Страница 15 из 74
Раньше отношение Джесс к любовным делам казалось мне уж очень приземленным — все-таки речь о душе, а не о бензобаке и аккумуляторе, — но после катастрофы с Дэниэлом я начала подозревать, что подруга, возможно, права. Чувствовать, как в животе у тебя порхают бабочки, очень приятно, но и смертельно опасно. Лично мне эти крылатые твари разбили сердце.
— И заметь, пока ни намека на красный сигнал светофора! — хвастает Джесс. — Бывшей жены — нет, страха перед обязательствами — нет, проблем с наркотиками — нет, религиозного фанатизма тоже…
Видимо, это подходящий момент, чтобы напомнить ей одну вещь: ровно то же самое она говорила про Саймона. И про рекламщика Денниса, который оказался кокаинистом. И про редактора Рубена, еврея, чья мать (я бы сказала, мамаша-шма-маша) требовала, чтобы Джесс сначала обратилась в иудаизм, а уж потом крутила с ее сыночком.
— Кажется, я нашла его.
Так-с. Пожалуй, напоминать не стоит.
— Когда вы встречаетесь?
— В субботу. Обещал отвести меня в одно необычное место.
— Куда именно?
— Не знаю. Сказал, это будет сюрприз.
— Сюрприз! — восклицаю я радостно. — Как здорово!
И кому я вру? Джесс не хуже меня самой знает, что больше всего на свете я ненавижу сюрпризы. Можете считать меня странной — вероятно, я единственное существо на планете, которому не по душе сюрпризы, — но по мне, всегда лучше знать, что тебя ждет, дабы успеть подготовиться. Взять хотя бы вечеринку-сюрприз в честь дня рождения. Представьте: вы приходите домой с работы — а на вас из шкафа с воплем выскакивает некто. Это как вообще? Вы всего лишь хотели привести себя в порядок, приодеться и провести вечер в шикарном ресторане, а вместо этого приходится изображать радость оттого, что полсотни друзей и родственников, набившись в вашу гостиную, вовсю веселятся и заливают водкой с клюквенным соком новый кремовый ковер. А вы стоите вся растрепанная, с прыщом на физиономии, который срочно необходимо замазать, и мечтаете об одном — укрыться в ванной с банкой бальзама для волос и тюбиком тонального крема «Эсте Лаудер».
Мои размышления прерывает Джесс:
— Только бы это был не зоопарк.
— Зоопарк?
— Угу. Наше первое свидание с Филом Тоддингтоном состоялось в зоопарке. Первое и единственное свидание, — уточняет она многозначительно.
— Что, так плохо?
Она закатывает глаза:
— Хизер, я битых три часа проторчала у вольера с пингвинами. В середине февраля. В лодочках из змеиной кожи и платье от Карен Миллер! Я чуть не окочурилась!
— Но пингвинчики такие забавные, — умиленно улыбаюсь я.
— А ты полюбуйся на них три часа кряду — не так запоешь, — язвит Джесс. — Скука смертная. А Фила будто загипнотизировали, все трещал и трещал: ах, как смешно они переваливаются и машут своими недоразвитыми крылышками. — Она качает головой: — Клянусь, эти гребаные пингвины привлекали его больше, чем я.
У Джесс такой страдальческий вид, что невозможно сдержать улыбку.
— А уж вонища…
— Жуткая? — подсказываю я.
— Тухлая рыба и птичье дерьмо.
— Как романтично, — хихикаю я, и подруга волей-неволей присоединяется.
— Черт, Хизер, какой это был кошмар, ты бы знала! — прыскает она. — Помню, я думала: «Итак, вот это моя личная жизнь. Интересно, бывает хуже?»
«Варианты есть: ты могла бы влюбиться в него, купить вместе с ним квартиру, после чего обнаружить, что он уже полгода трахает за твоей спиной другую девицу…» Призрак Дэниэла встает у меня перед глазами, но я решительно его ликвидирую.
— Зоопарк — это еще что! Представь, если бы он повел тебя на какого-нибудь комика.
Эстрадный юмор — наш общий предмет ненависти. Хотя именно благодаря ему мы познакомились. Злая судьба заточила меня в ковент-гарденском клубе «Фабрика смеха» на пару с тогдашним моим кавалером, и я даже в туалет не могла сбежать, потому что юморист на сцене непременно ко мне прицепился бы. Мне было скучно до визга, и я рассеянно обводила взглядом зрителей, как вдруг заметила чернокожую красотку. Она сидела, подперев кулаками подбородок, и душераздирающе зевала. В пелене сигаретного дыма, среди взрывов хриплого гогота наши взгляды встретились. Не знаю, кто выглядел более несчастной, я или она, но мы обе так и покатились со смеху.
