мальчики не хотели оказаться под конец трусами. Желание заставить неизвестного обнаружить себя было у них сильнее, чем страх перед возможной схваткой с ним.
Бренн поднял люк, потянув за вделанное в него кольцо, и заглянул вниз. Тусклый огонек светильника озарил деревянные ступени и, еще ниже, в темноте, ряды амфор с вином.
— Это винный погреб, — сказал он. — Я спущусь первый, а ты держи палку наготове.
Пока Бренн спускался, Марон светил ему сверху. Когда же Бренн благополучно добрался до самого низа, он спустился вслед за ним. Оглядевшись, они ничего, кроме амфор и бочек, не увидели. Несколько разбитых сосудов валялось на цементном полу, и целая лужа вина еще стояла в одном углу, там, где оно вытекло из амфор, опрокинутых ворвавшимися в погреб рабами.
— Ничего тут нет, — сказал Бренн, голос его слабо звучал в холоде и мраке между каменных стен погреба. Марон зашел в подвал и заглянул в бочки.
— Да, ничего, — ответил он. — Верно, я ошибся насчет того светильника, хотя готов поклясться, что его только что погасили. Ну, ладно, пойдем обратно и поедим еще чего-нибудь.
Они облегченно вздохнули и уже повернули назад, как вдруг раздался грохот и в погреб ворвался порыв ветра, едва не задувший их светильника. Марон, который еще раньше передал светильник Бренну, бросился к лесенке и быстро взбежал вверх по ступенькам. Но было уже поздно. Люк плотно захлопнулся, и снаружи доносился скрежет железа по железу. Когда Марон попытался плечом приподнять люк, тот не поддался его усилиям.
— Кто опустил люк? — с тревогой спросил Бренн. — И почему он не открывается? Там ведь не было задвижки.
— Но паз для нее был, — произнес Марон сквозь стиснутые зубы. — Кто-то вынул задвижку, а теперь засунул ее обратно.
Бренн стал рядом с Мароном, и оба они старались плечами приподнять тяжелый люк и сорвать задвижку, но тщетно. В полном отчаянье они опять спустились в погреб и принялись осматриваться, ища выхода.
— Кто это мог быть? — опять спросил Бренн.
— Кто бы он ни был, хотел бы я, чтобы он попался мне в руки, — сердито пробормотал Марон. — И какие же мы были дурни! Так нам и надо.
— Похоже, что это женщина, а если мужчина, то один, — подумав, сказал Бренн. — Будь там двое мужчин или больше, они бы сразу на нас накинулись. Они бы не стали красться за нами вслед, в надежде, что заманят в ловушку.
— Ты прав, — произнес Марон, колотя кулаком о кулак. — 0, если б нам только выбраться отсюда! Кто б это ни был, он боится нас еще больше, чем мы его. Хоть это утешительно.
Верно, эта мысль могла придать им бодрости, но, по правде сказать, не много. Как бы ни был слаб их скрытый недруг, они ничего не могли против него предпринять, не выбравшись из погреба. Они шагали взад и вперед по твердому полу; было очень холодно. Они сделали руками несколько упражнений, выпили немного вина, чтобы согреться, и старались до чего-нибудь додуматься. Но ничего не приходило им в голову. Время от времени они поднимались по ступенькам и тщетно пытались поднять люк, сколоченный из тяжелых дубовых досок.
— 0, какие же мы были дурни! — стонал Марон. Он с яростью оглядывался по сторонам и вдруг заметил, что Бренн слишком приблизься к светильнику, стоявшему на полу.
— Смотри, ты подожжешь свой плащ.
Бренн отошел от светильника и внезапно воскликнул:
— Слушай, ты надоумил меня. Нельзя ли нам выжечь огнем выход отсюда?
Мысль эта вдохнула в них бодрость. Они подбежали к полкам, сбросили оставшиеся на них сосуды, разбили две пустые бочки и собрали таким образом большую кучу дров. Но растопку найти было не так-то легко. Пришлось взять самые тонкие доски и расколоть их на более мелкие куски, а затем они голыми руками принялись расщеплять их, так что вскоре кончики пальцев у них стали кровоточить. Тогда они попытались расщеплять кусочки дерева острыми краями разбитых амфор.
Таким образом у них образовалась основательная груда щепок и мелких кусочков дерева, причем они выбирали самые сухие. Ведь если огонь не очень сильно разгорится, он не сможет выжечь прочный дубовый люк. Тут понадобится самое жаркое пламя.
Под конец Бренн оторвал от своего плаща большой лоскут.
— Вымочим его в масле из светильника и подожжем, тогда дерево наверняка разгорится.
— Чудесно! — воскликнул Марон, потирая руки. — Ну и удивится же этот негодяй, поймавший нас в ловушку, когда увидит, что пламя уничтожает его проклятый люк и выпускает нас прямо на него!
— Приготовь дрова, — сказал Бренн.
Он направился к светильнику с лоскутом в руках, но не успел еще подойти, как фитиль угрожающе затрещал.
— Ох, он затухает! — завопил Марон. — Скорее!
Бренн бросился к светильнику и вынул фитиль со всей быстротой и осторожностью, на какие только был способен, попробовал наклонить светильник так, чтобы фитиль пропитался всем оставшимся маслом, но ему не удалось поддержать гаснущее пламя. Его пальцы только скорее загасили слабо мерцавший на почти выгоревшем фитиле огонек. В светильнике уже не оставалось ни капли масла.
Погреб погрузился в непроглядный мрак, и мальчики были заперты в нем вместе с собранной ими кучей топлива, которой хватило бы на хороший костер, но не было ни огня, ни даже искорки, чтобы его запалить. И ничего больше они сделать не могли.
— Если бы он стал медленно разгораться, — промолвил, наконец, Бренн, — мы бы, пожалуй, задохнулись от дыма. Может быть, так оно даже к лучшему.
Но как это могло быть к лучшему, когда они обречены на голодную смерть в этом помещении, в полной темноте? Скоро же рухнула надежда на вольную жизнь!
ГЛАВА VII. НЕСМОТРЯ НА РЕШЕТКУ
Так сидели они в темноте на деревянных ступеньках, потому что каменный пол был слишком холодный; время от времени они выпивали глоток вина, иначе бы их уже мучил кашель и била лихорадочная дрожь. Они не рассчитывали на то, что наступление дня чем-нибудь им поможет, так как не представляли себе, что солнечный свет сможет проникнуть в подземелье. Сейчас ими овладело уныние. Они уже оставили свои тщетные попытки открыть дубовый люк, безжалостно державший их в плену. Может быть, их так и оставят тут умирать с голоду; может быть, вызовут вооруженный отряд охотников за беглыми рабами, которые доставят их обратно, в дом господина, где их, конечно, обвинят в убийстве того человека, на холме. А тогда их ожидает смерть на кресте. Неизвестно, какой. конец хуже.
Но они были сильно утомлены и, несмотря на холод, от усталости и выпитого вина заснули беспокойным сном. Бренн проснулся оттого, что Марон тряс его за плечо.