Страница 5 из 15
обзываться. Нужно думать о хорошем, о друзьях, что остались со мной, узнав правду. Раскопки
10
опасны, а я была разметчиком первой команды, то есть тем, кто стоял в центре рабочей
площадки и рисковал больше всех. Без уверенности в остальных членах команды этого не
сделаешь, но с ними мне повезло, со всеми четверыми.
Я переключила душ на сушку и, пока струи воздуха обдували меня, сосредоточилась на
тех, кто простил мне ложь и принял, будто нормала. Далмора, наш поисковик-наблюдатель,
была единственной альфийкой в группе. При первой встрече я думала, что дочь Вентрака
Ростхи, знаменитого автора исторических сериалов, окажется балованной принцесской. А она
оказалась очень чуткой и доброй, добрее всех, кого я знаю.
Амалия и Крат работали на тяжелоподъемниках. Амалия – спокойная, крепкая и
надежнейшая девушка с граничной планеты в секторе Эпсилон, а Крат... ну, иногда он городит
полную чушь, но смекалистый, и оператор высококлассный.
Я верила, что и Далмора, и Амалия не станут сразу отвергать меня, узнав о моей
инвалидности, но от Крата ожидала худшего. Его отец сотрудничал с любительским
телеканалом «Правда против угнетения», Крат постоянно цитировал его дурацкие теории о
заговорах и гадости о приматах. Когда группа узнала, что я инвалид, я ждала от Крата
насмешек, но он меня поразил. Заявил, ухмыляясь, что, если Джарра – обезьяна, так обезьяны,
оказывается, очень даже неплохи. Стоит Крату подумать самому, а не повторять слова отца, как
обнаруживаешь, что еще не все потеряно.
А главное, у меня был Фиан. Кроме помолвки, нас связывала и работа – он страховал
меня, следил, не появилось ли опасности, всегда готовый вытащить меня на своем спасательном
луче. Фиан не просто принял мою инвалидность. Он был готов перевестись вместе со мной на
курс земного университета, если остальные проявят враждебность. Я решительно настроилась
этого не допустить – пострадала бы наша учеба, – но Фиан доказал, что он просто атас.
Высохнув, я вышла из душа. Да, было бы здорово, если бы все считали меня настоящим
человеком, и никто не пытался насмехаться каждый раз, стоит мне показаться одной в коридоре,
но на это рассчитывать не приходилось. Я сама намеренно затесалась в класс нормалов по
далеко не благородным мотивам, и сложившаяся ситуация была гораздо лучше того, чего я на
самом деле заслуживала.
Я оделась, вернулась в общий зал и обнаружила Крата перед большим настенным
теликом. Он снова переключил его на Текущие новости Земли. На экране над руинами
рассыпались сияющие белые искры. Страховочный луч выдернул с их пути фигуру в
бронекостюме как раз в тот момент, когда сирены поисковых саней потонули в раскатах взрыва.
Закричали люди, завопила от боли девушка. Моим голосом.
На секунду я перенеслась обратно, в те мгновения откапывания «Солнечного-5», из-за
которых я получила орден Артемиды. Даже снова почувствовала острую боль в ноге. Я
встряхнулась, заставляя себя вернуться в реальность, и прикрикнула на Крата:
– Выключи!
– Что? – он посмотрел на меня обиженно. – Я только...
– Выключи, Крат, – прервал его голос Плейдона. – Джарре не хотелось бы снова
смотреть, как ее серьезно ранило.
– Прости, я не подумал, – тут же извинился Крат.
Я замотала головой:
– Нет, это я туплю. Я видела это уже раз десять и не должна бы так реагировать.
За вторую половину дня до купола постепенно добрались и остальные студенты. Все
считали своим долгом пожаловаться на очереди. Фиан, Крат и я потратили уйму времени,
пытаясь вразумить Далмору, до сих пор переживавшую из-за опоздания.
Крат качал головой:
– Ты не виновата. Почему ты так расстраиваешься?
– На Данае опаздывать – недопустимая грубость, – ответила Далмора. – Родные пришли
бы в ужас, если б узнали, что я проявила неуважение к преподавателю и соученикам, не
явившись на занятия вовремя.
