Палач

– Кстати для вас, но не для меня.

– Для вас тоже, – Сухарев не изменился в лице, – и для семьи вашей сестры, если вы понимаете, о чем я. Я готов забыть о вашем загадочном исчезновении, если поможете разобраться в этом деле. Услуга за услугу.

Он говорил с ним не от лица Ордена, это был личный разговор. Пустые угрозы от твари, сидящей напротив него. Джеймс представил хруст шейных позвонков Сухарева под пальцами. Если бы тот умел читать мысли, за его спиной стояли бы не четверо охранников, а целый взвод.

Дженнифер. Казалось, прошло всего несколько дней с их последней встречи, хотя было это три с половиной года назад, перед его отъездом из Ньюкасла. Тогда Джеймс растерялся и не представлял, что делать дальше. Он собирался вернуться после обучения, работать в филиале Ньюкасла и жить по-прежнему. Дженни чувствовала, что с ним что-то происходит, но не стала спрашивать. В отличие от Хилари сестра никогда не тянула из него болезненные воспоминания.

– Я буду ждать тебя.

Только и всего. Короткие слова на прощание. Больше они не виделись.

Он не видел её слез, когда сестре сообщили о его «смерти» – в Ордене был специальный отдел по работе с родственниками сотрудников. Джеймс представлял, каким ударом это стало для неё.

После гибели отца, детектива полиции, студентке ветеринарного колледжа, Дженнифер Стивенс, пришлось нелегко. У неё на руках остались семилетний брат и обезумевшая от горя мать, которая уволилась с работы и целыми днями сидела в своей комнате, но именно Дженнифер не позволила их семье рухнуть. Сестра вытащила со дна и его, и маму. Через три года она вышла замуж, но для Джеймса у неё всегда находилось время, даже после того, как родились Эйден и Ричард.

Семью Джеймс всегда ставил на первое место. В этом они с сестрой были похожи.

Дженнифер. Из-за неё он сбежал в Россию – в те дни, когда адреналиновый наркотик убийства не отпускал. Джеймс приехал в Ньюкасл, чтобы свести счеты с тварью, которая подставила его и Хилари, но столкнулся в торговом центре с сестрой.

Укрывшись за эскалатором, он с жадностью смотрел на неё, будто открыл окно в прошлое. Секунды складывались в минуты и утекали слишком быстро. Дженнифер остановилась у отдела сувениров: такая знакомая, родная, но безумно далекая. Густые вьющиеся волосы она собрала в хвост, и Джеймс мог видеть её профиль. Высокий лоб, нос с горбинкой – в детстве она неудачно упала с велосипеда, врачи что-то напортачили, а повторно ломать родители отказались, красивые губы и худенький подбородок. На ней был светло-серый плащ, белая летняя блузка и клетчатая юбка, туфли на небольшом каблуке. Она улыбалась, когда миловидная девушка упаковывала в большую коробку плюшевого медведя, а Джеймс мог только гадать, кому он предназначен.

В тот миг он отчетливо осознал, что для Дженнифер он погиб, сестра и не подозревает о том, что в другой жизни он был женат. Всего один шаг – и он окажется в поле её зрения. Мгновение – и глаза расширятся от удивления, а коробка выпадет из рук. Она окажется лицом к лицу с неприятным незнакомцем с внешностью её брата. Дженнифер знала его другим, а тот Джеймс в самом деле умер.

В её памяти он навсегда останется младшим братом, у которого все валилось из рук. Который первым приезжал на Рождество с подарками для племянников. Который пошел по стопам отца и стал детективом полиции, потому что хотел, чтобы на улицах родного города было безопасно, а отцы и матери возвращались к детям. Тот Джеймс был идеалистом и искренне верил, что сделает мир лучше. Пусть он так останется для неё наивным мечтателем, и Дженнифер никогда не узнает, что её брат хладнокровно убивал раз за разом.

Джеймс запомнил ощущение всеобъемлющего безумия, когда он в последний раз смотрел Хилари в глаза. Помнил, с каким чувством поднимался на борт самолета, уносящего его от её смерти. Привычка держать в руках чужую жизнь в течение нескольких секунд перед выстрелом – самый сильный наркотик. После встречи с сестрой он всерьез осознал, что если не остановится сейчас, не остановится уже никогда. Месть ничего не решит и не исправит.

