Страница 32 из 49
Выплюнув эти слова, учитель встал в стойку, как будто он держал меч утраченной правой рукой.
«Ну же, вставай! Пронзи меня, Биксул!!!»
Шустер ударил учителя и пресек его жизнь.
В тот же миг он понял значение его слов.
Невидимый клинок в правой руке учителя – меч по имени «воля» – столкнулся с мечом Шустера, выбив сноп искр, и распорол Шустеру щеку, оставив шрам, который не исчез за все последующие годы.
С лицом, мокрым от крови и слез, юный Шустер стоял на пороге тайны «меча воли», превосходящего «меч пустого разума».
Время потекло вперед – и остановилось на отметке пятилетней давности.
Наконец-то Шустер бросил вызов злейшему врагу Темных рыцарей – командующему Рыцарями Единства Беркули. Ему было уже тридцать семь, и он чувствовал, что его владение мечом достигло высшей точки.
Учитель вернулся живым ценой потери руки, Шустер же в случае поражения продолжать жить не намеревался. Потому что он еще не выбрал себе ученика, последователя. Он убил своего учителя, и ему самому была уготована участь пасть когда-нибудь от руки своего ученика; он не был готов взвалить такую ответственность на молодых людей. Он принял решение ценой собственной жизни разорвать эту кровавую цепь.
Собрав всю свою решимость, «силу воли», и влив ее в свой меч, он бросил вызов мечу Беркули; и он не сломался после первого же удара. Правда, у Шустера тут же возникло предчувствие поражения. Он не думал, что сможет выдержать еще один столь же тяжелый удар.
Однако Беркули, сцепившись с ним мечами, негромко рассмеялся и прошептал:
«Хорошая техника. Если бы твой клинок был пропитан жаждой убийства, он не принял бы моего. Когда ты поймешь, что это значит, – лет через пять, – приходи еще раз, мальчик».
После чего командующий Рыцарями Единства разорвал дистанцию и спокойно удалился. Его спина была совершенно открыта, но напасть Шустер почему-то не смог.
Чтобы понять значение слов Беркули, времени понадобилось много. Однако теперь, пять лет спустя, Шустеру казалось, что он понял. Если бы в тот раз он вложил в клинок лишь ненависть и жажду убийства, вероятнее всего, он бы проиграл. Он смог держаться на равных и отбить тот удар, потому что вместо жажды убийства его сердце переполняла тяжкая готовность.
А еще – благодарность к предшественникам, ценой жизни обучивших его всему, и молитва, обращенная к юным продолжателям его дела.
Поэтому Шустер, как только получил известие о смерти первосвященника, тут же решил начать мирные переговоры. Он был убежден, что этот Беркули наверняка примет такое предложение.
По той же причине –
Ему необходимо было отсечь голову императору Вектору, который, внезапно появившись из ниоткуда в замке Обсидия, тут же собрался развязать войну, не дав никому и рта раскрыть.
Стоя на колене и глядя в пол, Шустер готовил свой разум к тому, чтобы обнажить меч и убить.
Возродившийся спустя несколько веков отсутствия император был молодым мужчиной с белой кожей и светлыми волосами, как у жителей Мира людей. В его телосложении и чертах лица не ощущалось какой-то силы.
Однако невероятно синие глаза показывали, что император – не обычный человек. В этих глазах была пустота. Весь попадающий в них свет тонул бесследно, как в бездне. В этом человеке таился громадный злобный голод.
Если натренированная сила разума просто всосется, утонет в пустоте императора, то меч его не достигнет.
И тогда Черный генерал Шустер, скорее всего, погибнет. Но его воля должна быть передана тем, кто придет следом за ним.
Лишь одно сожаление его глодало. Из-за того, что минувшей ночью Липия не показалась в его комнате, он не передал ей своего решения. То ли она была сверх меры занята военными приготовлениями, то ли отправилась к дорогой для нее «семье».
Если бы он поведал ей, что намерен убить императора, она бы вызвалась его сопровождать, даже не дослушав. Так что, может, это и к лучшему.
Шустер медленно вдохнул и задержал дыхание.