Мы в десятый раз объяснили Далморе, что Плейдон прекрасно все понимает, ни в чем ее
11
не винит и семье жаловаться не будет. Наконец нам удалось отвлечь ее, обсуждая разницу
обычаев разных секторов и планет.
– Мой двоюродный брат живет на Ясоне в секторе Гамма, – рассказал Крат. – Я поехал
навестить его в зеленой футболке, так меня не выпускали из Ясона-межпланетного, пока я не
переоделся. Они считают зеленый жутко несчастливым цветом.
– Нужно всегда справляться, что принято на планете, куда собираешься, – подтвердила
Далмора. – Так легко ошибиться и обидеть кого-нибудь. Мой отец как-то попал в ужасно
неловкое положение на Персефоне... – Тут она прервалась и неожиданно сменила тему: –
Джарра, Фиан, я должна спросить вас кое о чем. Отец собирается сделать фильм о солнечной
супер-буре и спасении «Солнечного-5». Он хотел бы использовать кадры, сделанные во время
собственно раскопок, и, конечно, вы оба там есть. Вас это не стеснит? Я могу попросить отца не
использовать ту часть, когда Джарру ранило.
– Джарра, пострадала ты, тебе и решать, – сказал Фиан.
Я совершенно разволновалась. Я уже не первый год была поклонницей «Истории
человечества», знаменитого сериала Вентрака Ростхи. Попасть в один из его фильмов? Да это
просто отпад!
– Далмора, твой отец может использовать любые кадры, какие пожелает, – ответила я. –
Показ аварии в одном из исторических документалов Вентрака Ростхи не имеет ничего общего
с постоянным прокручиванием эпизода в новостях. Я почту за честь...
Меня прервал Крат, который встал и торопливо приглаживал пятерней свои темные
волосы, безуспешно пытаясь принять приличный вид:
– Амалия вернулась!
В зал спешила раскрасневшаяся усталая Амалия – значит, наконец-то все собрались.
Плейдон отпустил ее на несколько минут попить, нам велел расставить стулья рядами. А затем
встал перед классом:
– Добро пожаловать на раскоп Эдема в Земле-Африке. Сегодня, прежде чем отпустить
вас на ночь, я хочу дать хотя бы краткое введение. Начну с того, что повторю сказанное на
раскопе Нью-Йорка: все миры человечества тщательно отобраны и подготовлены к колонизации
неопланетными отрядами военных. Все миры, кроме одного. На Земле рискованно было жить
даже до века Исхода, но сейчас некоторые покинутые людьми районы особенно опасны.
Преподаватель сделал паузу, чтобы подчеркнуть важность сказанного, а потом
продолжил:
– Строительные материалы и технологии совершенствовались до самого Исхода, поэтому
руины Эдема в существенно лучшем состоянии, чем в Нью-Йорке, но не думайте, будто они
менее опасны. Вовсе нет. К тому же они находятся в существенно более трудном районе: сорок
лет назад к городу подступили джунгли. Прежде чем мы сможем выйти из купола, вам придется
прослушать несколько лекций по технике безопасности, но сначала я прочту введение в Эдем.
На экране за ним появилась голограмма: сияющий город мечты, великолепные выгнутые
небоскребы и мосты между ними. Я видела документалы об Эдеме в школе, но красота его все
равно меня поразила. Плейдон дал нам секунду просто поглазеть на шикарное зрелище и
продолжил:
– Эдем построен пятьсот лет назад. Он был заселен последним на Земле, и последним
покинут в век Исхода, когда...
Лекцию прервал писк двух глядильников, получивших срочные сообщения.
Преподаватель вздохнул и огляделся в поисках виновных. Я осознала, что один из пискунов –
мой, и вытащила его из кармана. Фиан тоже схватился за свой. Плейдон нацепил маску
бесконечного терпения и постукивал пальцами по ноге, выжидая.
Прочтя свою почту, я не поверила глазам:
– Ядерной компот!
Плейдон сложил руки на груди и сурово на меня взглянул. Обычно он благоволил к нам с
Фианом, потому что мы по-настоящему любим историю, но ни одному преподавателю не