Кровавый алмаз (сборник)

Лицо его дернулось в судороге, я даже испугался, не повторил бы эту судорогу и его указательный палец, лежащий на спусковом крючке предохранитель «кольта», как я успел заметить, был поставлен в положение «F». Но он овладел собой.

– Вы добыли требуемую сумму?

– Нет.

Его брови поднялись, свет проник в глубокие глазницы, и я увидел, какого цвета у него глаза. Они были темно-синими, почти черными, такие глаза бывают у итальянских красавиц на старинных картинах, но главарю бандитов этот цвет не шел. Впрочем, в молодости, когда на голове у него еще вились кудри, – трудно было себе представить такое, глядя на этот лысый череп, – его глаза могли нравиться женщинам.

Несколько секунд он молчал, что-то обдумывая, а потом осторожно, как бы боясь ошибиться и спугнуть удачу, спросил:

– Тогда зачем же вы пришли? Что вы можете мне предложить?

– Бриллиант «Суассон».

Он опустил руку с «кольтом» на колени и откинулся на спинку сидения. Мне показалось, что я услыхал глубокий вздох облегчения.

– Значит, вы все-таки нашли его… Я так и думал.

– Да, я его нашел. Вы угадали. Теперь он может стать вашим.

Мне хотелось покрепче поддеть его на крючок алчности. Пусть почувствует, что алмаз почти в его руках, ощутит себя обладателем сокровища, которым, помимо всей его привлекательности как баснословно ценного предмета, из соображений престижа мечтали овладеть самые богатые люди на земле. Принцы и короли сочли бы честью вставить «Суассон» в свою корону, страстные собиратели редкостей стремились включить его в свои коллекции, запереть в бронированные хранилища, первые красавицы мира отдали бы все, лишь бы появиться со сверкающим чудом ювелирного искусства на груди…

– Он у вас с собой? – повторил Скал вопрос Гриши.

Какая-то наивная, детская надежда на невозможное прозвучала в вопросе закоренелого бандита и убийцы. Он чуть ли не протянул ко мне руку, будто я мог тут же вложить в его ладонь переливающийся радужными искрами камень. Честное слово, мне жаль было разочаровывать старика, но я сказал:

– Нет. Бриллиант в надежном месте, и я могу получить его по первому требованию.

Привычная осторожность вернулась к нему, и он спросил:

– Чем можете вы подтвердить свои слова?

– У меня в кармане документы, но… – Я встряхнул скованными руками.

Секунду он колебался, потом приоткрыл дверцу и позвал:

– Нед, подойди-ка сюда!

В проеме появилась чья-то голова.

– Да, сэр?

– Сними с него наручники.

Нед достал из нагрудного кармана ключик и освободил меня от браслетов, действительно очень мне мешавших.

– Все, сэр?

– Да, можешь идти.

Люди Скала явно не были посвящены в содержание совершающейся сделки, они просто выполняли приказы. От водителя «мерседеса» нас отделяла стеклянная перегородка, и когда Нед удалился, мы со старым бандитом снова остались наедине.

Я достал из бумажника несколько листиков плотной глянцевой бумаги и протянул их Скалу. Он окончательно отложил свой «кольт» и углубился в изучение текста. Очками он не пользовался.

Если бы я собирался прикончить его и удрать, сейчас как раз был довольно удобный и, возможно, единственный случай. Я мог уложить Скала одним ударом, схватить пистолет, лежавший на сидении между нами, и попытаться убить водителя – вряд ли стеклянная перегородка была рассчитана на то, чтобы остановить пулю. Потом достаточно было сесть на его место, и тогда мощный двигатель помог бы мне оторваться от преследования…

Но это погубило бы не только детей, но и Гришу, который, все еще в наручниках, стоял снаружи под охраной пяти гангстеров. Нет, Скал был в полной безопасности и знал это, а вся разыгранная сценка с заковыванием и расковыванием, нацеливанием на меня пистолета являлась не более чем мелкой местью за мою недавнюю грубость.