Кончиками пальцев левой руки притронулся к своему бесценному мечу – тот, отстегнутый от пояса, лежал сейчас рядом с ним на полу.
До трона мелов пятнадцать. Такое расстояние он покроет в два прыжка.
Враг не должен успеть заметить начального движения. Нужно нанести удар с пустым разумом.
До предела сосредоточив силу разума, он через кончики пальцев стал вливать ее в меч. И его тело стало заполняться пустотой.
Левая рука почти подняла меч за ножны –
Как вдруг.
Император твердым, но гладким, точно стеклянным голосом буднично произнес:
– Кстати, вчера вечером в нашу спальню проникла некая особа. В волосах она прятала кинжал.
Атмосфера в гигантском зале от общего изумления едва ли не ощутимо содрогнулась.
Из девяти вождей, выстроившихся в линию слева от Шустера, у кого-то перехватило дыхание, кто-то издал приглушенный стон, ну а кто-то поглубже укутался в плащ. И сзади, где выстроились чиновники, послышалось несколько пораженных возгласов.
Шустер тоже был потрясен. Он застыл в позе, готовой к нанесению удара, однако уделил время тому, чтобы вернуться к раздумьям.
Нашелся еще кто-то, кроме него, кто пришел к решению устранить императора. Судя по тому, что император цел и невредим, попытка, увы, провалилась, но – кто же из девяти остальных подослал убийцу?
Пятеро вождей-полулюдей исключаются. Не только великаны, огры и орки, но даже низкорослые гоблины просто не добрались бы до последнего этажа замка, оставшись незамеченными охраной.
Если переключить внимание на четверых вождей людского племени, сразу можно исключить чемпиона кулачных боев, молодого Искана, и главу гильдии торговцев и ремесленников Ленгиела. Искан – всего лишь прямолинейный юнец, который интересуется исключительно поединками без оружия; Ленгиелу же война принесет громадную прибыль.
Лидер гильдии убийц Фу За подозрителен – его люди как раз способны проделать трюк с проникновением в спальню, и понять, что именно он думает, невозможно; однако едва ли его ассасин стал бы пользоваться кинжалом.
Гильдия убийц постоянно вела свои темные изыскания; они предпочитали пользоваться не Искусствами и не оружием, а третьей силой – ядом. Люди, подобные Фу За, не благословленные ни владением Искусствами, ни умением обращаться с клинками и доспехами, ради выживания объединились в сообщество. Обычное их оружие – хорошо спрятанная игла, смазанная ядом, или фукибари[14]. Кинжалами они не пользуются.
По той же причине исключить следует сидящую слева от Шустера главу гильдии Темных искусств Дии Ай Эль. Если ее охватит жажда власти, эта женщина вполне способна попытаться снести голову императору и единолично возглавить все земли тьмы, однако ассасины Дии воспользовались бы Темными искусствами, а не кинжалом.
Все это означает, что никто из девяти вождей не мог подослать ассасина.
Остался всего один – глава ордена Темных рыцарей Шустер собственной персоной.
Но, естественно, ничего такого он не припоминал. Конечно, сам он принял решение рискнуть жизнью ради того, чтобы устранить императора. Приказать совершить убийство кому-то из своих подчиненных – да нет, свое решение он хранил при себе; чтобы с кем-либо им поделиться – никогда…
Нет.
Нет…
Не может быть.
После слов императора об ассасине Шустер в мгновение ока пришел к этой мысли; по пальцам левой руки, держащейся за ножны меча, стремительно распространился холод.
Вся его отточенная сила воли мгновенно испарилась, сменившись другими чувствами. Сначала пришло смятение. Потом тревога. Ужас. И наконец – зловещая уверенность.
Почти тут же император Вектор продолжил:
– Того, кто подослал ассасина, мы обсуждать не собираемся. Любой, кто обладает волей и умением применять силу, может сделать это, чтобы заполучить еще большую силу. Он может в любой миг возникнуть у нас за спиной, чтобы прервать нашу жизнь.
14
Фукибари – оружие ниндзя, маленькая трубочка с отравленной стрелкой, которую прячут во рту. Выстрел осуществляется при резком выдохе.