Страница 20 из 70
— Привет тебе, — поздоровалась Блу с собакой, и собака немедленно спряталась под крыльцо. На её стук в дверь ответила пожилая женщина, держащая журнал. Она выглядела дружелюбной. По опыту Блу, все, живущие на отдалённых фермах, в основном выглядели дружелюбными, пока не становились не дружелюбными.
— Чем могу помочь?
Блу постаралась, насколько это возможно, сделать свой акцент таким же тягучим, как местный
— Я ничего не продаю, уверяю вас. Меня зовут Блу Сарджент, и я живу в Генриетте и веду геологический проект. Я слышала, что здесь поблизости где-то есть пещера. Вы не могли бы мне подсказать, где именно?
Потом она улыбнулась, будто женщина уже помогла ей. Если Блу чему-то и научилась, будучи официанткой, выгульщицей собак и дочерью Моры Сарджент, то тому, что люди в массе своей такие, какими вы их ожидаете увидеть.
Женщина задумалась
— Гмм, что-то вертится на языке, но не могу вспомнить... А ты не спрашивала у Вейна? Бауэра? Он хорошо знает эту местность.
— А где он?
Женщина указала по диагонали через шоссе.
Блу подняла большие пальцы вверх. Женщина пожелала ей удачи.
Оказалось, что Вейна Бауэра нет дома, зато дома была его жена, и она не знала ничего о пещере, но они спросили Джимми вниз по дороге, потому что тот всегда рыл канавы, а, как известно, чего только не найдешь, когда роешь. И Джимми не знал, но он вспомнил, что Глория Митчелл о чём-то таком упоминала в прошлом году. Они обнаружили, что и Глории не было дома, но дома была её старшая сестра, и она спросила:
— Вы говорите о пещере Джесси Диттли?
— Ты не должна выглядеть такой самодовольной, - сказал Гэнси Блу, когда она пристегнулась ремнем безопасности.
— Конечно, должна, — ответила Блу.
Ферма Диттли стояла прямо у основания горы Куперс. Деревянный дом с крышей в виде седла был окружён неполными автомобилями и целыми диванами, расставленными по заросшей травой территории. Брошенные шины и сломанные кондиционеры зародили в Блу то же чувство, что и загромождённые кухня-ванная-прачечная на Монмаут: привести в порядок и использовать по назначению.
Когда она выбралась наружу, то снова и снова мысленно прокручивала имя Джесси Диттли. Что-то в его имени не давало покоя её подсознанию, но она не могла понять, что именно? Старинный друг семьи? Сексуальный маньяк из какой-то газетной статьи? Персонаж из комиксов?
На случай, окажись он чем-то средним, она была уверена, что у неё при себе был в кармане розовый складной нож. На самом деле, она не считала, что способна кого-нибудь заколоть им, но ей нравилось быть готовой ко всему.
Она поднялась на покатое крыльцо, на котором стояло четырнадцать пустых молочных бидонов, и сидело десять кошек, и постучала. Прошло довольно много времени, прежде чем дверь открыли, и, когда это произошло, её встретило облако сигаретного дыма.
— ТЫ КТО, ЧЕРТ ТЕБЯ ПОДЕРИ, ТАКАЯ?
Она снизу вверх уставилась на мужчину. Он сверху вниз уставился на неё. В нём должно было быть где-то около семи футов роста, и на нём была самая большая майка-алкоголичка, которую она когда-либо видела (а она их повидала немало). Его лицо было кротким, может, от удивления; рокочущий голос, решила для себя Блу, был результатом мощности груди, а не злобы. Он уставился на её рубаху, которая была сделана из ленточек и множества язычков от баночек содовой, а потом на её лицо.
— Я та, кто очень рад знакомству. — Она посмотрела мимо него в дом. Блу увидела больше лежаков, чем видела за всю свою жизнь (а она их повидала немало). Но ничего ей не намекнуло, где она могла слышать это имя раньше. — А вы Джесси Диттли?
— Я ДЖЕССИ ДИТТЛИ. НЕУЖЕЛИ ТЫ ВООБЩЕ НЕ ЕШЬ ЗЕЛЕНЬ?
Это правда, что Блу была ростом каких-то скромных пять футов, и также правда, что она не ела зелень, но она не проводила на сей счет никаких исследований и не считала, что здесь есть какая-та связь. Она сказала:
— Я проиграла в генетической игре бросания костей.
— ЧЕРТОВСКИ ВЕРНО.
— Я здесь потому, что народ говорит, у вас есть пещера.
Он обдумал её слова. Почесал грудь. Наконец, взглянул туда, где на дороге в рытвинах стоял вымокший Камаро.
— А ЭТО КТО?
— Мои друзья, — ответила Блу, — которые также интересуются пещерой. Если она существует.
