Жизнь серой мышки

Ему было с ней трудно. Когда они вместе работали в офисе, то их отношения имели деловые рамки, но познав вкус ее тела, Мигель возжелал ее.

Сегодня у него важное совещание банкиров, а его тело горит от мысли, что ее нежная кожа прикоснулась к его.

У него был принцип –не быть зависимым от каких –либо отношений. Филиппа не подходила на роль его любовницы. Он предпочитал высоких блондинок, а она едва доходила ему до груди.

Но его тело думало совсем по –другому. Филиппа пробудила в нем вулкан, который не может погасить ни одна женщина, кроме нее.

***

Когда Филиппа спустилась вниз, то  никого не застала, кроме усердно работающего Алехнадро за компьютером. В ее голове мельком пронеслось, что они совсем не похожи.

Два абсолютно разных типажа.

Воспоминания вчерашнего вечера встали перед ней.

Какое унижение! Она хотела умереть от стыда и раскаяния, потому что этот человек так легко приобрел власть над ней. Ей хотелось тогда закричать, что он будет последним человеком на земле, о котором она когда-нибудь подумает, что он отвратителен ей и она ненавидит его, но это только ухудшило бы положение. Факты были таковы, что он держал ее в своих объятиях, целовал ее, а ее реакция на это только вывела ситуацию из-под ее контроля. Она должна была позволить его губам лишь на мгновение дотронуться до нее, а затем непринужденно отстраниться с каким-нибудь ироничным замечанием. Тогда бы их отношения вернулись в свою прежнюю колею. Ведь Мигель говорил ей, что меньше всего он хочет, чтобы у его секретаря были какие-либо романтические виды на него.

Вчера она получила хороший урок, который никогда не забудет.

Но это уже случилось, и ничего поделать нельзя. Можно лишь извлечь пользу из этого урока. Она никогда больше не позволит Мигелю целовать себя, да и он не будет так глуп, чтобы повторить это после того, что случилось сегодня вечером. Она должна просто забыть об этом унижении.

Забыть? Как она может забыть? Этот поцелуй и все, что за ним последовало? Такого она еще никогда в жизни не испытывала, а Мигель относился ко всему так легкомысленно. Лучше бы она никогда не устраивалась на эту работу.

Ее размышления прервал холодный голос Алхеандро:

-Мисс Дженкинс, доброе утро. Вы всегда так долго спите в гостях?

Филиппа почувствовала, как румянец окрасил щеки. Она прошла к столу и присев на стул, стала медленно есть завтрак, стараясь не замечать жестких взглядов своего второго начальника.

-Сколько лет дают за воровство и присвоение, вы случайно не знаете? –спустя несколько минут язвительно спросил Алехандро. Ком подкатил к ее горлу, и она отодвинула яичницу.

Она понимала его намеки, но не хотела показывать вид, что его слова как –то на нее действует.  Филиппа могла стерпеть, что угодно, но незаслуженные обвинения еще с детства выводили ее из себя. Если раньше она умела скрывать свои эмоции, то сейчас уже открыто их выражала.

-Нет. –решительно встала она из –за стола –Не хочу знать, мистер Пинто. Меня это не касается.

Когда она проходила мимо него, то почувствовала, как мужские пальцы больно сжали ее:

-А должно волновать, мисс Дженкинс. Учитывая, что вы очень сообразительная женщина, то должны меня понимать.

Филиппа вздернула подбородок и взглянула на него. Да как он смеет!

-Я вас прекрасно понимаю, но поверьте, что ваши все слова сводятся к одному. Вы меня подозреваете.

Он не стал отрицать:

-Да, я подозреваю вас и вашу подругу Мари.

Филиппа мысленно досчитала до десяти и постаралась взять себя в руки. Она, словно оказалась десять лет назад, когда ее обвиняли в чужих ошибках.

Она, конечно, понимала, что Алехандро считает, что вся ответственность возлагалась на ее плечи, но тем не менее, он не имел права так открыто заявлять, что она виновата во всех грехах.

