Страница 49 из 68
Прежде чем заметить его, Изабел что-то ощутила. Нечто вроде дуновения. Оторвалась от Чарли и увидела Сэма, стоявшего с открытым ртом. Она почувствовала, как рвется сердце.
— Нам следовало сказать ему, — твердила она. — Нельзя было держать подобные вещи в секрете.
— Он не был готов! — настаивал Чарли.
— Но получилось только хуже! Как теперь объяснить?
Чарли беспомощно пожал плечами:
— Ему девять лет!
Изабел взглянула в окно. Громовые раскаты раскалывали небо.
— Мы найдем его, — пообещала она.
Они оставили дома записку для Сэма. Объехали все места, где он любил бывать: пляж с мокрым тяжелым песком, закусочную, закрытую из-за дождя, пустынную детскую площадку. Его нигде не было.
Чарли звонил домой каждые несколько минут. Они поехали в полицию с фотографией Сэма.
— Он тяжелый астматик! Ему всего девять! — вопил Чарли.
Офицер кивнул:
— Мы немедленно начинаем поиски.
Они снова вернулись в машину. Чарли обзванивал больницы, и с каждым звонком голос его все больше угасал. Он не выпускал руки Изабел.
— К вам не поступал девятилетний мальчик-астматик? — кричал он в телефон. Изабел придвинулась ближе, пытаясь расслышать ответ. Чарли кивнул и долго слушал. — Они нашли его, — пояснил он, закончив разговор. — Он в кислородной палатке. Порезы и царапины, но в остальном цел.
— Едем! Мы будем там через пять минут! — попросила Изабел, но Чарли покачал головой.
— Я отвезу тебя домой. Сейчас я не могу думать связно. Позже позвоню.
— Чарли, пожалуйста, позволь мне ехать с тобой! Не думаешь, что я тоже волнуюсь?
Дождь поливал машину. «Дворники» скрипели.
— Знаю, но сейчас Сэм зол на нас обоих. Лучше я один с ним поговорю.
Он положил руку ей на плечо, и Изабел вздрогнула от холода. Выглянула в окно: улицы были пусты.
— Почему? Почему так лучше?
Чарли содрогался всем телом.
— Изабел, мой сын в больнице. Я не могу говорить об этом сейчас. Позвоню, когда сумею.
Он завел машину, по пути оба молчали. Едва Изабел вышла, как он немедленно отъехал, оставив ее под дождем.
Сэм очнулся в кислородной палатке из толстого пластика. Рука горела.
Вокруг стояли доктора. Сэм отвернул голову от света.
— Повезло тебе, парень, — произнес один из них. Сэм прикусил губу, чтобы не заплакать: непонятно, как после всего случившегося кто-то в здравом уме способен сказать, что ему повезло?
— О да, — согласился другой. — Я доктор Стемпер. Тебя нашел школьный надзиратель. Он знал, кто ты и что нужно делать. Вот и привез сюда. Мы дали тебе кое-что от астмы, да и кислород поможет. Но рука! Она ведь была повреждена раньше, верно?
Сэм на секунду вернулся в тот день, когда мать требовала, чтобы он сел в машину.
— Я упал, — солгал он.
— Похоже, новые порезы как раз на месте старой раны. Вот я и спрашиваю, как это могло получиться?
Сэм молчал. Доктор Стемпер похлопал его по плечу.
— Твой отец едет, — сообщил он и, приподняв край палатки, сделал Сэму укол, от которого перед глазами все поплыло. Но он упорно таращил глаза в ожидании, пока откроется дверь и войдет отец.
Ничего не вышло. Он засыпал и просыпался, не видя снов, и каждый раз неприятно удивлялся, что снова находится в больнице. Но тут дверь распахнулась, и на пороге возник промокший насквозь отец. Изабел с ним не было. И мамы тоже.
И тогда Сэм расплакался так, словно больше не сможет остановиться.
Отец придвинул стул к кровати и взял руку Сэма.
— Мне очень жаль.
— Мама умерла! — зарыдал Сэм. — Она не вернется!
— Знаю, — прошептал отец.
— Я хотел поговорить с ней. Хотя бы разок! Думал, что увижу ее!
Отец придвинулся еще ближе, так что Сэм заметил капли воды, сверкающие на коже.
— Ты же знаешь, что это невозможно.
— Вы с Изабел лгали мне!
Отец стал растирать руки Сэма.