— О, ОНА СУЩЕСТВУЕТ. — Он издал ураганоподобный вздох. — ПОЧЕМУ БЫ ИМ НЕ ВОЙТИ, ЧТОБЫ НЕ МОКНУТЬ ПОД ДОЖДЁМ.
Камаро, в принципе, уже не мок под дождем (ну, разве что за исключением левого плеча Гэнси), но Блу не стала вступать в спор по данному вопросу. Она махнула рукой остальным, чтобы те присоединились к ней.
Внутри дом оказался таким же, как и снаружи. Наполовину разобранные механизмы, мёртвые растения в высохших горшках, пыльные покрывала, скомканные в углах, кошки, таращащиеся из раковин. Из-за дождя здесь было серо, бесцветно и темно. Со стороны казалось, будто коридоры слегка узковаты или немного искажены, или, в каком-то смысле, неправильны.
Джесси Диттли. Его дружелюбный настрой сводил её с ума.
В гостиной Мэлори, не моргнув глазом, уселся в коричневое глубокое кресло. Гэнси остался стоять. Он выглядел немного ослабевшим.
Блу села на пуфик. Джесси Диттли встал рядом с карточным столом, уставленным пустыми стаканами. Выпить он им не предложил.
— ЧТО ВЫ ХОТИТЕ ЗНАТЬ О ПЕЩЕРЕ? — Прежде чем они успели ответить, он мрачно добавил: — ОНА ПРОКЛЯТА.
— О Боже, — промолвил Мэлори.
— Я не возражаю против проклятий, — сказал Гэнси, его акцент старых денег Вирджинии звучал изящно и неестественно рядом с акцентом Джесси. — Она недалеко отсюда?
— НЕДАЛЕЧЕ, — сообщил Джесси.
— О! Вам известно, где она? — спросил Гэнси одновременно с Блу в той же дружелюбной манере. — И что за проклятье?
— МОЙ ПАПАША ОТДАЛ В НЕЙ КОНЦЫ. И ПАПАША МОЕГО ПАПАШИ. И ПАПАША ПАПАШИ МОЕГО ПАПАШИ, — заключил Джесси, возможно, ошибочно. — СКОРЕЕ ВСЕГО, НА ЭТОМ НЕ ВСЁ. А ТЫ ОДИН ИЗ АГЛИОНБАЙСКИХ ПАЦАНОВ, А?
— Да, — педантично ответил Гэнси.
— МОЖЕТ, ВАША СОБАКА ПИТЬ ХОЧЕТ?
Они все посмотрели на Псину. Псина выглядела немного слабой.
— О, если вам несложно, — сказал Мэлори.
Джесси вышел за водой. Гэнси обменялся взглядом с Блу.
— Это обернулось неожиданно зловеще.
— Считаешь, проклятье существует? — спросила она.
— Ну, разумеется, существует, — вмешался Мэлори. — Пещера находится на энергетической линии. Видения и бури с грозами, чёрные звери и временные провалы.
— Для нас просто энергетическая линия, для всех остальных – проклятье, — с удивлением заключил Гэнси. — Разумеется.
Джесси вернулся с облупившейся стеклянной миской, полной воды. Псина жадно бросилась пить. У Камаро плохо работала выхлопная система, тем самым, оказывая обезвоживающие воздействие на всех её обитателей.
— А ЗАЧЕМ ВАМ ПЕЩЕРА? МНЕ КАЖЕТСЯ, В ОКРУГЕ МНОГО ПЕЩЕР И БЕЗ ПРОКЛЯТИЙ.
Гэнси ответил:
— Мы исследуем ещё одну систему пещер и зашли в район, который оказался заблокирован. Мы пытаемся найти другой путь в неё, и думаем, что ваша пещера могла бы нам помочь.
Как аккуратно была подана правда.
Джесси вывел их через заднюю дверь, через другое дощатое крыльцо в туман.
На улице он стал даже больше, чем Блу его себе представляла. Или, скорее всего, теперь его было проще сопоставить с размерами дома и обнаружить, что дом был не таким уж и большим. Когда он повел их через большое пастбище для коров, то не склонил голову под дождем. Такое отсутствие беспокойства сразило Блу, она сочла его поведение благородным, но сама не могла убедить собственную голову последовать его примеру, когда дождь стекал с мочек ушей.
— Такая погода напоминает мне о том ужасном восхождении, в которое я пошёл с этим парнем, Пеламом, — пробормотал Мэлори, доставая зонт из своей сумки и раскрывая его и над Блу. — Четырнадцать километров туда-сюда, и всё ради стоящих камней, которые при определённом свете похожи на собаку. Тот парень всю дорогу только и говорил, что о футболе да о своей девушке – это был просто какой-то кошмар.