Страница 2 из 12
Но ни один из них не смог установить контакт с Эми.
– Им не хватает порядочности, даже чтобы соврать. – Брайан постучал по клавиатуре ноутбука на кухонном столе. – В смысле, еще чуть приврать в придачу ко лжи об экстрасенсорных способностях. – Он покачал головой. – Они же наверняка знают, кто ты и зачем пришла. Всего-то и нужно было сказать, что Эми хорошо, что она смотрит на тебя и по-прежнему тебя любит. Так их даже на это не хватает. Или просто не хотят. – Муж хмыкнул. – Предсказатели… Нашли себе красивое слово. И правда, «вымогатели» звучит как-то не очень.
– Вот я и продолжаю туда ходить именно потому, что они не врут, – ответила я. – Ты прав, им очень легко было бы сказать то, что я хочу услышать, и тем самым упрочить свою репутацию, но они не врут. Почему?
– Вот ты и скажи почему.
– Из честности.
– Это экстрасенсы-то? Не смеши! – Он встал и поцеловал меня в лоб, туда, где должен быть «третий глаз». – Бет, они видят в будущем только одно: как ты снова приходишь и приносишь им деньги. Но если тебе кажется, что это помогает…
Это помогало. И до сих пор помогает. Не знаю почему. Как бы то ни было, я прихожу к ним снова и снова – азартный игрок, которому позарез нужно еще разок бросить кости, и – может быть, может быть – на этот раз он сорвет джек-пот.
Вера с каждым разом убывает. И все же я надеюсь, что у Иана получится. Если верить биографии на сайте, у него новый, свежий подход. Может быть, это и нужно Эми.
Пусть она появится сегодня! Пусть заговорит. Сделает так, чтобы я услышала ее…
Девушка за стойкой администрации просит меня подождать перед дверью двенадцатого кабинета.
– Это прямо по лестнице, – говорит она, – сразу за…
– Спасибо. Я знаю дорогу.
Она еще раз коротко улыбается, и я поднимаюсь по лестнице. Наверное, никто не ходит сюда так часто, как я. Может быть, другие посетители тоже не слышат того, что хотят, и быстрее распознают обман.
Белая краска, которой выкрашен узкий коридорчик, вся зашаркана рукавами и ботинками – вероятно, в основном моими. Полысевший местами ковер весь затоптан. Стулья, стоящие у каждой двери, пусты. Двери закрыты.
На двери с номером 12 висит табличка, уведомляющая, что внутри идет сеанс, «просьба не мешать». Еще одна надпись призывает посетителей соблюдать тишину.
Дверь открывается, выходит молодая женщина – с горящими глазами, сияет воодушевлением. Обматывает шею шарфом и заправляет за ухо прядь волос.
– Спасибо еще раз, – говорит она через плечо и закрывает дверь. – Он просил не заходить пока, подождать несколько минут. – (Я киваю.) – Он замечательный, – шепчет женщина. – Сразу увидел, что я беременна. Мальчик, говорит.
Она жмурится от удовольствия. Я стараюсь выдавить улыбку в качестве поздравления.
Смотрю на ее живот: плоский, ничего не разглядишь. Может, экстрасенс просто «ткнул пальцем в небо» и догадка оказалась верной. В целом. Детали ведь пока не проверишь.
Женщина уходит. Походка у нее легкая. Я завидую ее полной убежденности в том, что она услышала правду. Уже сам факт, что ей сказали хоть что-то существенное, раздражает.
Дверь открывается так резко, что я вздрагиваю.
– Извините! – произносит мужчина. – Не хотел вас напугать. Входите.
Он отступает в сторону, чтобы дать мне пройти. Меньше ростом, чем я ожидала, но глаза такие же голубые, как на фотографии, – льдины, а не глаза, один посажен чуть выше другого, и от этого взгляд странно преломляется. Если чей-то взгляд и может достичь небес, так это его.
– Я Иан, новенький. – Хозяин кабинета садится за маленький столик и указывает на стул напротив. – Вы здесь уже бывали? – (Я киваю.) – Значит, в курсе, как это работает? Насчет…
– Никаких гарантий. Знаю.
Даже я слышу в своем голосе нотку безнадежности. Для экстрасенса это должно звучать подозрительно, словно я пытаюсь заставить его доказать: он на самом деле на что-то способен. Пожалуй, так и есть.
