Страх огня

Волна обрушилась на него и накрыла с головой.

Глава тридцать вторая

МЕСТО ПОСЛЕДНЕГО УПОКОЕНИЯ

В кромешной темноте вспыхивают яростные языки пламени. Огонь разгорается быстро; он ползет к нему, протягивая свои раскаленные добела когти. А Джейсон не может пошевелиться. Языки пламени извиваются позади него, под ним, нависают сверху. А потом они становятся другими, обретая очертания фигуры. У горящего создания есть лицо. Это Донна Эванс, урожденная Кэмпбелл. Она и есть огонь, и ее похожие на факелы руки тянутся к нему. Нет, не к нему, а мимо него. Он в ужасе смотрит на ее жадные, огненные руки и только тогда замечает того, кто сидит рядом с ним. Это Митч, и он совсем не калека. Он как две капли воды похож на Джейсона.

«На этот раз она спасет меня, — слышит он чей-то веселый голос, который не может заглушить даже рев пламени. — На этот раз позади останешься ты, Мауки».

А потом Митч исчезает, как и пылающая фигура Донны.

Но почему огонь остается там же?

Теперь убежать от него невозможно. Он стал жертвой языков пламени, и огненные когти вцепились ему прямо в лицо. Его пронзает ужасающая боль. Волосы вспыхивают. Нос, горящий как факел, отваливается с его лица. Он в панике ощупывает руками голову и тут видит, что держит в ладони почерневшее ухо.

Его крики становятся все громче…

И он понимает, что кричит на самом деле, но никакого огня вокруг нет.

Митч, недоделанное чудовище Франкенштейна, пристально смотрит на него. Джейсон по-прежнему полулежит на полу микроавтобуса «мерседес», а его запястья и лодыжки все так же связаны. Очевидно, он задремал. Но как такое могло случиться?

А потом он вспомнил, что его последняя мысль была о Кайле, и это переполнило чашу его страданий, надрывая ему душу.

Джейсон очнулся прямо посреди своего кошмара. Он смотрел в настороженные, лишенные век и всегда открытые глаза Митча, человека, решившего, что Кайла должна умереть.

Митч тряхнул головой и отвел взгляд. Джейсон тут же попытался вновь высвободить запястья и лодыжки из тесной хватки веревки. Но по рукам полоснула жгучая боль, и он едва не закричал от безнадежности. Джейсон старался дышать через нос. На лбу выступил пот, он задыхался, его тошнило, словно он попал на палубу корабля в штормящем море после того, как получил удар упавшей мачтой.

Но Джейсон по-прежнему не сдавался — он не мог сдаться.

Он все так же пытался освободиться, старательно отгоняя от себя мысли о том, в какую кровавую кашу наверняка превратились его запястья.

Снаружи было темно. Наверное, уже наступила ночь.

А Дуг по-прежнему гнал микроавтобус вперед.

Наконец фургон остановился. Дуг вылез из кабины, и Джейсон услышал знакомую возню у задних дверей. Они с лязгом распахнулись, и лежащий на полу машины Джейсон увидел ночное небо. Который час? Он не имел об этом ни малейшего представления.

В дверях микроавтобуса вновь появился Дуг. В руке он держал ярко горящий фонарик, и потому силуэт его едва вырисовывался на фоне темного бархата ночи.

Джейсон закашлялся. В горле у него пересохло, ему неимоверно хотелось пить.

Дуг потянул Джейсона за ноги на себя, вытаскивая его из микроавтобуса. Джейсон соскользнул с закраины машины и стиснул зубы, готовясь к болезненному удару о твердую землю. Мгновением позже ослепительная боль пронзила нижнюю часть его спины. Он твердо вознамерился не доставить своим врагам удовольствия, но не смог сдержать громкого стона и выругался.

Дуг заглянул через него внутрь микроавтобуса, огляделся и взял что-то из багажного отделения. Джейсон не видел, что это, а потом он почувствовал прикосновение к своей левой щеке. Ему плотно заклеили рот армированной клейкой лентой.

Он лежал на спине на твердой земле, в вынужденном молчании подавляя боль.

Дуг вытащил из фургона еще что-то. Рядом с Джейсоном упал коричневый джутовый мешок. Тем временем Митч выбрался из инвалидной коляски. Согнувшись чуть ли не пополам, он неуклюже заковылял вперед.