Думаю, комик был горд собой.
— Не хочешь прошвырнуться в «Зару» после работы? Поможешь мне выбрать что-нибудь для свидания.
— Прости, я занята.
— Слишком занята для «Зары»?! — Джесс не верит своим ушам. — Там распродажа!
— Знаю, но ко мне переезжает жилец.
— Ну-ка, ну-ка, поподробнее… — Она выпрямляет спину, заправляет за уши короткие пряди черных волос, скрещивает на груди руки и всем видом показывает, что готова слушать.
— Он в субботу приходил смотреть комнату и собирался въехать еще вчера, но пришлось отправиться в гости к дядюшке… или к дедушке. Как-то так, в общем.
— Он? — Брови Джесс заинтересованно ползут вверх.
— Тест-драйв не получишь. Забудь. Руки прочь от моего жильца, — заявляю поспешно, пока она не размечталась.
Джесс возмущена:
— Мне такое и в голову не приходило.
Теперь моя очередь поднимать брови.
— Ладно, приходило, но как пришло, так и ушло, — бурчит она. — Мне все равно нужно еще разобраться с Грегом. — Она быстро двигает кольца на пальцах туда-сюда, будто костяшки счетов. Я этот жест знаю: Джесс что-то задумала.
— Ну и что за человек? — с деланой небрежностью продолжает она допрос.
— Американец.
— Да ты что? — Глаза у нее округляются. — Дай угадаю. Актер?
— М-м-м… не знаю. — До меня лишь теперь доходит, что я потребовала от него опускать сиденье унитаза, но не поинтересовалась, кто он, собственно, такой. — Думаю, сегодня вечером и выясню.
— Помощь нужна?
— Спасибо, я справлюсь. — А сама прикидываю в уме: может, стоит пропустить занятие в спортзале и отправиться с работы прямо домой — тогда успею распрямить волосы… Спохватываюсь. Это же не свидание!
— Хизер, ты уверена, что не рискуешь? — неожиданно беспокоится Джесс. — А вдруг он серийный убийца?
А вдруг он холостой серийный убийца — так будет точнее, верно, подружка?
— Сомневаюсь, он очень милый. — Я прекрасно понимаю, чего она добивается, разыгрывая озабоченность. — Такой, знаешь… вроде хиппи.
— Чарльз Мэнсон[35] тоже с виду был симпатичный хиппи.
— Джесс!
Она не унимается:
— Нет, мне все-таки стоит к тебе заглянуть. Мало ли что, и вообще вместе веселее.
— Двое — это компания, трое — уже толпа, — парирую я.
— Ну гляди, гляди… Если хочешь, чтобы тебя порубили на мелкие кусочки и рассовали по горшкам с геранью…
Сдаюсь.
— Ладно, в восемь у меня.
С широкой улыбкой она заключает меня в объятия.
— Но только без глупостей. — Я выпроваживаю ее и чемодан из лаборатории.
— Глупости? Это ты мне говоришь? — Джесс прижимает руки к пышному бюсту с самым невинным выражением. — Хизер, да я буду сидеть тихо как мышка!
Глава 10
— Кому еще налить?
Втянув живот, Джесс тянется за бутылкой белого вина, которую сама же и принесла. На моей подруге черный атласный корсет от Александра Мак-Куина, купленный на интернет-аукционе, джинсы с заниженной талией и розовые туфли на головокружительной шпильке. Когда она перегибается через стол, взору открывается татуировка-бабочка над копчиком и стринги с сердечком из стразов. Так и хочется щелкнуть ей резинкой по заднице.
— Габриэль, да? Как ангел! — Она выпячивает сверкающие от блеска губки.
— Друзья зовут меня Гейб.
— Рифмуется с «бэйб»? — поддразнивает она.
— Э-э-э… вроде того.
— Ладно, если ты настаиваешь. Еще вина, Гейб?
Мы устроились в садике. Сегодня один из редких ласково-теплых и тихих вечеров — ни дуновения ветерка. Пахнет жасмином, лавандой и жареными сосисками: кто-то из соседей устроил барбекю. Из переносного CD-проигрывателя, балансирующего на карнизе, звучит голос Норы Джонс. Я даже зажгла маленькие круглые свечечки из «Икеа» и расставила вокруг кустов. Пришлось помучиться — свечки то и дело гасли, огонь обжигал пальцы, — но усилия не пропали даром, и теперь мой садик выглядит как сказочный грот.
35
Чарльз Миллз Мэнсон — знаменитый американский преступник, лидер коммуны хиппи «Семья», члены которой в 1969 г. совершили ряд жестоких убийств, в том числе известной киноактрисы Шэрон Тейт; отбывает пожизненное заключение.