-Смотрите, как все хитро продумано: вы, моя дорогая, делаете из себя трудолюбивого и упорного работника, держащего все под контролем, а тут пропадает огромная сумма, и вы не сразу об этом сообщаете. Сумма была списана месяц назад, а спохватились вы буквально несколько дней назад. Вы назвали многих сотрудников, но не упомянули про себя. Почему?

-Я не говорила, что они виноваты –возмутилась Филиппа –Я просто назвала тех, кто имел прямой доступ. Не беспокойтесь, ваш брат очень проницательный человек, который знает, кто виновен, а кто нет.

-Мари Симеон –внезапно перевел Алехандро тему, подавая ей документы –Она каким –то чудодейственным образом сумела оплатить операцию брата за сто тысяч долларов. Но я проверил ее счета. Они пусты. Если она потратила деньги банка и собралась улетать в Италию, то не прихватила ли она оставшуюся сумму? Или вы сообщники?

Положив  документы, даже не ознакомившись с ними, на столик, Филиппа расстроено сжала виски.

Почему Мари никому не сказала о своей беде? Как решилась на этот отчаянный шаг?

Она была у них самой младшей. Самой неопытной и самой старательной. Первое время они ласково посмеивались, когда она трогательно сверяла ксерокс с оригиналом, боясь, что в копию вкралась ошибка. Потом Мари освоилась. Начала выполнять сложные задания. Приветливая и отзывчивая. Всегда готовая помочь другим.

Бедная девочка, что ей пришлось пережить! Даже если она виновата, то сделала это ради своего брата.

Филиппа обязана была вступиться за неё. Надо поговорить с Мигелем.

-А где мистер Мигель? –взволнованно спросила Филиппа.

Губы Алхеандро сложились в презрительную усмешку:

-На работе. Он вас не спасет, моя дорогая.

И в этот момент кто –то позвонил Алехандро. Подняв трубку, он внимательно слушал своего собеседника. С каждым словом его лицо белело, а губы едва шевелились.

Филиппа почувствовала что –то неладное. В груди стало внезапно тяжело, и она посмотрела на Алехандро, тяжело оседающего на диван.

-Мигель попал в аварию –осведомил ее Алехандро, ослабив узелок галстука –Как же так?

Мигель мертв! Он разбился в автокатастрофе!

Охватившее ее горе было столь велико, что все вокруг померкло и жизнь мгновенно утратила всякий смысл.

Она смутно помнила, что Алехандро ей говорил, как взял за запястье и повел к машине, как они ехали в напряженной тишине. Впервые в жизни Филиппа не чувствовала необходимости продолжать жить.

Мигель, ее сильный и властный босс, не умеющий проигрывать, неужели он умер?

Их долго не пускали к Мигелю. Наконец, вышел врач и, сочувственно поглядев в ее бледное лицо, спросил – не она ли невеста мистера Пинто. А потом успокоительно сказал:

- Не волнуйтесь. Ваш жених в полном порядке. В рубашке родился. Даже сотрясения нет. Хотя полностью этого исключить нельзя. Несколько дней необходим полный покой. Я бы оставил его в больнице. Но Ваш красавец рвется домой. Придется отпустить. Присмотрите за ним хорошенько.

Кивнув в ответ на слова благодарности, доктор повел ее к Мигелю.

Разум говорил, что ей не стоит переходить черту их деловых отношений, но сердце визжало от какого –то чувства, поднимающего к небесам счастья.

Он жив! С ним все в порядке

Сказать, что она обрадовалась, увидев целого и невредимого Мигела– ничего не сказать. Ноги сами понесли ее к нему, руки крепко обхватили широкие плечи. И, замерев в родных объятьях, она позорно зарыдала, повторяя, как молитву, что рада его спасения.

Алехандро, идущий за ней, как вкопанный остановился и открыл рот от удивления.

Нет, он конечно знал, что его кузен не пропустит ни одной юбки, но чтобы с Филиппой Дженкинс…

Мигель виновато улыбался, целовал ее мокрые щеки и что-то ласково шептал. А она пыталась успокоиться и никак не могла. Хотела ответить и только тихо всхлипывала вместо слов.

Лишь сейчас она поняла, как сильно любит Мигеля. И не переживет, если с ним что-то случится.