Наконец, он убедился в подлинности документов. Как я и предполагал, мой опытный противник обратил внимание на даты и понял, что это не подлог, что он держит в руках подлинный залог того, что «Суассон» лежит в сейфе банка и в самом недалеком будущем может стать его собственностью.

– Хорошо. Возьмите бриллиант, передайте его мне из рук в руки и можете убираться на все четыре стороны.

– Это только одна часть нашей сделки, мистер Скал.

– Вы имеете в виду освобождение заложников? Я отпущу их.

– Когда и где?

– Надеюсь, вы не станете требовать, чтобы я возвратил их туда, откуда взял? Или передал российскому послу? Зафрахтуйте достаточно вместительное судно нейтральной страны, и в открытом море, за пределами территориальных вод, мы произведем обмен.

– Если вы не хотите вмешивать в это дело власти, вам придется заняться этим самому и за свой счет. У меня нет таких денег.

– А ваша яхта? Точнее, украденная вами яхта?

О, он знает и это! Интересно, откуда? Вероятно, имел осведомителей в полиции или каком-то частном сыскном бюро.

– Она слишком мала.

Скал задумался. Я понимал: он взвешивает все «за» и «против», пытается найти способ извлечь из ситуации максимальную для себя выгоду, не подвергаясь слишком большой опасности, не идя на риск.

– Хорошо. Через несколько дней я свяжусь с вами, будьте к тому времени готовы.

– Постараюсь.

– Кстати, можете спокойно располагаться в своем уютном коттедже, никто вас там не побеспокоит.

Я не знал, как понимать такое заявление. То ли он окончательно разделался с Адамсом и именно это имеет в виду, то ли говорит о своих людях… Ясно было одно – ему удобнее следить за нами, если мы будем находиться в Терри-Хилс, этим, а не заботой о моем комфорте, продиктовано его любезное предложение. Но я все равно не собирался исчезать из поля зрения и поэтому ответил:

– Так мы и сделаем, благодарю вас.

– Мы? Почему вы говорите во множественном числе? – Скал посмотрел на меня в упор и злорадно ухмыльнулся. – Или вы успели обзавестись после Дженнифер новой подружкой? Кстати, куда вы ее дели?

– Я имею в виду себя и своего друга.

– Он останется с нами и будет пользоваться всеми преимуществами и благами моего гостеприимства, пока мы с вами станем улаживать техническую сторону сделки.

Это был неожиданный и очень болезненный удар. Поэтому, хоть и понимая всю бесполезность своих слов, я сказал, пытаясь возражать:

– Вам мало заложников? Он мне может понадобиться.

– Зачем? Нести бриллиант? Насколько я знаю, он весит не так уж много…

Скал снова вернулся к раздражающей манере подтрунивания, которая так злила меня. Конечно, он делал это сознательно, справившись с уязвленным моей грубостью самолюбием. Похожий на облезлого орангутанга старый бандит был неплохим психологом и, несмотря на все мое умение владеть выражением своего лица, читал его, как открытую книгу.

– Мой друг хорошо готовит, – попытался я свести все к шутке, хотя на душе у меня скребли кошки.

– Несколько дней вам придется довольствоваться стряпней вашей экономки, миссис Дженникен.

Он знал даже, как ее зовут… Разведка у Костлявого Мака была поставлена как следует. Возможно, что моя экономка, как и мисс Макгроу, тоже была у него на службе. Меня бы это не удивило – Скал начинал казаться мне какой-то огромной, почти мистической фигурой, воплощением зла, всемогущим повелителем темных сил. Поражение тяжело подействовало на мою расшатанную опытами доктора Ашборна психику.

– Итак, мы договорились, – решил он за меня, видя, что я не отвечаю. – если хотите, я подвезу вас домой.

Терять мне было нечего, и я согласился.

"Мерседес" направился в одну сторону – по шоссе, ведущему к Терри-Хилс, а «форд» с охраной и Гришей, которого усадили вместо одного из гангстеров, занявшего место рядом с нашим водителем, – в противоположную. Я даже не смог перекинуться взглядом со своим напарником и другом.

37

Надежда умирает последней.