— Во всем виноват я! Мне следовало сказать тебе, что я встречаюсь с Изабел. Объяснить, что происходит.
— Ты любишь ее больше, чем ма?
Отец тяжело вздохнул.
— Сэм, никто не заменит твою маму в моем сердце.
— Почему же ты целовался с Изабел?
— Я всего лишь пытался идти дальше. Сделать так, чтобы мы снова были счастливы. Мне так жаль. Так жаль!
Сэм попробовал сесть.
— Нельсон, — с трудом выдавил он.
— Нельсон? — удивленно переспросил Чарли. — Он дома.
— Он живой? — Сэм едва смел верить ушам, подтянулся повыше и сморщился. — Конечно!
— Нет-нет, отдыхай! — велел отец.
— Мне нужно сказать тебе что-то.
Он рассказал отцу все о дне аварии. Ничего больше не скрывая. Как он спрятался в машине матери и во всем виноват, потому что не будь у него астмы, она не остановилась бы на дороге.
— И не умерла бы, — добавил он.
Отец словно прирос к стулу.
— Она не увозила тебя с собой?
— Я спрятался. А потом у меня начался приступ, и я все испортил!
Отец ошеломленно уставился на него.
— Ты тут ни при чем, — заверил он, но при этом побледнел как полотно и смотрел на Сэма так, словно впервые в жизни его видел. — Ты ни в чем не виноват, — повторил он.
Но отец говорил неправду. Конечно, это вина Сэма, и оставалось только досказать всю историю. Как он увидел Изабел на месте аварии, посчитал ее ангелом и был уверен, что она знает, куда ушла мать, и позволит ему поговорить с ней.
— Но мама умерла!
Голос Сэма словно рвал легкие. По щекам снова хлынули слезы.
— Она не вернется! Она умерла! Умерла! И Изабел не сможет помочь нам поговорить с ней!
Чарли не знал, что делать.
— Ты посчитал Изабел ангелом? — спросил он, сжимая руки Сэма. — Но почему не сказал мне? Не спросил у нее?
— Ты бы мне не поверил. А в книгах написано, что нельзя ни спрашивать, ни говорить об этом!
— Малыш, — с трудом выдавил Чарли, — Изабел не ангел. Она просто человек, как мы с тобой. У нее нет тайных знаний, и она никоим образом не может вернуть тебе маму. И никто не может.
— Но я видел… у нее нимб! Слышал шум крыльев!
— Каждому может привидеться то, чего нет. Иногда так хочешь, чтобы это случилось, что веришь, будто все происходит на самом деле.
Сэм опустил глаза и судорожно переплел пальцы рук.
— Ты ненавидишь меня из-за аварии?
И тут, к удивлению Сэма, отец лег на постель рядом с ним, за стенкой кислородной палатки, но все же так близко, что Сэм даже через пластиковую преграду ощутил запах мыла, которым он пользовался. Чарли неуклюже обнял Сэма и стал укачивать.
— Я люблю тебя. Где бы ты ни был, что бы ни сделал, я всегда буду тебя любить.
На следующий день Изабел поднялась на лифте в детское отделение. Что за кошмарное понятие — детское отделение больницы. Неужели можно работать здесь и не чувствовать, как ежедневно разбивается твое сердце?
Стены раскрасили яркими пейзажами с цветами и животными. На медиках были халаты с узором из мишек, и хотя все улыбались, Изабел было не по себе.
Сэм не должен находиться здесь. В этом месте…
Она нервничала и волновалась, Чарли позвонил ей всего один раз, и то наспех.
— Я перезвоню, — пообещал он. Не дождавшись, Изабел позвонила в больницу сама.
— Мы даем справки только членам семьи, — строго ответили ей.
Изабел запротестовала, но говоривший остался неумолим. Она не хотела звонить Чарли, но и бездействовать тоже не могла, поэтому схватила куртку и приехала сюда.
Свернув за угол, к палате Сэма, она увидела Чарли в комнате для посетителей. Выглядел он ужасно. Волосы свисали тусклыми прядями, одежда помята. Заметив ее, он не улыбнулся. Словно не знал, кто она.
Изабел села рядом и коснулась его руки. Он взглянул на нее и устало спросил:
— Что ты здесь делаешь?
— Приехала повидать Сэма. И тебя тоже.
Ей вдруг показалось, что в нем чего-то не хватает. И если дотронуться до него сейчас, он может раствориться прямо на глазах.