Здесь обитают чудовища

9

– Никогда еще такого мы здесь не видели.

Они наконец добрались до своей «безопасной» крепости, до единственного места в этом чуждом и враждебном мире, которое могли назвать домом, и укрывались в нем уже несколько дней. Ник быстро понял, что раньше здесь все было иначе. В груде огромных камней, скрывавших вход в убежище, они установили наблюдательный пост, и Ник сейчас был в дозоре вместе с Крокером.

– Нынче не поохотишься, ни рыбу не половишь, – продолжал летчик.

Округа потеряла свой пустынный вид, который, как понял Ник со слов англичанина, имела прежде. Мимо их укрытия с севера на юг словно катились невидимые волны, несшие на своих гребнях все новые и новые группы бродяг.

Летающим охотникам здесь было бы раздолье, но, против ожидания, их не было видно. Только бродяги, которые, казалось, в страхе спасаются бегством. Глядя на них, наблюдателям тоже становилось не по себе, однако они не были готовы покинуть свою крепость.

Укрывались они в естественной пещере, которая была расширена и благоустроена руками людей или иных разумных существ. Стены тщательно обработаны, и на них вырезаны линии, частью заполненные крошащейся от времени краской. И еще там был свет. Он удивлял Ника больше, чем наскальные рисунки, – подобные им встречались в его собственном мире. Эти же, укрепленные в каменных стенах стержни, на концах которых вспыхивали языки голубого света, принадлежали цивилизации, технически более развитой, чем та, представители которой стали бы жить в пещерах.

Зажигался свет тоже странно. В пещере не было выключателей – свет появлялся под воздействием мысли. Нужно было лишь посмотреть на один из этих тонких стержней, захотеть, чтобы свет загорелся, и они вспыхивали, словно огромные свечи.

Непонятные рисунки на стенах и огни были тайнами этого мира. Все остальное беглецы принесли с собой – постели из сухой травы и листьев, очаг, сложенный из небольших камней, деревянные миски и ложки, которые вырезал Страуд, в прошлом увлекавшийся резьбой по дереву. Они были пещерными жителями, которых окружали следы, оставленные представителями гораздо более развитой цивилизации. Но так легко было оборонять вход в эту крепость, в такой безопасности они себя в ней чувствовали, что не желали перебираться в другое место.

Если подобная миграция будет продолжаться, то Ник вполне понимал озабоченность Крокера. Запасы еды таяли, хоть они и немало заготовили всего, когда были здесь одни. Человек не может охотиться или ловить рыбу и постоянно быть настороже, ожидая нападения. Уже два дня они отсиживались внутри, не рискуя выйти. Бродяги, кажется, не останавливались даже на ночлег. Дважды за одну только прошлую ночь они видели вдали мерцание огней. Ник изнывал от бездействия. Нужно что-нибудь предпринять – узнать, что происходит.

До сих пор он во всем полагался на англичан. Только совершенный дурак ринется очертя голову вперед, не выяснив предварительно, что его может там ожидать. Однако за последние несколько часов он убедился, что англичане сбиты с толку точно так же, как и он, что такого массового перемещения людей здесь еще не бывало. Вида бродяги были самого разнообразного. Похоже на то, подумал Ник, как если бы мимо, причудливым образом перемешанная, проходила сама история. Однажды он видел индейцев. А позже – троих мужчин с длинноствольными ружьями, одетых в охотничьи рубашки с бахромой времен первых поселенцев. Но были и другие – отряд лучников в стальных шлемах, который сопровождал двух облаченных в доспехи рыцарей. И еще один отряд – в нем были женщины, что редко случалось, – тоже в доспехах, но гораздо более раннего периода, в шлемах с красными султанами, с бронзовыми украшенными чеканкой щитами.