Чувствую, как в душе сгущается тень сомнения. Дело не в нем – не в его ясновидении я сомневаюсь, а в том, что с мертвыми вообще можно говорить.
Раздраженно поеживаюсь. Я зла на Брайана, на Иана, на собственную недоверчивость. Зла на себя за то, что все еще надеюсь оказаться неправа.
Иан пододвигает свой стул ближе. Лицо у мужчины чистое, кожа гладкая, бледная, словно восковая. Только когда он улыбается, появляются тоненькие-тоненькие морщины. Экстрасенс похож на мальчика из церковного хора, даже голос такой же мелодичный. Я достаю из сумочки переносной кассетный магнитофон.
– Давненько таких не видел, – улыбается Иан. – Сейчас почти у всех цифровые диктофоны.
Я сразу чувствую себя старой и несовременной. Незащищенной.
Медиум наклоняется ко мне:
– Готовы?
Киваю. Он берет меня за руку.
Подход у него не то чтобы новый, просто более прямолинейный. Кто такой Артур? Кто собирается купить новую машину? Почему мне показывают пучок вереска? Чувствую, он забрасывает удочку наугад. У меня нет ответов, которые без осечки цеплялись бы за его крючок.
– Принимаете это? – спрашивает Иан после каждого вопроса, когда я пожимаю плечами.
Даже в этом он прямолинейнее, чем другие экстрасенсы. Те говорят: «пока просто запомните» или «возможно, смысл откроется позже». Этот требует отклика, участия, словно ободрения ждет. А я каждый раз в ответ на вопрос, принимаю ли я это, пожимаю плечами.
Он покашливает и закрывает глаза. Дышит глубоко, сосредоточенно. Затем меняет тактику: начинает говорить что-то о рассеивающейся тьме, о зыбучих песках, о проблемах, лопающихся, как мыльные пузыри, – и все мягким, мелодичным тоном.
Он видит знак «Продается», предупреждает о важном повороте судьбы, который должен случиться весной, но не уточняет, что это за поворот и в каком году будет весна, убеждает принимать больше пищевых добавок для моих якобы слабых суставов.
Я уже не слушаю, киваю, догадываясь по тону «провидца», что он ждет ответа, и тайком поглядываю на часы. Когда он спрашивает, нет ли у меня конкретных вопросов или проблем, в которых необходима помощь, я отвечаю «нет» – как всегда. Он должен сам увидеть, без подсказок. Должен убедить меня поверить.
– Ну как? – спрашивает Иан, когда полчаса подходят к концу. – Помогло?
– Спасибо. – Я выключаю магнитофон и кладу его обратно в сумку.
Он открывает дверь, улыбается и говорит, что надеется увидеть меня снова. Когда я прохожу мимо, кладет руку мне на плечо. Голова мужчины склоняется набок, он неотрывно смотрит в верхний угол, под потолок, – странно, будто не видит ничего.
– Она уже близко. Девочка. Близко.
Пол уходит у меня из-под ног. Я так долго ждала чего-то – хоть чего-нибудь, – что можно хоть как-то связать с Эми. И вот оно, наконец-то! Меня переполняет удивление и облегчение. Чувствую: мое упорство было не напрасным, радуюсь, что не подвела дочку на этот раз. Но в то же время ощущаю и нечто иное. Страх.
До сих пор я боялась, что она не пробьется ко мне. Теперь боюсь того, что она может сказать, боюсь узнать правду.
Хватаюсь за дверь, чтобы не упасть.
– Кто? – спрашиваю я, не в силах дышать.
Иан прищуривает глаза, склоняет голову к другому плечу. Настраивается.
– Мне показывают имя. Погодите… Четыре буквы. – Он кивает и открывает глаза. – Извините. Все исчезло. Алма? Имми? Элли, может быть? Принимаете?
Парень взволнован, словно очень хочет хоть что-то угадать – не ради меня, а ради себя самого.
Но он не угадал. Сказал бы – три буквы, а не четыре, я бы ухватилась за это и настояла на продолжении сеанса. Но медиум даже это не угадал. Разочарование гасит едва мерцающий огонек веры.
Улыбка девушки на стойке администрации натянутая, понимающая. Закрывая за собой дверь, я знаю, что никогда больше не вернусь сюда.
Воздух на улице хрусткий, морозный. Глубоко вдыхаю. От холодного чистого воздуха кружится голова.
Дома на автоответчике ждет сообщение от Джилл – напоминание о предстоящем новогоднем сборище.