Дженнифер. Тот самый свет, который не позволил тьме поглотить его полностью.

Сухарев, заливший свой дорогой костюм парфюмом и считающий, что контролирует ситуацию, смеет угрожать его сестре? Джеймс рывком подался вперед, мерзавец не успел отпрянуть. Быстро и бесшумно. В захвате под его локтем шея Сухарева и впрямь казалась ломким тростником.

– Вы что-то говорили о моей семье?

Павел прохрипел что-то нечленораздельное.

– Я сверну вам шею, потом меня пристрелят – и мы поставим в деле точку, договорились?

Едва различимое сипение.

– Не слышу, – Джеймс наклонился ближе.

– Мы плохо начали, – сквозь хриплое бульканье все-таки вырывались свистящие, еле слышные слова, – я прошу прощения.

Джеймс с силой отшвырнул его. Опрокинувшись на стул, Сухарев с грохотом полетел на пол. Дверь распахнулась, дружные щелчки предохранителей вызвали у Джеймса кривую усмешку.

– Не стрелять! – кашляя, Павел вскинул руку. Самодовольное выражение сползло с его лица цвета перезрелого томата. Он поправил галстук и рыкнул на остолбеневших охранников. – Оставьте нас! Живо!

Джеймс снова откинулся на спинку стула. Самоуверенность стоила Сухареву десятка очков репутации в своих глазах и среди подчиненных.

– Вы нужны нам, – тот потянул воротник, глядя на него уже совсем по-другому: настороженно и зло. Павел не стал садиться, прошелся по кабинету к двери, вернулся назад, но теперь держался на почтительном расстоянии. – О том, что Орден снова в деле, пока не знает никто. Вы мертвы уже больше двух лет, и ваше расследование ни коим образом не повредит нашей репутации. Кроме того, вы отлично знаете русский.

Джеймс увлекся языком и колоритом страны, и всерьез занялся изучением ещё во время первого приезда в Москву. В глуши под Тюменью было время восполнить пробелы после долгого перерыва.

– Забавно будет, если Орден засветится рядом с трупом бывшего измененного. Но мы вернулись к тому, от чего ушли, – напомнил Джеймс, – зачем это мне?

– Если возьметесь за дело, по окончании получите превосходную денежную компенсацию и убежище в любой стране мира на ваш выбор.

«И пулю в затылок», – мысленно добавил Джеймс.

Сухарев обошел стол и устроился в начальственном кресле с видом победителя.

Младенцу понятно, что никто его не отпустит, даже если он вытащит им убийцу со всеми мотивами из-под земли и преподнесет на золотом блюде. Все, что им нужно – прикрыть свои задницы на случай прокола. Если у Джеймса все получится, в мир иной его отправят по завершении расследования. Или в пожизненное заточение в подвалах Московского филиала. Они оба знали об этом, но озвучивать свои мысли Джеймс не стал.

Он понимал, что с ним в любом случае церемониться не станут. Когда на карту поставлено спокойствие Дженнифер и её семьи, все, что остается – принять правила игры и протянутую руку. Не хотелось доводить до того, когда его принципы наткнутся на желание Сухарева указать ему место.

– Мне понадобятся все материалы по делу, солидная легенда и доступ к центральному архиву по первому запросу, – произнес он.

– Если вы попытаетесь играть с нами в игры… – Сухарев будто нарочно хотел все испортить, но Джеймс не позволил.

– Я доведу дело до конца, – отозвался он, – передам вам все, что раскопаю. Мы оба знаем, что после этого я исчезну – так или иначе, так что давайте закроем тему. Если вас не устраивают мои условия, можете обратиться к другим призракам бывших сотрудников. Разумеется, если знаете, где их искать. И ещё. Мне нужна вся информация по рейду в Солт-Лейк-Сити с моим участием.

Он вдруг отчетливо осознал, что хочет взглянуть на это дело. Хочет понять, почему их бросили на растерзание в заброшенном доме. В его распоряжении будут все данные по преследованию и травле Хилари с самого начала. Архив помнит все.

По лицу Сухареву скользнула легкая тень раздражения, но Джеймсу было не до перехода на личности. К счастью, ему хватило ума не рассказывать Петру об истинной причине своего срыва, иначе все усложнилось бы.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.