В это утро Страуд выскользнул наружу, укрываясь за камнями и кустарником. Уполномоченный гражданской обороны – единственный, как сделал вывод Ник, кто может ходить в разведку. Страуд намеревался добраться до протекающей к востоку от пещеры реки и оценить там обстановку. Хотя англичане считали пещеру своей основной базой с тех самых пор, как на нее впервые наткнулись, и хотя имелись и другие убежища – например, лагерь у озера и ферма, – они никогда не думали сделать какое-либо из этих мест своим постоянным пристанищем. Они собирались достичь моря и, если возможно (что казалось маловероятным), найти способ доплыть до Англии. Претворяя в жизнь этот общий план, они одно время начали было строить на реке плот, но были вынуждены спрятать результаты своего труда, когда неподалеку вдруг начали летать тарелки.

Теперь Страуду предстояло выяснить, по-прежнему ли охотники патрулируют этот участок, или же есть надежда, что они перенесли свое внимание на тронувшихся в путь бродяг. Если так и если они не смогут переждать это переселение, тогда, возможно, плот на реке станет для них спасением. Ник не очень-то на это надеялся, но знал, что англичане считают иначе.

А он все думал о городе. Если б только узнать, как туда пробраться…

– Я пойду на второй пост и сменю Джин, – сказал Крокер. – Скоро придет леди Диана.

Летчик ушел, Ник остался один. Он был этому рад. Крокер – нормальный парень, однако Ник знал, что летчик не чувствует к нему симпатии, так же как и сам Ник не желал бы сейчас его возвращения. Было очевидно, что Крокер постоянно погружен в мрачные размышления и не ищет общества чужих людей.

А вот викарий – он был Нику симпатичен. И Страуда Ник понимал. Уполномоченный гражданской обороны живо напоминал ему нескольких людей, которых Ник знал раньше, – последний из них был тренер Хеффнер в старших классах школы. Миссис Клэпп – он улыбнулся – и Джин… Но Джин, конечно, смотрит на одного лишь Крокера. Ник желал ей успеха на этом поприще, но сильно сомневался, что ей удастся многого достичь.

Леди Диана неизменно всем распоряжалась и организовывала, нравилось это остальным или нет. Тому, кто вздумал бы ей перечить, следовало прежде дважды подумать.

Линда… Мысли его задержались на ней. До того, как встретили англичан, они успели сблизиться, но потом она быстрее влилась в их среду, чем Ник. К тому же после ночного приключения в лесу Линда его избегала, а он, со своей стороны, не делал никаких шагов. Линда – нормальная девчонка, но он отнюдь не собирается прилагать какие-то усилия, чтобы сойтись с ней поближе. То, что они вместе попали в этот переплет, еще ничего не значит.

Ник насторожился – какое-то движение, при полном безветрии вдруг закачались ветви. Стоя в дозоре, ему не раз приходилось видеть также и потревоженных бродягами животных.

А звери подчас бывали самые невероятные. Ник видел серебристых оленей, и дважды – огромных волков, ростом с небольшого пони. Видел совершенно обычных кроликов и стаю диких индеек. Но были и два чудовища такого же фантастического вида, как и те, что сопровождали лесного человека: каждое имело по четыре конечности и тело, подобное телу гигантской кошки, хотя шкура больше походила на оленью, а на длинной шее сидела голова птицы с крючковатым клювом, скорее всего орлиная, покрытая чешуей вместо шерсти или перьев. И еще у них были перепончатые крылья, как у летучей мыши, явно слишком маленькие и слабые, чтобы поднять тело в воздух; выйдя из кустарника на открытое место, существа расправили их с сухим треском.

Ник описал их Хадлетту, и викарий кивнул, словно узнав этот невозможный гибрид птицы и зверя.

– Опингикус.

– Кто?

– Фантастический зверь, встречающийся в геральдике. Вроде тех, что вы видели в лесу, – эйл и энфильд.

– Но… – Ник был совершенно сбит с толку. Он полагал, что геральдика имеет какое-то отношение к щитам, доспехам и средневековым рыцарям и ныне используется порой в производстве декоративных тарелок и кружек, в рисунках на почтовой бумаге. Но реальные животные…

– Действительно, – продолжал викарий. – У нас в округе вымышленные звери не бродят, а здесь – сколько угодно. Они – союзники Людей с Холмов, и нами не интересуются, если им не прикажут. По счастью, это редко случается.