— Помоги нам, — обратился он к Дугу. Широкоплечий гигант повернулся, подхватил Митча под руки, словно тот был пушинкой, и опустил на землю рядом с микроавтобусом.

— Дать тебе инвалидную коляску?

— Нет, — отказался Митч. — Все равно ездить на ней по земле я не смогу. Ты, главное, позаботься о нем, а я как-нибудь справлюсь.

Дуг кивнул в знак согласия. Приподняв Джейсона, он взял его под руки и поволок прочь от фургона. Митч последовал за ними, фонариком подсвечивая себе путь. Дуг тащил Джейсона крайне грубо и бесцеремонно, и тот уже начал беспокоиться, что руки его вывернутся из плечевых суставов. Джейсон закричал, но услышать его было некому. Даже если бы помимо них троих здесь был бы еще кто-нибудь, клейкая лента заглушила бы его крики.

Шац волок его спиной вперед, словно он уже был бездыханным трупом. Каблуки его туфлей оставляли в песке борозды. А потом Джейсон, несмотря на царившую вокруг темноту, понял, где они находятся. Он разглядел прутья высоких темных ворот. По обеим сторонам, словно молчаливые караульные, стояли знакомые дубы.

Сердце замерло у него в груди.

Это были Северные ворота кладбища Сент-Джеймс.

Для чего они привезли его сюда?

В ушах у него вновь зазвучал веселый и довольный голос Митча.

«Я желаю получить удовлетворение».

Митч обагрился кровью Стива Сильверстайна, Криса Кэмпбелла и Кайлы. Что он задумал сотворить с Джейсоном? Его шансы на спасение стремительно уменьшались. Он возобновил попытки высвободить запястья, но связанные руки вновь пронзила острая боль. Джейсон чувствовал, что запястья стали влажными от крови, сочившейся из содранных ран.

А Дуг все дальше тащил его мимо десятков и сотен могил, укрытых темными тенями. В небе повис серебристый серп луны. По расчетам Джейсона, сейчас было два или три часа ночи.

Вряд ли он намного ошибался, если предположить, что они выехали из Лос-Анджелеса в пять или шесть часов вечера.

Дуг опустил его на землю рядом с какой-то могилой. Митч направил луч фонаря к надгробию.

Это была могила Чоукинсов. В круге ослепительного снежно-белого света вспыхнули имена Роберта, Аманды и Майка.

— Присмотри за ним, — сказал Дуг. — Я схожу принесу остальное.

И он ушел, оставив Джейсона наедине с братом.

— Как по-твоему, что будет дальше? — поинтересовался Митч.

— Почему бы тебе самому не сказать мне об этом?

Митч широко улыбнулся.

— Можешь начинать молиться. Здесь ты и останешься — на камне уже выбито твое имя. Недостает только тебя.

Глаза Джейсона расширились:

— Ты собираешься похоронить меня? В моей… моей собственной могиле?

Митч вновь издал клокочущий звук, который взлетел к ночному небу подобно волчьему вою. Нет, завыванию демона.

Вскоре к ним присоединился Дуг, принесший джутовый мешок с торчащими из него палками и охапку сена. Палки оказались черенками инструментов: кирки и лопаты. Дуг поплевал на руки, потер их и принялся откидывать землю с могилы; в ней лежали родители Джейсона, рядом с ними вскоре ляжет и он сам.

Митч тоже занялся какими-то приготовлениями. Из мешка извлек палку покороче, воткнул ее в землю рядом с могилой, отступил на шаг и, вытянув руку, осторожно поднес к ней горящую спичку. Палка моментально занялась и вспыхнула ярким пламенем. Это оказался факел. В его свете Джейсону показалось, будто шрамы на лице Митча зажили своей жизнью, ползая под кожей, словно черви. Митч боялся огня. Так же, как боялся его и Джейсон. Но сейчас его гораздо больше беспокоило то, что делает Дуг.

Гигант раскапывал могилу Чоукинсов, и было очевидно, что Джейсон вскоре присоединится к родителям.

«Я умер».

Нет, еще нет. Но время его истекало. Митч и Дуг наверняка пожелают убраться отсюда до наступления рассвета. К тому времени могила должна быть закопана и приведена в прежний вид — они не захотят оставлять следов.